Янтарная сказка
Шрифт:
– Смотреть на меня так…
– Как именно? Эмбер сердито нахмурилась и повела плечами.
– Словно… гладите, – неохотно проговорила она.
Губы Кадара снова тронула ленивая улыбка, и он медленно произнес:
– Кошки и женщины. По-моему, и те и другие созданы для того, чтобы их гладили.
Эмбер вздернула подбородок, улыбнулась и промурлыкала:
– Соглашусь с вами. Кошки, как и женщины, любят, когда их гладят, но как только это им надоедает, они выпускают коготки.
Эмбер не сомневалась, что Кадар не оставит последнее
Уверенность этого мужчины в себе граничила с самоуверенностью. К тому же он был хорош собой и, судя по дорогой одежде, обеспечен финансово, а значит, мог позволить себе жить по своим законам, не считаясь с условностями. Какой же он любовник, если даже от одного его взгляда кровь вскипает?
Кадар посмеивался, а по ее телу пробегала сладостная дрожь, и она понимала, что наслаждается его смехом.
– Я не ожидал, что получу столько удовольствия от обеда, а мы ведь только к нему приступили, – наконец сказал он. – Что вы хотите обо мне знать?
– Что вы сами захотите рассказать. Вы не турок, правда? Хотя внешне вы мало отличаетесь от здешних уроженцев, что-то подсказывает мне, что вы не турок. Я могу ошибаться, но говорите вы тоже как-то иначе.
Кадар поднял бровь:
– Вы не ошиблись.
– И все-таки полицейские не возражали, когда вы вызвались за мной присмотреть. Почему вашего слова для них оказалось достаточно?
– Может, им известна моя репутация?
Эмбер нахмурилась:
– Тогда они должны знать, кто вы. Итак, кто вы?
Кадар, как и она, забыл про остывающий обед.
– Бизнесмен. У меня здесь есть свои интересы.
– Какого рода интересы? – не отступала Эмбер.
– Поддерживаю кое-какой бизнес, только и всего, – по-прежнему уклончиво ответил он.
– Ковры?
– Возможно.
– Живете вы в Турции?
– Время от времени. Иногда в другом месте.
Эмбер решила не сдаваться, хотя вытягивать из него информацию приходилось клещами.
– Где именно? Может, у вас есть жена и дети в этом «другом месте»? Несколько жен?
Он снова рассмеялся:
– Нет ни жены, ни жен, ни детей. И пока мне не нужны ни те ни другие. Вы закончили допрос?
Эмбер решительно помотала головой. Она почти ничего не выяснила.
– Так откуда же вы, мистер Кадар, если ваш дом не в Турции?
– Вам это так важно? – отшутился он. – Я здесь, с вами. По-моему, это самое главное.
– Если вы ожидаете, что я буду с вами спать, – заявила раздосадованная женщина, – думаю, у меня есть право кое-что о вас узнать.
Его глаза полыхнули огнем.
– Прошу прощения, но я не ожидаю, что вы будете спать.
Эмбер вспыхнула, наверное, всем телом.
Спать она не будет.
Потому что…
Эмбер моргнула и опустила глаза на тарелку, не в состоянии выдержать его пылающий взгляд, в котором вспыхивали лукавые искорки. Она взяла вилку и принялась ковырять фаршированный перец, который был немногим краснее ее пылающих щек. Если все пойдет по такому сценарию, ей понадобится много сил.
И в то же время Эмбер продолжала размышлять, стоит ли продолжать разговор или признать свое поражение? Она уже согласилась провести с Кадаром ночь, так что, в самом деле, какая разница, откуда он родом? Разве это может что-нибудь изменить?
– Мне нравится турецкая еда, – сказала Эмбер, решив сменить тему, и чуть не скривилась, услышав свой слабый, как мяуканье новорожденного котенка, голос. Самое унизительное заключалось в том, что она не могла ничего с собой поделать.
– Не буду вам мешать наслаждаться ею, – вежливо откликнулся Кадар.
Эмбер вздохнула и постаралась сосредоточиться на еде, хотя ее мысли упорно сбивались на то, как тонко соблазняет ее этот человек, заставляя кровь жаркой волной приливать к потаенным интимным местам.
Да, непросто наслаждаться вкусными блюдами, когда напротив сидит мужчина с внешностью бога, а впереди их ждет секс, и предвкушение витает в воздухе. Непросто, когда ни к чему не обязывающий разговор полон скрытого смысла и сопровождается жаркими взглядами.
Их пальцы соприкоснулись, когда они одновременно потянулись к корзиночке с хлебом, и Эмбер словно ударило током.
Она отказалась от десерта, поэтому Кадар заказал для них кофе. Эмбер удалось впихнуть в себя почти всю еду – не пропадать же ей! – но даже приятной тяжести в желудке оказалось недостаточно, чтобы она смогла расслабиться. Наоборот, молодая женщина чувствовала себя как на иголках и была напряжена. «Что теперь?» – крутилось у нее в голове.
Словно почувствовав, что ее нервы натянуты до предела, Кадар взглянул на часы:
– Готовы?
По ее спине прокатилась горячая волна. Почему ей кажется, что он спрашивает, готова ли она ускорить наступление ночи? Готова к сексу?
Эмбер читала в его глазах, что он представляет ее в постели, обнаженную, трепещущую от его ласк… И ей стало казаться, что она видит спальню Кадара: окна с колышущимися от ветра портьерами какого-нибудь благородного цвета, широкую кровать, застеленную покрывалом, расшитым золотыми нитями…
Она ответила честно:
– Думаю, да.
– Тогда нам пора. По пути ко мне (я живу неподалеку) мы можем захватить ваши вещи.
– Зачем? – не поняла она.
– Мне кажется, вам так будет удобнее, принимая во внимание, что завтра утром мы расстанемся.
Она прикусила губу и нерешительно кивнула:
– Полагаю, вы правы.
Эмбер недоумевала, как Кадар может думать о таких обыденных вещах, когда она мысленно уже была в его спальне, предвкушая незабываемую ночь. Впрочем, наверное, для него привычно приглашать к себе незнакомку. Для нее этот день необычен, а для него – в порядке вещей.