Япония: язык и общество
Шрифт:
Итак, представления о мировой роли японского языка заметно изменились. Конкурентная борьба Японии с другими странами из сферы экономики распространилось и в сферу культуры, в том числе и языка, где она раньше не наблюдалась. Переход японского правительства к активной пропаганде своего языка за рубежом, а также мировой интерес к достижениям японской науки и техники привели к повышению международной роли японского языка, еще недавно совершенно незначительной. Однако до осуществления сверхоптимистичных прогнозов Судзуки и других японских авторов сейчас весьма далеко. К тому же период «экономического чуда» Японии уже позади. Все 90-е гг. страна находилась в затяжном кризисе, продолжающемся и сейчас.
О двух разновидностях устного и письменного вариантов современного японского литературного языка
В
Во многих языках, включая русский, между двумя указанными противопоставлениями действительно нет значительных несовпадений. Однако случаи таких несовпадений все же бывают. Это относится даже к чтению вслух. Очень наглядный случай — инициалы. Они распространены в русских письменных текстах любого жанра. Однако в устной речи их употреблять не принято. При чтении вслух письменного текста достаточно автоматически происходит либо замена инициалов на полные имя и отчество, либо их опущение. Есть и случаи, когда устное функционирование книжного текста практически невозможно: сложные математические формулы не имеют устных эквивалентов и часть математической информации может быть выражена лишь на письме. Ср. также невозможность прямо передать в устной речи, включая чтение вслух, различие между прямым шрифтом и курсивом, а с другой стороны, невозможность передачи на письме (опять-таки независимо от жанра) интонационных различий. Отметим и редкий для русского языка, но все же возможный стилистический эффект в связи с написанием фрагментов текста (как правило, заимствований) латинскими буквами: данное различие также не может быть передано устно.
Все перечисленное для русского языка в основном периферийно. Иначе выглядит ситуация в языках с иероглифическим письмом, к числу которых относится японский. Точнее, японский язык, как и русский, английский, французский и многие другие языки, относится к языкам, для которых употребляется смешанное алфавитно-иероглифическое письмо. Однако удельный вес иероглифов в японской письменности намного выше. Для языков с кириллической или латинской письменностью наличие в них иероглифов, вроде 4, №, обычно вообще не осознается, поскольку их немного. Наличие же нескольких тысяч иероглифов в японском письме делает письменный вариант японского языка резко отличным от устного, и еще большие различия этих вариантов вследствие того, что помимо иероглифов в Японии используются, причем в одних и тех же текстах, три системы алфавитного письма: существующие с IX–X вв. национальные азбуки хирагана и катакана, а в последние десятилетия также и латиница.
В современной Японии можно говорить о четырех вариантах литературного языка: книжно-письменном, книжно-устном, разговорно-устном и (с некоторыми оговорками) разговорно-письменном; последний может встретиться, например, в дружеской неформальной переписке, его имитация распространена в молодежных и женских журналах.
Различия по книжности-разговорности в японском языке принципиально те же, что и во многих других языках они связаны и с различием самих предметных областей, и с большей длиной предложений и большей синтаксической сложностью конструкций в книжных вариантах, и с лексическими особенностями. Есть и некоторая специфика японского языка, в частности, в отношении заимствований. Если для многих языков заимствований в книжных вариантах больше, чем в разговорных, то для японского языка это верно прежде всего для лексики, составленной из корней китайского происхождения (канго); заимствования последних десятилетий из западных языков, прежде всего английского в его американском варианте (гайрайго), нередко разговорны или нейтральны.
В то же время различия по письменности-устности в литературном японском языке весьма значимы и имеют специфику по сравнению с русским или западноевропейскими языками. Сначала рассмотрим различия между книжно-письменным и книжно-устным вариантами, лучше изученные и допускающие наглядные способы сопоставления. Нередко можно наблюдать, как либо один и тот же текст выступает в двух видах (например, розданный участникам конференции текст научного доклада и тот же доклад, читаемый автором вслух), либо та же или сходная информация заранее подготавливается в двух вариантах (например, изложение телевизионных новостей в речи диктора и на табло или в бегущей строке на экране). Наряду с примерами различий данных вариантов, зафиксированными в литературе, мы будем использовать примеры, собранные нами во время командировок в Японию с 1979 по 1997 гг.
Первая группа различий связана с лексикой. В течение многих веков книжная лексика в японском языке либо (реже) прямо заимствовалась из китайского языка, либо (чаще) создавалась в Японии из корней китайского происхождения; два класса лексики, для современного языка не различимые между собой, составляют многочисленный (более половины единиц, фиксируемых словарями) класс канго. До второй половины XIX в. в этой сфере канго не имели конкурентов и лишь в последние 130 лет с ними стали конкурировать слова, пришедшие из английского и других западных языков. Даже в конце XIX — начале XX в. новые понятия, появлявшиеся в связи с европеизацией, особенно понятия в сфере духовной культуры, предпочитали выражать кальками-канго; прямые заимствования (гайрайго) в основном связывались с освоением западной бытовой культуры. Такая стратегия заимствования была удобна, пока тексты книжного характера функционировали исключительно или почти исключительно на письме. Устное же использование канго часто связано с большими трудностями.
Дело в том, что среди канго очень много омофонов. При односложности китайских корней омофония сильна уже в языке-источнике. Но там она в ряде случаев снимается благодаря различиям в тоне. Однако в японском языке тонов нет, и многие китайские квазиомонимы, различающиеся тонами, в японском языке превращаются в чистые омонимы. На уровне целых лексем омонимии, точнее, омофонии, разумеется, меньше, но и здесь она распространена. Но все эти слова — омофоны, а не полные омонимы: они пишутся разными иероглифами. Поэтому на письме канго очень удобны.
Когда в 20-е годы XX в. в Японии появилось радиовещание, то поначалу просто читали уже написанные тексты, например, статьи из газет. По-русски такое вполне возможно, если отвлечься от частностей вроде инициалов. Но в Японии, где в первой половине XX в. газетный стиль отличался сильно выраженной книжностью с громадным количеством канго, эти статьи нельзя было воспринять на слух. Уже в довоенные годы приходилось сочинять тексты специально для радио. Поскольку в это время в Японии господствовал национализм и гайрайго ограничивались, то многие канго меняли на словосочетания, не менее книжные канго, реже на исконно японские слова. И все равно часто радиовещание оказывалось неэффективным (к тому же до войны все уже были грамотны, но устными формами литературного языка многие не владели). Это проявилось 15 августа 1945 г., когда император Японии объявил о капитуляции по радио. Очень многие японцы не могли понять эту речь, в которой было немало канго, некоторые слушатели восприняли ее как провозглашение победы в войне [Loveday, 1996, с. 298].
Сейчас такое уже вряд ли возможно, хотя тот же автор указывает, что официальная устная речь, включая теленовости, может восприниматься как «искусственная», чего не бывает с официальной письменной речью [Loveday, 1996, с. 298]. Но сейчас уже выработаны приемы, делающие книжно-устную речь более понятной. В отличие от довоенного времени, однако, господствующий среди такого рода приемов — это замена не понятного на слух канго на гайрайго. Гайрайго обычно длиннее, чем канго, и омонимия среди них встречается много реже. С другой стороны, на письме нередко ситуация оказывается обратной. Гайрайго (за редкими исключениями) пишутся не иероглифами, а одной из японских азбук — катаканой — или латиницей. Поэтому их написание лишено внутренней формы и менее выразительно; к тому же при отсутствии в японском письме пробела длинные гайрайго (обычно — словосочетания) бывает затруднительно членить на части. Иероглифы здесь могут быть предпочтительнее.