Ярость небес

Мэрфи Уоррен

— Да я вот и подумал, что, мол, ум — хорошо, а два вроде...

— Ты подумал неверно, — прервал его Чиун. — Почему я должен тратить драгоценнейшие секунды моих уходящих лет на то, чтобы исправлять твои ошибки, скажи, пожалуйста?

— Но ведь слон-то твой.

— Я доверил его тебе. Ты же и упустил его.

— Это ему пришло в голову побродить на воле.

— И если он сейчас лежит в каком-нибудь грязном кювете, сбитый бессердечным водителем железного чудовища — это, значит, тоже его вина?

Римо постарался сдержать себя.

— Ну перестань, папочка. Ты мог

бы помочь мне.

— Да, я тебе помогу.

— Спасибо.

— Я дам тебе дополнительный... м-м... стимул к поискам.

— Это как же?

— Я остановлю свое дыхание — до тех пор, пока мое драгоценное существо не вернется ко мне.

Чиун медленно вдохнул. Щеки его втянулись, словно оболочка спущенного воздушного шара. Грудная клетка не двигалась.

— Нет... нет, не надо!

Чиун молчал. Римо в знак поражения поднял руки.

— Ну, ладно, ладно. Найду его. Только дыши, ради Бога.

Выбежав из ворот санатория, Римо устремился вперед по пустому шоссе. Он знал, что Чиун не шутит и задержит-таки дыхание до тех пор, пока Римо не приведет его “драгоценное существо” обратно — сколько бы времени это не заняло.

Спустя полчаса Римо не удалось обнаружить никаких следов Рэмбо. Сколько времени способен Чиун сдерживать дыхание, он точно не знал. Чиун ведь был Мастером Синанджу, солнечного источника боевых искусств, а невероятная самодисциплина мастеров была известна по всему свету. Римо, правда, тоже был Мастером и однажды попробовал проверить свои возможности в остановке дыхания. Продержался он тридцать семь минут, пока не надоело. Чиун, некогда обучивший Римо секретам Синанджу, мог, наверное, продержаться час, не меньше.

Так что непосредственная опасность учителю не угрожала, но за каждый не сделанный вдох он с Римо потом расквитается, это точно.

В лесу следов слона тоже не оказалось. Римо остановился перевести дух посреди кленовой рощи; ковер из опавших листьев не издавал под его ногами ни единого шороха. Решив, что не помешает оглядеться, Римо влез на ближайший клен.

Вдалеке, там, откуда он шел, Римо заметил свернувшую к обочине полицейскую машину. Включенная мигалка бросала на мерзлую траву мертвенно-синие всполохи.

Из машины вышли двое полицейских с оружием наизготовку; крадучись, они направились к маячившему на опушке леса неясному серому пятну. При более пристальном рассмотрении пятно оказалось небольшим слоном, похожим на серый полусдутый воздушный шар на четырех ножках-палочках.

— Ах, черт!

Римо с быстротой белки спустился с дерева. Через несколько секунд он уже был возле полицейской машины.

— Эй, ребята, подождите-ка!

Полицейские синхронно обернулись на его голос. Стоявший позади них слон с интересом взирал на разворачивающуюся сцену. Римо показалось, что он помахивает ему хоботом.

— Пожалуйста, не стреляйте в него! — умоляюще обратился к ним Римо.

Палец полицейского, направленный на Римо, походил на карающий меч правосудия.

— Ваш?

— Не совсем, но...

С трудом представляя, как иметь дело со слоном, полицейские решили заняться более знакомой субстанцией — его владельцам. Револьверы были вложены

в кобуры, и стражи порядка неторопливо направились в его сторону. Обоим было за сорок, мясистые физиономии, широченные плечи. Римо поразило абсолютно одинаковое выражение лиц — как будто их лепили с одного манекена. Выражение это было ему хорошо знакомо — лицо человека, который видел так много, и так мало из этого ему нравилось, что он решил раз и навсегда выключить свои чувства. Римо ведь и сам когда-то был полицейским. До того, как его обвинили в преступлении, которого он не совершал, и посадили на электрический стул, который не сработал.

— А чей же он тогда? — спросил один из полицейских, смерив Римо суровым взглядом.

— Моего приятеля. Он только и мечтает получить своего слона обратно.

— А у этого вашего приятеля есть разрешение на содержание слонов? — подозрительно прищурился второй полицейский. Красный нос делал его похожим на Санта-Клауса.

— Я думаю, что он просто еще не успел его получить. Слона привезли ему только в прошлом месяце. Но я прослежу за этим, вы не волнуйтесь.

— А это у вас вроде сбруи, что ли? — спросил второй коп, указав на свернутую кольцом веревку в руке у Римо.

— Это? — не понял Римо. — А, да.

— И вы можете справиться с этим зверем?

— Да, я его сейчас уведу — нужно только подойти к нему... правильно.

— В таком случае предлагаем вам накинуть эту вашу сбрую на слона и вместе с ним проследовать за нами в участок.

— В участок? — удивился Римо. — Это зачем?

— Вы позволили ему выйти на шоссе, где его могла сбить машина. Это квалифицируется как небрежное отношение к животному.

— Да он сам убежал!

— Вот мы и разберемся. Кстати, возможно, право на владение им вам тоже придется доказывать.

У Римо устало опустились плечи. Нейтрализовать этих двух дуболомов он мог быстрее, чем они бы это заметили. Но они всего-навсего делали свою работу.

И вдруг перед глазами Римо встало лицо Чиуна. Красное, местами становящееся багрово-синим.

— Сейчас я его захомутаю, — кивнул Римо и неспешным шагом направился к Рэмбо.

Увидев в руках Римо веревку, Рэмбо попятился. Его хобот, напоминавший сморщенного удава, угрожающе поднялся. Руки полицейских легли на рукоятки револьверов — и в эту же секунду две похожие на древесные стволы передние ноги обрушились прямо на капот их машины.

— Нет! — Римо схватился за голову, увидев, как хобот разнес вдребезги включенную мигалку. Рэмбо грузно опустился на землю; машина представляла из себя весьма жалкое зрелище.

Полицейский угрожающе повернулся к Римо.

— А вот это, приятель, уже называется нанесением ущерба собственности полиции. Ты арестован!

Второй меж тем прицелился Рэмбо в голову — и Римо понял, что выбора у него не осталось.

Первого копа он разоружил самым простым способом — схватил за кобуру и резко дернул. Ремень вместе с пистолетом оказался в руке Римо, и он зашвырнул его далеко в лес. Затем легонько ткнул пальцем в центр крепкого полицейского лба. Глаза стража порядка налились кровью, закатились, и он мешком осел на землю.