Янтарная Цитадель (Драгоценный огонь - 1)
Шрифт:
– Это тебе пора подрасти! Ты в детстве себя с ней вел, как свинья, и боровом остался! Ты знал, до чего ее доведешь своими байками, так что заткнись, пока хуже не натворил! Имми, ну кто потащится в Излучинку, чтобы нас красть? Мы живем на краю света. Никому мы не нужны. Ну, ты же знаешь, это был просто дурной сон.
Слова ее, однако, желаемого воздействия не оказали. Изомира вскочила на ноги, стряхнув руки сестры и любовника.
– И не надо при мне меня обсуждать, как дурочку!
– воскликнула она. По щеке девушки скатилась серебряная слеза.
Странно,
– Неважно, - горько пробормотала Имми.
– Знаю я вас. Руфрид хотел меня напугать, а сон - всего лишь сон. Повеселились, ну и будет.
Она побрела вдоль края лощины, потом свернула в лес и скрылась. Танфия и парни ошарашено смотрели ей вслед.
– Я пойду за ней, - предложил Линден.
– Нет, - отрубила Танфия.
– Пойду я. А ты вбей немного ума в тупую башку своего братца. Если у вас на двоих есть хоть капля.
Следуя по тропе за Имми, Танфия успела разглядеть в чаще светлое пятно сестриных кос. Потом Изомира совсем скрылась из виду.
Лес в этом месте широким языком вдавался в распаханные поля. Девушки часто срезали дорогу, возвращаясь этим путем в деревню, так что Имми хотя бы направилась домой, а не Богиня знает куда.
Заходящее солнце делало яркими все цвета. Темные стволы отливали бронзой, подлесок полыхал изумрудной зеленью, листва буков над головой горела закатным огнем. В вышине завиднелся полумесяц бледно-красной Розовой луны, меньшая Лиственная луна казалась мятно-зеленым, чуть объеденным по краю овалом. Захолодало, меж деревьев легли глубокие лужи теней.
– Имми!
– заорала Танфия. Никакого ответа. Слабонервной ее никто не мог назвать, но девушка как-то враз забеспокоилась.
– Подожди меня!
Щедрое на солнце и дожди лето не только подарило богатый урожай, но и помогло тропе чаще зарасти густым подлеском, так что знакомую тропу перегородили кусты и молодая поросль. Танфии постоянно приходилось то пускаться в обход, то продираться сквозь колючие заросли, пока девушка не запарилась, не растрепалась и не обозлилась вконец - уже не только на Руфрида, но и на сестру. И все это после тяжелого дня!
Внезапно ей стало ясно, что она заблудилась. Лес сомкнулся вкруг нее, на глазах заполняясь сумерками. Небо едва проглядывало сквозь ветви клочками мутного свечения. Даже по лунам не поймешь, куда брести. Ни гор, ни луга не видать - только стволы теснятся во все стороны.
"Как же так вышло?", подумалось ей. "Я же так здорово знаю эти места... или это мне только казалось?".
Танфия продолжала брести, еще сильнее злясь на путающиеся в ногах ветки. Торжествующий куст намотал ее кудри себе на сучок, как трофей; девушка, помянув Богиню, рванулась посильнее, выдралась из его объятий и обнаружила себя на поляне.
Прогалину заполняла синяя тихая мгла. Пруд посреди нее казалось, светился, над водой плясали белые мошки, сияющие отраженным светом. Танфия затаила дыхание.
На ближнем берегу пруда сидел, скорчившись, нагой юноша, стройный, гибкий, весь бледно-золотой, словно бы скованный сиянием воды. Свет обтекал безупречно вылепленные мышцы плеч и бедер. Юноша опустил пальцы в воду, и от кончиков пальцев разбежались яркие круги. Волосы его были темно-красными, цвета осенней буковой листвы, и отросли почти до пояса. Когда юноша потянулся к воде, прядки стекли с плеч. Танфии захотелось погладить эту шелковистую роскошь.
Замерев, девушка взирала на открывшуюся ей картину. Всю жизнь она слышала сказки о подобных созданиях, но видела в первый раз. И сразу узнала. Это был элир.
Юноша зачерпнул воды ладонью, раздумчиво, словно время вокруг него замедляло ход, отпил. Капли белым пламенем падали в пруд. А потом он обернулся к ней.
Почти человечий лик его был сумрачно-прекрасен и чуть испуган, будто у робкого лесного зверя. Прежде, чем Танфия успела хоть что-то сказать или сделать, элир молча нырнул в пруд, не оставив на воде даже рябинки.
Потрясенная, девушка кинулась к воде, заглянула в глубину, продираясь взглядом через плывущие по поверхности бело-огненные искры. И вместо собственного отражения увидала исполненное отчаяния лицо элира, и его протянутую к ней руку.
"Если бы я мог до тебя дотянуться...", прошелестел едва слышный голос. "Если б ты могла мне помочь... тяжко...".
Завороженная, девушка потянулась к нему. И в этот миг ее настигло воспоминание.
Она была еще малышкой, может быть, Фериновых лет, когда бабка подарила ей зеркальце - посеребренная сзади пластинка горного хрусталя. Игрушка так ей нравилась - покуда одной ночью, когда Имми заснула, Танфия не заглянула в него при свете свечи. Вместо собственного отражения она увидала в глубине лицо мальчишки с бронзово-рыжими волосами. И тот ее видел. От ужаса она уронила зеркало. Но с тех пор чужое лицо в нем больше не являлось, и Танфия почти забыла тот случай... до этой минуты.
Пальцы девушки коснулись воды. Поверхность дрогнула, а когда вода успокоилась, отражение в пруду принадлежало Танфии. Девушка сморгнула, и полянка вдруг показалась ей очень обычной и - теперь, когда сияние чар погасло - очень мрачной.
Что-то шевельнулось по ту сторону пруда. Танфия дернулась, но тут же разглядела меж стволов фигурку сестры.
– Имми!
– Танфия подбежала к ней, прямо по траве, на которой сидел элир. Девушки обнялись.
– Ты видела?
Бледная Имми кивнула.
– Парень у пруда.
– Элир.
– Мы не знаем точно, - поправила Изомира.
– А кто еще?! Я видела его в воде. Он, кажется, заговорил со мной... ну, не знаю. Неважно.
Имми выжидательно глянула на нее, видно, надеясь на разъяснение. Но Танфия молчала, и Имми спросила:
– Ты за мной побежала?
– Конечно. Как ты можешь закатывать сцену без зрителей?
Имми улыбнулась.
– Я не устраивала сцену. Но я рада, что ты пришла. Я исхитрилась заблудиться.
– Я тоже. Ну, пошли искать дорогу?