Япония в эпоху Хэйан (794-1185)

Коллектив авторов

Как же можно распределять ночные дежурства, основываясь на [их] именных списках? [494] Это ведь выходцы из влиятельных домов, где проявляют жесткость по отношению к простому народу. Если управители провинции согласно законам расследуют их преступления, они сразу же прибывают в столицу и, купив должность за деньги, становятся ночными стражами. А потом одни, возглавив банду, вторгаются в провинциальное управление и берут его в осаду, а другие, потрясая кулаками, наносят оскорбления главе управления. При этом причиняемый ими вред заключается не только в постоянной внешней угрозе [495] .

494

Имеется ввиду два списка чиновников, находящиеся в ведении глав Левой и Правой привратной охраны. Эти списки (яп. мондзяку) служили чем-то вроде пропускного листа при входе на территорию дворцового комплекса. Рё-но гигэ. Указ. соч., с. 175, 180.

495

К сожалению, рамки данной работы не позволяют описать все многочисленные примеры деятельности таких бандитских шаек, которые являлись причиной постоянных беспокойств как столичной, так и провинциальной администрации. Известно, что в бандитские набеги в отдаленных провинциях фиксируют уже источники периода Нара. В IX столетии ситуация стала еще более усугубляться, а в 898 году источники зафиксировали нападение шайки бандитов уже на южные окраины столицы Хэйан. В 899 году источники впервые фиксируют термин «сюба-но то» (досл. «конные банды»), которые стали настоящим бедствием для жителей Восточных провинций. Доходило даже до того, что бандиты нападали на провинциальные управления, которые, нужно сказать, для своей защиты имели вооруженные подразделения. Так, в 857 году управление провинции Цусима подверглось нападению банды из трехсот человек, однако управитель Татэно-но Масаминэ во главе семидесяти стрелков из лука сумел дать отпор нападавшим. В 919 году, воспользовавшись тем, что управитель провинции Мусаси вместе с вооруженной охраной отбыл для инспектирования своих владений, два разбойника напали на его резиденцию и убили помощника управителя, при этом ограбив провинциальной управление и похитив молодую дочь провинциального владетеля (Симомукаи Тацухико. Буси-но сэйтё то инсэй (Становление воинов и правление экс-императоров). Токио, 200, с. 22–24, 48–54). В 899 году после получения многочисленных донесений из провинций Сагами и Кодзукэ об участившихся случаях нападения бандитов на крестьян и торговцев было издано распоряжение о необходимости учреждения застав на холмах Асигарасака (провинция Сагами) и Усуисака (провинция Кодзукэ), в котором говорилось: «Из провинции Кодзукэ доложили, что в последнее время в этой провинции появились бандиты. Они пользуются верховыми лошадьми для нарушения спокойствия и вред от них огромный. В Восточных провинциях они отбивают товары вьючных караванов богатых ладей. Грабят караваны на горных дорогах и на морских путях, отнимая лошадей, такни и другие ценности и на горных проходах и на морских магистралях. Бывает даже, что от рук этих бандитов теряют свою жизнь крестьяне. Таким образом, создаются шайки, сделавшиеся опасными разбойниками. Поэтому необходимо организовать на них нападение и разогнать их в этой и соседних провинциях, а на границах провинций пропускать [людей] только через заставы с охраной. Однако не пропускать без специальных разрешений. Поскольку трудно только одними [этими мерами] избежать [опасности], то на холмах Асигарасака и Усуисака необходимо поставить новые заставы, где строго обыскивать каждого проходящего. Правому министру приказывается на основании государева указа следить за исполнением этого распоряжения, отличая обычных путников от тех, кого следует задержать» (Руйдзю сандай кяку, Сётай, 2-9-19, 899 г.). Еще один показательный пример содержится в докладной записке Фудзивара-но Ацумицу, поданной на высочайшее имя в 1135 году. В этом документе, в частности, сказано: «В прошлом в 6-ом году Дзёхэй (936 г. — М.Г.) предводитель пиратов Южного моря Фудзивара-но Сумитомо собрал банду, которая постоянно увеличивалась. В это время Ки-но Асоми Ёсихито служил управляющим провинции Иё. Ему приказали незамедлительно выступить, поймать и арестовать преступников. Разбойники прослышали о его милосердии, и около 2500 человек раскаялись в содеянном и понесли наказание, а более 30 главарей сдались без сопротивления (досл. „со связанными руками“ — М.Г.). Им сразу же даровали одежду, пищу и поля, и повелели заниматься земледелием. [Известно, несправедливые и добросовестные чиновники отдают свои силы службе в провинции, а потому необходимо выискивать людей им подобных. Если люди сдаются добровольно, их следует наделять полями и жаловать утварью. Тогда все пойдет по-прежнему, и страна будет богатеть, а законы станут безупречными. Только такой план единственно верный. Дадзайфу это территория, через которую [в нашу страну] прибывают иноземные гости. Военно-сторожевая управа является местом, обеспечивающим безопасность сообщения с дальними варварами. Если [государь] своей грозностью не заставит трепетать [жителей] заморских стран, то в отдаленных краях начнут распространяться слухи. Предположим, что в нашей стране царит эпоха процветания, тем не менее, не следует пренебрегать мерами предосторожности при обороне [наших рубежей] на непредвиденный случай! В древности существовало строгое предписание — даже в мирные времена не следует забывать об опасности». Фудзивара-но Ацумицу. Каммон (Изыскания). / Кодай сэйдзи… Указ. соч., с. 183.

По моему разумению, солдат набирают для того, чтобы быть готовыми к внезапной опасности. Однако сейчас они находятся в дальних пределах и не живут в столице и [ближайшей] округе. И даже если столице не грозит опасность, какой прок от таких [воинов]? Ведь если они срочно понадобятся, то, даже отправившись бегом, не смогут добраться. В таком случае ни к чему разводить в провинциях волков, раньше чем в гвардии появятся огромные тигры [496] .

Почтительно прошу о том, чтобы служащие всех гвардейских управ после того, как получат назначение на должность, не могли возвращаться в родные провинции. А если будут такие, кто наведывается в родные края, чтобы узнать о самочувствии родителей, то каждому из них устанавливать определённое количество выходных дней. Пусть получают официальное направление в свою провинцию и отправляются, приписанными к её управлению. Им не следует задерживаться более установленного срока. Если кто по своей нерасторопности не вернётся, пусть управитель провинции увольняет его с занимаемой должности, регистрирует данный инцидент и с официальным документом отправляет его на родину. [Только] тогда [в столице] на страже ворот будет много искусных воинов [497] и провинциях исчезнет страх перед дикими собаками [498] .

496

Литературный оборот из древнекитайского трактата «Эр я». Kluge, Inge-Lore. Op. cit., S. 68.

497

Неточная цитата из «Ши цзи». Сыма Цянь. Указ. соч., т. 8, с. 317.

498

Перифраз выражения, содержащегося в «Жизнеописании Хуай Инь-хоу» из «Исторических записок». В «Ши цзи» сказано: «Ведь собака [разбойника] Чжи лаяла бы и на Яо (мифический первоимператор — М.Г.), но не потому, что Яо был плохим. Просто собака лает на всякого, кто не ее хозяин». Сыма Цянь. Указ. соч., т. 8, с. 129. По мнению А.М. Карапетьянца и А.Р. Вяткина, смысл данного высказывания в том, что «ничтожное существо всегда стремиться облить грязью лучших людей и их побуждения». Там же, с. 382, примеч. 56.

12. Нижайше прошу восстановить пристань Уодзума в провинции Харима.

Когда [ваш] подданный почтительно изучил прибрежные коммуникации трёх регионов: Санъё[до], Сайкай[до] и Нанкай[до], то обнаружил, что раньше путь от пристани Муроу [499] до пристани Карасаки [500] занимал [всего лишь] один день, точно так же как от пристани Карасаки до пристани Уодзуми [501] , от пристани Уодзуми до пристани Оовада [502] и от пристани Оовада до пристани Кавадзири [503] . Протяженность этих путей рассчитал и установил еще бодхисатва Гёки [504] . Однако в настоящее время [центральные] власти содержит в порядке лишь пристани Карасаки и Оовада, а пристань Уодзуми давно пришла в упадок. Из-за этого государственные и частные суда, преодолевая двойной отрезок пути, плывут по направлению к пристани Оовада в течение целых суток. А ведь с наступлением зимы ветер становится настолько резким, а звезды редкими, что Невозможно ничего разобрать дальше вблизи от корабля, и не понятно — далеко или близко берег. Поэтому корабли со спущенными парусами и не слушающиеся руля часто тонут. Количество судов, разбивающихся ежегодно, доходит до сотни, а число погибающих при этом людей превышает тысячу.

499

Находится в уезде Ибо префектуры Хёго.

500

Точное местонахождение не установлено. По всей видимости, речь идет о пристани Фукудомари в уезде Ибо префектуры Хёго.

501

Находится в уезде Акаси префектуры Хёго.

502

Находилась в уезде Убара провинции Сэццу.

503

Располагалась на территории нынешнего района Оёдо в г. Осака.

504

Гёки (668–749) — знаменитый подвижник. Известно, что он долгое время ездил по стране и совершал различные благие деяния (восстановление разрушенных храмов; ремонт дорог, мостов и пристаней; сооружение дамб; постройка ирригационных сооружений и т. д.). При государе Сёму был пожалован именем «Осодацу» (Великий бодхисатва). Подр. о Гёки см.: Игнатович Л.Н. Буддизм в Японии. Очерк ранней истории. М., 1988, с. 145–147; Мещеряков А.Н. Древняя Япония: буддизм и синтоизм. М., 1987, с. 83–84, 143.

В древности Юй из Ся обладал таким человеколюбием, что проливал слезы, даже когда наказывал преступника [505] . Стоит ли говорить, что все эти люди, [погибшие при кораблекрушении], направлялись по государственным делам.

Смиренно полагаю, что мудрый правитель должен снизойти до проявления сострадания [к этим людям].

[Ваш] подданный, почтительно изучив древние записи, выяснил, что эта пристань была построена еще в годы «Тэмпё», и вплоть до конца годов «Энряку» [506] люди могли ею пользоваться. В период «Конин» обрушилась волна, разбила каменную стену и засыпала все песком. В годы «Тэнтё» [507] Правый министр Киёвара-но Махито [Нацуно] [508] , в докладе государю, пообещал, что восстановит пристань [509] , но к концу периода «Дзёва» она всё ещё была разрушена.

505

Цитата из древнекитайской литературной энциклопедии «Шо юань» («Сад речей»). Кодай сэйдзи… Указ. соч., с. 101.

506

Энряку (782–806) — один из девизов правления государя Камму (781–806).

507

Тэнтё (824–834) — один из девизов правления государя Дзюнна (823–833).

508

Киёвара-но Махито Нацуно (782–837) — крупный государственный деятель. Пик его придворной карьеры приходится на правление государей Сага (809–823), Дзюнна (823–833) и Ниммё (833–850).

509

В данном докладе говорилось: «Местность Уодзума находится на морском берегу уезда Акаси. Это единственный путь, по которому корабли из различных [западных] провинций попадают в столицу, ибо на востоке и западе находятся [опасные] морские скалы, а на юге дуют неудобные ветры, приносящие шторма. Те, кто движется этим путем может с легкостью погибнуть. По этой причине я самолично составил проект строительства пристани и подал его [в вышестоящее ведомство]… Прошу переложить это бремя на [плечи] государства… и обнародовать государев указ, который принесет пользу стране и облагодетельствует ее народ». Руйдзю сандай кяку, Тэнтё, 9-5-11, 832 г.

В начале годов «Дзёган» монах храма Тодайдзи [по имени] Кэнна, следуя путём бодхисатвы, раскрыл своё бескорыстное сердце. Он сам носил на спине камни и держал на плече заступ, отдавая все свои силы, и добился результата [510] . Это был искренний порыв одного человека, и хотя работа его осталась незавершенной, долгие годы все без исключения пользовались её благими плодами. Но вот уже более сорока лет прошло, как удалился Кэнна. И не счесть людей, погибших при кораблекрушениях. Убыток государству был нанесен огромный.

510

Об этом см.: Руйдзю сандай кяку, Дзёган, 9-3-17, 867 г.

Смиренно прошу, чтобы чиновники всех ведомств отправили искусных мастеров, приказав им восстановить эту пристань. Средства на ремонт [надлежит] выделить из запасов провинций Харима и Бидзэн.

Надеюсь протянуть руку помощи [нашему] мудрому правителю [511] , дабы народ нашей страны избежал горестной участи превращения в рыб.

Все выгоды я подробно изложил в докладе, который преподнёс в начальный год «Энги». Нет необходимости увещевать ещё раз.

Подана [чиновником] четвертого младшего ранга нижней ступени, старшим помощником главы Министерства Церемоний Миёси-но Асоми Киёюки.

511

Неточная цитата из трактата «Мэн-цзы». Мэн-цзы. Указ. соч., с. 112.

Минамото-но Фусаакира (?-940) [512]

Увидев два [седых] волоска

«Нимо-о миру» [513] (нач. X в.)

Мне 35 лет, и пока [я] не ощущаю истощенности тела и упадка сил. Однако сегодня утром, вешая светлое зеркало, в его сиянии заметил [у себя] два [седых] волоска. [Сперва я] усомнился, [все ли в порядке с] зеркалом и не поверил. Потер глаза и еще раз перебрал усы в поисках [седых волосков]. Достойными презрения серебряными щипчиками выдернул несколько седых волосков. Осенней порой [меня] часто посещают грустные мысли, и это вызывает печаль. Размышляя о том, как развеять тоску, понимаешь, что нужно выяснить ее причину.

512

Минамото-но Фусаакира был родственником нескольких государей и сделал успешную придворную карьеру. Правда, при дворе ходили слухи, что причина быстрого продвижения по службе Фусаакира кроется скорее в его везении, чем в практических знаниях. Из источников известно, что в 927 году, когда решался вопрос о назначении нового главы Государевой канцелярии (Куродо докоро), было две кандидатуры на этот пост: старший сын Левого министра Фудзивара-но Тадахира — Фудзивара-но Санэёри (900–970) и Минамото-но Фусаакира. В результате на должность главы Государевой канцелярии был назначен Минамото-но Фусаакира, но в 930 году лишился этого поста в результате придворных интриг, а новым главой Куродо докоро стал Фудзивара-но Санэёри (900–970). Придворный ученый и известный литератор Оэ-но Масафуса (1041–1111) по этому поводу писал: «Поговаривают, что Минамото-но Фусаакира в детском возрасте однажды во время игры повалил на землю Фудзивара-но Санэёри, а потому позднее Санэёри и не получил [раньше него] пост главы Куродо докоро» (Годансё. Указ. соч., с. 51). Представляется, что более реальная причина возвышения Минамото-но Фусаакира заключалась в заступничестве государя Дайго. Об этом, в частности, может свидетельствовать тот факт, что отстранение Фусаакира с поста главы Куродо докоро и назначение на него Фудзивара-но Санэёри произошло за несколько дней до смерти государя Дайго, когда он был настолько болен, что не мог принимать участие в государственных делах. При дворе Минамото-но Фусаакира считался знатоком китайской словесности, чьи творения были включены в несколько придворных антологий (к примеру, в «Хонтё мондзуй» содержится четыре его произведения).

513

Кайфусо. Указ. соч., с. 347–348. Еще одно произведение такого плана принадлежит кисти придворного сановника Миёси-но Киёюки (847–918). Оно называется «Кицугаммон» (Сочинение об укоряющем взоре) и в нем, в частности, сказано: «[Сейчас] зима тринадцатого года Энги (913 г. — М.Г.). Мне шестьдесят семь лет. И хоть сердце [мое] еще не тревожит глубокая старость, взгляд уже затуманен. Хотя в текстах еще и остались места, требующие внимания, кисть уже не может писать… Руки [мои] трясутся и не могут ее удержать, а ноги болят и не могут идти. [Мои] уши глохнут и не могут слышать, а зубы крошатся и уже не могут жевать». Хонтё мондзуй. Указ. соч., с. 68, 72.

В шестнадцать [лет я] был пожалован четвертым рангом. В семнадцать [лет я] получил должность «сии» [514] . В величественные годы «Энтё» [515] [я] быстро продвигался по ступеням из белой яшмы [516] . В эпоху «недеяния» «Сёхэй» [517] [я] нередко держал гвардейский флаг [518] . [Меня] милостиво включили в списки государева рода и [я] сохранял достойное положение в ранговой и должностной [иерархии] [519] . [Известно, что] чжоуский мудрец Янь Хуэй [520] поседел, когда ему не было еще тридцати, а циньский ученый Пань Юэ [521] к этому времени уже написал свое стихотворение «Осеннее вдохновение». Одно [меня] несказанно радует, что оба они были моложе меня и [я] так поздно заметил первую [седину].

514

Сии — высокая придворная должность. Чиновники, занимающие этот пост, выполняли особые поручения государя.

515

Энтё (923–931) — один из девизов правления государя Дайго (897–930).

516

Поскольку белой яшмой в древнем Китае были отделаны полы в покоях императора, то эта метафора означает, что автор данного произведения принадлежал к ближайшему окружению государя.

517

Сёхэй (931–938) — один из девизов правления государя Судзаку (930–946).

518

Т. е. занимал высокую должность в одной из управ дворцовой охраны.

519

Присутствие при дворе в непосредственной близости от государя, по всей видимости, льстило тщеславию хэйанской знати, а сама придворная служба превратилась в череду различных придворных церемоний. К придворной службе, с одной стороны, относились как к средству достижения некого блага (социального, экономического и т. д.), а с другой, как к развлечению, позволяющему получить зрелищное, эстетическое наслаждение. Лишение же аристократа таких преимуществ воспринималось весьма болезненно. Из источников известны случаи, когда перевод на другую должность с повышением истолковывалось чиновником Куродо докоро (Государева канцелярия) как нежелательный «подарок» судьбы. К примеру, в 998 году был повышен в ранге чиновник Куродо докоро Фудзивара-но Ясумити. На основании этого Фудзивара-но Ясумити получил назначение на пост первого помощника главы Министерства наказания. Однако вновь назначенный в Министерство наказаний чиновник так и не явился на службу в свой первый рабочий день. На следующий день произошло ситуация повторилась. Мелкий служащий того же министерства, которого отправили для выяснения причины неявки Ясумити на службу, обнаружил, что этот аристократ «читает стихи двум сакурам», расположенным в юго-западной части его усадьбы. При этом Ясумити был изрядно пьян и плакал навзрыд. Обескураженный поведением нового подчиненного, глава Министерства наказаний обратился к отцу Ясумити, однако это не очень-то помогло. На все послания своего отца Ясумити отвечал стихотворными отказами, более похожими на «плачи», где говорил о глубочайших страданиях и безысходности жизни. Не возымел действия даже визит отца к своему «строптивому чаду». Ситуация разрешилась только после вмешательства главы рода — Правого министра Фудзивара-но Митинага. В результате Фудзивара-но Ясумити остался на новой должности, но за ним сохранили и старый пост в Куродо докоро, а через несколько месяцев стараниями Фудзивара-но Митинага Ясумити получил соответствующую его новому рангу должность в штате Управления государева дворца (Гонки. Тётоку, 4-2-15, 4-12-13, 998 г.). Разумеется, Куродо докоро было не единственным ведомством, служба в котором считалась для придворного аристократа престижной. К таковым также относились: личная охрана государя (яп. Коноэфу); Левая и Правая Ревизионные канцелярии; Управление государева дворца; Управление дворца наследника престола и, конечно же, Гисэйкан, вхождение в состав которого было мечтой любого придворного. Любопытно, что в среде придворной знати существовали представления и о малопрестижных с точки зрения служебной карьеры ведомствах (например, Министерство наказаний и Министерство управления). В «Дневнике эфемерной жизни» о придворной службе Фудзивара-но Канэиэ (знаменитый царедворец и отец Фудзивара-но Митинага) есть такие строки: «Канэиэ… на церемонии возглашения чиновников был назван старшим служащим в каком-то ведомстве, вызывавшем у него большое раздражение. Ему это ведомство представлялось настолько неприятным, что он, вместо службы, стал гулять там и сям…» Митицуна-но хаха. Дневник Эфемерной жизни (Кагэро никки). Предисл., пер. с яп. и коммент. В.Н. Горегляда. СПб., 1994, с. 67.

520

Янь Хуэй (521–481? гг. до н. э.) — один из учеников Конфуция. В средневековых комментариях к «Историческим запискам» Сыма Цяня отмечалось, что Янь Хуэй поседел, когда ему было 29 лет, а скончался в 32 года. Кайфусо. Указ. соч., с. 347.

521

Пань Юэ (247?-300) — известный китайский поэт периода Западная Цзинь (265–317). Автор «Цю син фу» («Ода об осеннем вдохновении»), где, в частности, говорится о первом появлении седины.

Последующий ученый [из рода О]э [522]

(Оэ-но Асацуна, 886–957)

Первый доклад господина Саданобу [523] с прошением об отставке с поста регента [524] (930 г.)

[Ваш] подданный [Фудзивара-но] Тадахира молвит: «Почтительно ознакомился с высочайшим указом об отречении от престола прежнего государя [525] , обнародованным 22-го числа прошлого лунного месяца [526] , в котором [подданным] предписывалось оказывать поддержку нынешнему государю [527] и принять на себя часть его обязанностей пока он ещё не может лично заниматься множеством дел управления государством [528] . Благосклонность переполняла его, а внимание к чаяниям народа выходило за пределы его сердца. Многократно размышлял об этом и понял, что недостоин такой должности [529] . Когда впервые удостоился аудиенции государя, сразу же написал прошение об отставке, но мои заветные помыслы никак не могли достичь его слуха [530] . Внезапно случилось так, что государь отправился к девяти источникам [531] . Скорбь озера Динху [532] была глубока, и его вскорости погребли в государевой усыпальнице. Покрываясь испариной от страха, я провел двенадцать дней. Меня терзало сознание того, что нет больше воздушной смоковницы [533] , а мои способности намного хуже. Необдуманно выбрали немощного меня [534] и по ошибке поручили почетную должность. Это все равно, что отсечь голову хромой черепахе и подняться на вершину горы Пэнлай [535] . Либо, подоткнув подол одеяний карлика, пересечь море Бохай. Тщедушному даже клочок волос сложно ухватить. Как он сможет достичь вершины скалы, возвышающейся в облаках на многие-многие ри. Крошечные ножки неизбежно потеряются в волнах, брызги от которых рассеиваются на тысячи ри [536] . Да я и сам понимаю, что это, несомненно, повлечет людские пересуды.

522

Речь идет и знаменитом ученом Оэ-но Асацуна (886–957). Многие произведения эпистолярного жанра для представителей высшего чиновничества писались придворными знатоками изящной словесности. Об этом свидетельствуют многие хэйанские источники и, в первую очередь, литературные энциклопедии «Хонтё мондзуй» и «Хонтё сёку мондзуй». Известно, что, начиная с IX столетия, китайская придворная культура оказывала огромное влияние на стиль жизни хэйанского двора. Одним из последствий такого влияния стало распространения обычая прижизненных и посмертных литературных псевдонимов среди представителей ученого сословия. Прославленный литератор Оэ-но Отондо во многих литературных сборниках хэйанского периода был известен под псевдонимом «маэ-но го-но сёко» (досл. «предшествующий учёный [из рода 0]э»). Его внук Оэ-но Асацуна получил прозвище «ноти-но го-но сёко» (досл. «последующий учёный [из рода О]э»). Оно-но Такамура зачастую именуется «но-но сёко» (досл. «ученый [из рода О]но». Зачастую литературный псевдоним был непосредственно связан с рангом или должностью ученого. Так, Ки-но Хасэо назвали «Ки нагон» (досл. «придворный советник Ки»), поскольку он при жизни дослужился до должности среднего придворного советника (яп. тюнагон); Сугавара-но Митидзанэ после смерти называли «Кансо дайсёкоку» (досл. «Суга[вара] посмертно [назначенный] Главным министром»); Татибана-но Хироми был известен под именем «Татибана-но дзонагон» (досл. «Татибана посмертно [назначенный] придворным советником»).

523

Согласно «Нихон киряку», Главный министр Фудзивара-но Тадахира (880–949) за особые заслуги перед государем был посмертно пожалован первым старшим рангом и именем «господин Саданобу». Нихон киряку, Тэнряку, 3-8-18, 949 г.

524

Обычай отказа от должности был распространен еще в древнем Китае. Именно под влиянием китайской политической культуры этот обычай получил распространение при дворе японских государей. Так, уже в мифолого-историческом своде «Нихон сёки» сказано, что со вступлением на престол нового государя высшие чиновники «ооми» и «омурадзи», служившие прежнему государю, должны были отказаться от своих постов и ожидать милости от нового правителя. В период Хэйан эта практика расцвела пышным цветом при дворе. Согласно обычаю, претендент на высокий пост должен был трижды отказаться от своей должности, мотивируя это своей неосведомленностью в делах управления государством со ссылками на различные исторические (по преимуществу, китайские) прецеденты. Иногда доклад писал сам чиновник, но чаще всего для этой цели обращались к какому-нибудь признанному ученому. Как явствует из текста «Хонтё мондзуй», Сугавара-но Митидзанэ сам написал прошение об отставке с должности; для Фудзивара-но Тадахира прошения об отставке с поста регента-«сэссё» и канцлера-«кампаку», а также Правого министра и Главного министра Фудзивара-но Санэёри написал Оэ-но Асацуна; для Правого министра Минамото-но Масанобу, Правого министра Фудзивара-но Акитада, Правого министра Фудзивара-но Моромаса и Правого министра Фудзивара-но Моросукэ написал Сугавара-но Фумитоки. Такие же прошения писал еще один прославленный литератор Оэ-но Масахира (952-1012). Через несколько дней после подачи третьего прошения об отставке на высочайшее имя государь давал ответ своему подданному, который также писался известным учёным на заказ. В «Хонтё мондзуй», например, сохранились образцы таких ответов, принадлежавшие кисти Ки-но Тадана (957–999), Косэ-но Тамэтоки (?), Оэ-но Асацуна и Сугавара-но Фумитоки. В современном японоведении существует точка зрения, что подобная процедура с подачей прошений об отставке на высочайшее имя была чисто номинальной практикой. Однако существует несколько примеров, когда обычай отказа от должности становился мощным средством политического воздействия государя на строптивых чиновников. Самым известным из таких примеров может служить «инцидент с ако» в 888 году. Подр. см.: Токоро Исао. Сугавара Митидзанэ-но дзицудзо (Истинный облик Сугавара Митидзанэ). Токио, 2003, с. 39–41.

525

Т. е. государя Дайго (897–930).

526

Текст указа см.: Нихон киряку, Энтё, 8-9-22, 930 г.

527

Т. е. государя Судзаку (930–946).

528

Дело в том, что принц Ютаакира стал наследником престола в трехлетием возрасте, а взошел на престол, когда ему было всего восемь лет. По этой причине регентом-«сэссё» был назначен глава Дайдзёкана Левый министр Фудзивара-но Тадахира. Позднее Фудзивара-но Тадахира в 936 году будет назначен на посты Главного министра и Канцлера-«кампаку».

529

Как явствует из прошений об отказе от должности, аргументация могла быть самой различной. Сугавара-но Митидзанэ в прошении об отставке с поста Правого министра, в частности, писал: «Хотя я и был обласкан государем, чувствую, что не могу принять эту [должность]. Смиренно сообщаю, что не принадлежу к числу благородных, а происхожу из семьи ученых-конфуцианцев Пользуясь милостивой поддержкой прежнего государя [Уда], я достиг различных высоких постов [при дворе], но ежедневно продвигаясь по службе, я не могу ни спать ни есть, предчувствуя недоброе. Демоны пристально смотрят с завистью и посылают бедствия тем, кто процветает. [А потому] смиренно прошу Ваше величество вскорости рассмотреть мое положение и позволить мне отказаться от этого поста. Это не просто наивное желание непритязательного человека, непоколебимого в своем стремлении, а чаяния простого народа…». Канкэ бунсо. Канкэ коею. Указ. соч., с. 584.

530

Досл. «не могли проникнуть в отверстие». В данной ситуации автор намекает на одну из важнейших функций государя, непосредственно связанную с концепцией «недеяния» (кит. увэй), а именно — функцию слуха. В древнекитайском трактате «Хуайнань-цзы» по этому поводу сказано: «Пребывать в недеянии, наставлять без речей — в этом заключается искусство владык. Чистый и спокойный, он недвижим; соразмеряется с единой мерой и не колеблется; придерживается „следования“ (т. е. не нарушает естественного хода событий, не идет против их течения, а только вслед ему — примеч. переводчика) и служит низшим; исполняет должное и не трудит себя напрасно… Во всяком своем предприятии он соразмеряется со временем, в движении и покое следует [внутреннему] закону вещей… Поэтому в древности цари носили головной убор с подвесками, закрывающими глаза; с желтыми шариками на нитях, закрывающими уши, — чтобы притупить зрение, притушить слух. Сын Неба был отделен экраном, чтобы оградить себя. Сфера его управления простиралась далеко, а то, что он подвергал исследованию, лежало близко; то, что он упорядочивал, было огромно, а то, зачем он следил, было мало. Когда глаза безудержно смотрят, рождается беспокойство; когда уши безудержно слушают, рождается смятение; когда уста безудержно говорят, рождается смута. Эти три „заставы“ нельзя не охранять бдительно. Если страстям определена мера, они отступают, если же им потворствуют — они становятся разбойниками». Философы из Хуайнани. Указ. соч., с. 142. Подр. о значении функции зрения и слуха для японского государя см.: Мещеряков А.Н. Японский император и русский царь. М., 2004, с. 95–100.

531

Согласно китайской мифологической традиции, девять источников находились в загробном мире.

532

Динху — название дворца, построенного у подножия горы Цзиншань в Китае. В «Исторических записках» Сыма Цяня сказано: «Хуан-ди из меди, добытой на горе Шоушань, отлил треножник у подножия горы Цзиншань. Когда треножник был готов, появился дракон, который свесил усы вниз, чтобы поднять Хуан-ди. Хуан-ди взобрался на спину дракона, за ним поднялись и сели на спину дракона сановники и обитательницы женского дворца — всего более семидесяти человек, после чего дракон стал подниматься». Потому последующие поколения людей назвали место, где это произошло, Динху — «Озеро-треножник»… (Пер. Р.В. Вяткина). Сыма Цянь. т. IV. Указ. соч., с. 180. Позднее термин «Динху» стал обозначать вознесение на Небо умершего государя. Цы юань. Указ. соч., т. 4, с. 3590.

533

Согласно преданию, воздушная смоковница (кит. кун сан) — дерево высотой в тысячу ли; по его ветвям солнце взбиралось на небо. Именно под воздушной смоковницей родился И Инь — мудрец, ставший первым канцлером династии Шан.

534

Досл. «непригодное дерево», т. е. образно непригодный, бесполезный человек.

535

Пэнлай — одна из трех легендарных гор-островов, где находилось обиталище бессмертных. По одному из преданий находилась в заливе Бохай.

536

По мнению Кодзима Нориюки, автор прошения сравнивает высокую должность регента-«сэссё» с горой Пэнлай и морем Бохай, а Фудзивара-но Тадахира с тщедушным карликом. Кайфусо. Указ. соч., с. 375, примеч. 27.

Почтительно изучил исторические труды и выяснил, что когда престол наследовал малолетний государь, к делам управления обращалась его мать — императрица. Отыскал древние прецеденты дома Хань, оказалось, что такая практика и после императрицы Хэ Си [537] не пришла в упадок. Изучил обычаи династии Цзинь, правление императрицы Чун Дэ [538] это подтверждает. Смиренно высказываю пожелание, чтобы государь положил конец этой практике регентства [539] . Опираясь на примеры прошлых времен, придумал план быстрого достижения спокойствия в храме государевых предков и алтаре земли [540] . Нельзя допустить ошибку [смешения] ничтожных и выдающихся. Не отдавая себя всецело заботам о судьбах страны, почтительно прошу заслушать представленный доклад, в котором излагаю прошение об отставке. [Ваш] подданный осторожен в своих речах, [хотя и пребывает] в страхе и трепете, склоняя голову до земли и заслуживая казни».

537

Государыня Хэ Си — мать государя Ань-ди (более известна под именем императрица Дэн). Согласно хронике «Хоу Хань шу», в начале 106 г. скончался государь Хэ-ди, так и не успев провозгласить наследника. Императрица Дэн первоначально возвела на престол малолетнего императора Шань-ди, который скончался через четыре месяца. Несмотря на то, что обычай требовал созвать в подобном случае совет знати, императрица Дэн нарушила устоявшуюся традицию и при поддержке своих братьев провозгласила императором своего тринадцатилетнего сына Лю Ху (более известен как император Ань-ди, прав. 106–125). После этого императрица Дэн фактически управляла Китаем вплоть до своей смерти в 121 году. Впоследствии Ань-ди лишил членов клана Дэн всех постов при дворе, предоставив некоторым из них возможность покончить жизнь самоубийством.

538

Императрица Чун Дэ — супруга государя династии Восточная Цзинь (317–420) — Кан-ди (343–344). Согласно хронике «Цзинь шу», после внезапной смерти императора Кан-ди новым государем стал его малолетний сын Му-ди (345–361). Регентом при новом императоре стала его мать — государыня Чун Дэ. Интересно, что даже после того как император Му-ди прошел обряд совершеннолетия, его мать продолжала принимать важнейшие политические решения, по сути, являясь правящей государыней. Такое же положение сохранялось и при нескольких последующих императорах: Ай-ди (362–365), Фэй-ди (366–371), Цзянь Вэнь-ди (371–372) и Сяо У-ди (373–396). Таким образом, императрица Чун Дэ была одной из самых властных правительниц раннесредневекового Китая, находясь у власти с 345 года вплоть до своей смерти в 384 году.

539

Как известно, в древней Японии также существовала практика регентства государыни при малолетнем наследнике престола. Например, после смерти государя Тэмму (673–686) его супруга государыня Дзито «стала управлять двором», т. е. фактически стала правительницей, по всей видимости, помогая в управлении наследному принцу Кусакабэ. Однако, в 689 году принц Кусакабэ скончался и в следующем 690 году Дзито официально вступает на престол. Новым наследником престола, вероятнее всего, становится принц Такэти, умерший в 696 году. Наконец в 697 году наследником престола становится принц Кару — будущий государь Момму (697–707). Существует предположение, что после смерти наследного принца Кусакабэ принц Кару был важнейшим претендентом на престол, однако на тот момент ему еще не исполнилось семи лет, и предпочтение было отдано более взрослому принцу Такэти. Однако, когда принцу Кару исполнилось 15 лет и он прошел обряд совершеннолетия, государыня Дзито отреклась от престола в его пользу. Представляется, что для автора данной докладной записки такой политический сценарий (когда государыня отрекается от престола при совершеннолетии престолонаследника) был более приемлем, чем та практика, которая существовала в Китае (сохранение императрицей-матерью властных функций даже при совершеннолетних государях) периодов Поздняя Хань и Восточная Цзинь.

540

Т. е. в переносном смысле авторитет престола и царствующего дома, либо в более широком смысле — государство.