Янтарь и Льдянка. Школа для наследников

Снежная Дарья

Ничего умного в голову так и не пришло. Я поужинала в одиночестве и, устав мерить шагами комнату в ожидании озарения, легла спать с надеждой, что утро вечера мудренее. В конце концов, быстро отыскать в Аверне рыжеволосого мужчину с янтарными глазами будет не так-то просто…

Измученная бесплодными размышлениями и переживаниями сегодняшнего дня, я уснула почти мгновенно, мечтая о том, чтобы Дарел наконец объявился, перестав трепать мне нервы своей «гибелью».

Во сне я покой не нашла. Мне чудилось, будто я прорываюсь сквозь черные шипастые заросли, раздирая в клочья одежду и царапая руки. Я не понимала, куда я иду и зачем, выбивалась из сил, падала на колени, в которые тут же вонзались сотни шипастых веток, поднималась и снова брела, не

обращая внимания на боль. Путеводной звездой откуда-то доносился родной и любимый голос «Ана… Ана…», но я никак не могла понять, откуда именно он звучит. А затем вдруг заросли вспыхнули. Огонь метнулся ко мне, принимая очертания человеческой фигуры, но вместо того, чтобы причинить мне новую боль, обжечь, уничтожить, он ласково погладил меня по щеке. И произнес:

— Ну же, соня, просыпайся.

Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять — голос звучит не во сне, а наяву, и моего лица действительно касаются горячие пальцы. Я испуганно распахнула глаза, поворачиваясь, и почти сразу наткнулась на смешливый янтарный взгляд. Поверить в увиденное получилось тоже не сразу.

— Я это, я. — Муж улыбнулся, наслаждаясь потрясением в моих глазах.

Его слова разбили наконец сковавший меня лед оцепенения. Я резко села, порывисто обняла его и тут же приникла к губам в долгом поцелуе, о котором мечтала неделями. Дарел охотно подхватил мою инициативу, и спустя какое-то время я осознала, что мы уже не сидим, а лежим, более того, непонятно как и когда умудрились избавить огневика от большей части одежды, а я рисковала вот-вот расстаться с сорочкой, и так мало что скрывающей.

— Дар, — с трудом выдохнула я, плавясь под обжигающими прикосновениями рук и губ, — а ты не хочешь…

— Хочу, — торопливо согласился муж, легонько куснув шею и тут же поцеловав место укуса.

— …Мне все объяснить? — настойчиво закончила я.

— Прямо сейчас? — в голосе прозвучала отчетливая тоска.

— А потом не будет поздно? — усомнилась я, с наслаждением проводя пальцами по перекатывающимся под кожей мышцам.

— Я предупредил стражу, что испепелю на месте любого, кто посмеет нас потревожить, пока я сам не позову. Будь это хоть Тая, хоть его величество собственной персоной. Я думаю, три десятка гвардейцев смогут донести эту мысль до всех желающих.

— Тогда это подождет, — легко отмела сомнения я.

Позже, когда я уютно устроилась у него на груди, радостно чувствуя, как стучит под щекой сердце, а пальцы рассеянно перебирают пряди моих волос, мне уже было так хорошо и спокойно, что мелькнула даже крамольная мысль, а не послать ли объяснения к демону и просто заснуть, наслаждаясь теплом любимых объятий. Но любопытство все-таки взяло верх, поэтому я сурово ткнула огневика кулаком в бок и потребовала:

— Рассказывай!

— Что? — Муж даже не шелохнулся и, судя по ленивой интонации, как и я, пребывал в состоянии, близком к эйфории.

— Все! Что там с Островами, как ты здесь оказался, и что за история с твоей смертью, которая чуть не довела меня до сердечного приступа!

Дарел погладил меня по голове, коснулся губами лба и со вздохом прижал меня теснее.

— Прости за эту новость. Идея принадлежала лиру Шаррису, я не очень ее одобрял, но он был чересчур убедителен. И надо признать, его затея целиком себя оправдала, судя по тому разговору, который я услышал.

— Ага! Значит, слышал все-таки! — Я победно вскинула голову.

— Твоя угроза меня впечатлила, — кивнул муж, старательно пытаясь сохранить серьезность. — Видишь, как примчался? А вообще, если будешь меня перебивать, я не буду рассказывать.

— Бу-бу-бу, — передразнила я и снова улеглась, устраиваясь поудобнее. Омрачить переполняющее меня сейчас счастье было просто невозможно.

Дарел дернул меня за локон в воспитательных целях и продолжил:

— С Островами все решилось неожиданно просто. Ты знаешь, сначала крэйг слушать ничего не желал и близко не подпускал парламентеров. Но стоило ему начать проигрывать, как нам

все-таки удалось добиться аудиенции. И выяснилось — войной он пошел не столько из-за того, что мы его доченьку обидели, сколько из чувства справедливости, которое у островитян иногда чересчур уж развито. Будучи убежденным, что трон я занял преступным путем, он, собственно, и отправился справедливость восстанавливать, смещать тирана и отцеубийцу. И когда ему представили доказательства того, что за убийством Дейрека и Дианира стоял не я, и настоящий преступник был казнен, а Диэль никто душить в колыбельке не собирается и она прекрасно проводит время с бабушкой, крэйг извинился, сказал: «Ошибочка вышла» — и остановил войска.

— Так и сказал? — недоверчиво уточнила я.

— Не совсем, но суть от этого не меняется, — хмыкнул огневик. — Предстоит еще разобраться насчет ущерба и компенсаций, но, в общем и целом, конфликт с островами, полагаю, себя исчерпал. Кстати, знаешь, что самое приятное во всем этом?

Я отрицательно качнула головой.

— Грейс в скором времени прибудет ко двору, чтобы лично принести мне самые искренние извинения. Ибо… — Он откашлялся и произнес суровым, чуть хриплым голосом, копируя крэйга: — «Воину и потомку великого рода не пристало порочить своего сюзерена и воздвигать на него клевету беспричинную». И вообще я бы на ее месте теперь не рвался оставаться дома. На Мглистых Островах безосновательную клевету ой как не любят. А уж когда она повлекла за собой войну и потери…

Я попробовала представить искренне извиняющуюся Грейс, но воображение оказалось бессильно, зато внутри проснулось злорадное удовлетворение. Тегор не дремлет, есть все-таки справедливость в этом мире. Дарел помолчал какое-то время и продолжил:

— А когда мы вернулись в лагерь, меня там поджидал гонец из Аверна со срочным донесением от местных соглядатаев, которых внедрил еще мой отец. Помнишь, мы как-то подслушали разговор в библиотеке? Император хотел узнать насчет ребенка?

Я кивнула, неосознанно скользя кончиками пальцев по его груди, иногда спускаясь ниже, до пупка, и снова поднимаясь, когда под кожей пробегала предвкушающая дрожь, а ровный ритм сердца под щекой сбивался.

— Так вот они и смогли наконец выяснить, что королева даже не была беременна. Случайно услышали разговор с женой придворного лекаря, который должен был тщательно поддерживать эту легенду для тебя. Мы с лиром Шаррисом и лиром Сэнделом так и не смогли придумать, для чего это было нужно, но одно стало ясно: Аверн ведет какую-то свою игру, и отправить тебя туда было не самой лучшей идеей.

— А я сразу это говорила! — Палец сам собой наставительно ткнулся в грудь огневика.

— Ты-то как раз ничего не говорила, так как со мной не разговаривала, — фыркнул Дарел и, когда рука в очередной раз поползла вниз, перехватил мою ладонь, поднес к губам, коснувшись поцелуем кончиков пальцев, а затем пристроил у себя на груди, накрывая своей.

Я терпеливо подождала, пока он снова заговорит, увлечется, и, осторожно высвободив руку, продолжила блуждание вверх-вниз.

— Мы сразу же выехали в Аверн, но сообщать о своем визите не стали, решили, что внезапность куда больше располагает к разговорам по душам. Границу преодолели почти тайно, представившись отрядом гвардии, направленным Императором для усиления охраны ее величества. И уже когда подъезжали к столице, в голову лира Шарриса пришла эта идея. Мол, если король и королева задумали что-то плохое, то моя гибель вполне может спровоцировать их на необдуманные шаги. А с помощью Марьки я мог за этим проследить, к тому же, чем ближе мы находились, тем более сильную связь я мог себе позволить. Кстати, я очень рассчитывал на то, что ты вспомнишь мои слова, увидишь саламандру и поймешь — со мной все в порядке. На этом, собственно, все. Я подслушал ваш разговор, и мы тут же выдвинулись к дворцу. Прибыли среди ночи, не знаю, сообщили ли об этой новости твоим родителям, но в любом случае я хотел сначала увидеть тебя. Все остальное вполне может подождать до утра.