Ярослав Мудрый. Историческая дилогия
Шрифт:
Добронега смеялась, а великая княгиня, сдерживая улыбку, думала:
«Добрый человек этот Силуян. Заботливый и не жадный. Не зря его Ярослав почитает».
Теперь привалы стали гораздо реже, но ночи становились всё прохладнее, однако, укрытые меховыми полушубками, путники не замерзали.
Ночевали по-прежнему в лесных шалашах, углубляясь в пущи на сотню сажен. Силуян все еще остерегался внезапных вражеских нападений: в селах до сих пор не ведали — ушли печенеги из Киева или нет.
Но чем чаще
— Надо выстоять. Здесь такая злопакостная мошка, коя не только лезет в рот и нос, не дает дышать, но и кожу точит.
— Даже воды не дает напиться, — капризничала Добронега. — Не успею ковшик с водой к губам поднести, а гнус уж плавает наверху. Тьфу!
Силуян лишь вздыхал. Вскоре мелкую мошку заменят тучи комаров. Вот тогда княгиня и княжна и вовсе падут духом. От тучи комаров рукой не отмахнешься, укусы их стремительны и болезненны, отекают руки, шея, лицо, и если не принять мер, опухоли примут угрожающие размеры. Княгиня и Добронега на крик начнут кричать.
Добронега вновь закапризничала:
— Что будет с моим лицом, Силуян?
— Единственное спасение — закрыть шею и лицо тряпицами.
— Но я задохнусь!
— Потерпи, княжна.
— Сколь же можно? Эти проклятущие комары ужасно нападают! Когда мы избавимся от этих мук?
— Скоро приспеет и лучшая пора, княжна, а пока надо потерпеть.
Великой княгине хоть и доставалось от гнуса, но она не возмущалась, напротив, всячески подбадривала Добронегу:
— Твое лицо слегка припухло, Мария. Но то ж не смертельно и временно. Оно будет чистым и белым. Наберись мужества.
Силуяну всё больше нравилась великая княгиня. Отважная женщина эта заморская королевна. Не скулит, как Добронега. Стойко переносит все невзгоды.
Миновали еще несколько сел, и Силуян, наконец, решился продолжать дальнейший путь вдоль самого берега.
Открытая езда и отсутствие гнуса так разутешили Добронегу, что она даже песню запела.
Купец улыбнулся. Наконец-то! А то ехала со слезами на глазах. Но Силуян не забывал о предосторожности. Частенько оглядывался на реку. Днепр в этом месте не петлял и был виден на многие версты.
Печенеги, вероятно, достаточно награбили и не стали подниматься в верховья реки. Всего скорее, они ушли в степное понизовье. Добро бы сейчас перебраться на попутную ладью и плыть до Волоки. То-то бы сократили путь.
Но миновало еще три дня, а ладий с Низу так и не было.
Почему, недоумевал Силуян. Обычно в эту сентябрьскую пору Днепр изобилует торговыми кораблями. Снуют взад вперед. Одни спешат до зазимья добраться в Новгород, другие — в Киев. Ныне же всё замерло.
И тут Силуяна осенило. Киев и Новгород готовятся к войне, и она уже близка. А когда война начинает дышать в затылок, купцы не осмеливаются выходить на
В одном из сел Силуян приобрел железный чугунок и треногу.
— Зачем тебе? — спросила Настена.
— Скоро пойдут березовые пущи, а в них белых грибов видано невиданно. Нет ничего смачнее грибной похлебки.
— Грибная похлебка? — переспросила Ирина. — Никогда не пробовала. Окажи милость, Силуян.
— Как будет тебе угодно, княгиня. А коль разбавить молоком, то и вовсе язык проглотишь.
Баклагу молока купец принес из очередной деревни. Порадовал:
— Пожалуй, с завтрашнего дня снедать и ночевать станем в избах. Ныне страшиться некого.
Добронега аж в ладошки захлопала, а княгиня кинула на Силуяна одобряющий взгляд. Про Настену, Егорку и Томилку и говорить нечего: надоело им трястись на лошадях.
После полудня показалась и светлоокая березовая пуща.
— Ну, вот и к белым грибкам подошли. Я тут пока костер разведу, а ты, Настена, грибы покажи, — молвил Силуян.
— Бать, а мы с тобой хотим посидеть. Наскучил нам лес. Можно, бать?
Отец глянул на сыновей и кивнул:
— Оставайтесь, бесенята. Лошадей стреножьте и бегите за сушняком.
Княгиня, Добронега и Настена поднялись на угор, и направились к лесу. Неторопко прошли треть версты, но ни одного белого гриба так и не отыскали.
— Перепутал мой муженек, — виновато молвила Настена. — А ведь сказывал, что непременно гриб будет.
— Давайте дальше поищем, — сказала княгиня. Уж так ей вдруг захотелось попробовать «русской похлебки» из грибов.
— Попался-таки! — радостно воскликнула Настена.
— Покажи! — тотчас подбежала к ней Добронега.
Внимательно осмотрела гриб и княгиня.
— Какой красавец!
Вскоре Настена обнаружила и другой гриб, и вновь к ней метнулась Добронега, а Ирина слегка уклонилась в сторону. Ей самой пожелалось найти добычу. И вскоре она наткнулась на целых три гриба, притулившихся к березе. Но пуща быстро оборвалась, правда, впереди, через обширную поляну, завиднелся новый березняк.
Настена и Добронега, увлеченные поиском грибов, забыв про княгиню, оторвались от Ирины. А княгиня, оказавшись в каком-то чахлом березняке, ничего не найдя в нем, обуреваемая страстью поиска, пересекла кочковатый березняк и оказалась в хмуром густом лесу.
Тут снова стали попадаться грибы, правда, не очень похожие на белые, но всё такие же красивые, крепкие, с красными шляпками. Они тоже должны быть вкусными. Силуян похвалит. И она пошла еще дальше…
Набрав полный подол, Настена спохватилась: