Ярость (Сборник)
Шрифт:
Частная жизнь Бессмертных на самом деле была не совсем неизвестной, а агенты Проныры не зря ели свой хлеб. Из уважения к Хейлу затянувшаяся пауза не заполнялась никакими заставками. Наконец поступил сигнал, что фальшивка готова.
После этого на всех телеэкранах — огромных общественных, комнатных и портативных появилось лицо Хейла. Он был одет в защитный костюм для работы на суше и говорил быстро и немного взволнованно, что придавало его словам еще большую убедительность.
Он сказал, что хочет представить слушателям грандиозный проект его лучшего друга Сэма Рида, проект, который позволит немедленно начать широкомасштабные работы на континенте.
На его месте появилось лицо Захарии Харкера. Вряд ли нашелся бы такой эксперт, который смог бы обнаружить неуловимое дрожание записи, выдававшее, что в действительности она была простой перетасовкой электромагнитных сигналов. Все было настолько безупречно, что даже сам Захария, у какого бы экрана он сейчас ни находился, не мог бы усомниться, что это именно он говорит в телестудии, настолько естественно соответствовал каждый звук движению его собственных губ.
Синтетическая речь была триумфом лингвистики. Прием, типичный для Сэма, — пойти на рискованнейшую авантюру не только для того, чтобы обезопасить себя и Хейла, но и заставить противника работать на него. Он заставил Харкера не просто упомянуть его имя. Сэм был представлен публике, он стоял рядом с Бессмертным во время его речи. Этакий болеющий за общество рыцарь-филантроп, который берет на себя все тяготы крестового похода.
Сэм Рид, человек из народа, смертный, но прозорливый, готов бок о бок с Робином Хейлом повести простых людей к великим завоеваниям. Колонизация — это будущее человечества. «Даже Харкеры, — воскликнул Захария, — были покорены устремленностью двух друзей — Хейла и Рида. Впереди — борьба с неизведанным. Скоро начнутся конкурсные испытания добровольцев. Через тернии — к звездам!»
Он заговорил об опасности. Он углубился в детали, подбирая каждое слово, стараясь воодушевить и увлечь слушателей. Он упомянул о том, что жизнь в Куполах вошла в эпоху застоя, что участились случаи дебилизма и вспышки новых заболеваний. И самое главное — человек перестал развиваться. В Куполах у человечества нет будущего. Недопустимо, чтобы великая земная цивилизация нашла свой конец в волнах непокорной планеты.
«К звездам!»
Захария покинул экран. Сэм выступил вперед и начал говорить, стараясь под напускным спокойствием скрыть свое волнение. Его и вправду почти трясло от запоздалого страха за свою жизнь. Как отреагируют Харкеры на такое чудовищное мошенничество? Их самые сокровенные планы бессовестнейшим образом вывернуты наизнанку и выставлены на всеобщее обозрение, да еще и от их же лица. Наверняка они уже действуют, Кланы умеют реагировать мгновенно. Но как? Этого Сэм предвидеть не мог.
Он говорил с экрана с невозмутимой уверенностью. Он сказал, что помочь колонизации может каждый — если не лично, то хотя бы деньгами. Скупыми словами он обрисовал трудности и опасности жизни на континенте, — стараясь заранее отпугнуть всех, кроме самых настойчивых. Но свой главный козырь он приберег напоследок.
То, что было дорогостоящей забавой для самых состоятельных, он берется сделать доступным каждому, кто будет участвовать в великом деле спасения человечества. Люди не просто смогут увидеть, куда идут их деньги, они в полной мере разделят потрясающие ощущения живущих наверху.
— Смотрите!
На экране вспыхнуло яркое царство венерианских джунглей, которые надвигались на зрителя
Сэм поблагодарил за внимание. Он попросил подождать несколько дней, пока не будут созданы отборочные комиссии. С грубоватой простосердечностью он пообещал верой и правдой служить жителям Куполов и Свободному Компаньону, который передал все дела в его руки, поскольку сам он сейчас необходим наверху, в этих таинственных, известных только ему одному джунглях. «Скоро мы все, — закончил Сэм, — станем свидетелями этих битв, но в них будут сражаться не чудовища, а люди, храбрецы, объявившие войну Венере, подобные тем, кто когда-то завоевывал Старую Землю…»
Кланы не предприняли ничего.
Это беспокоило Сэма больше, чем любое проявление враждебных действий. Он не знал, с чем ему бороться. У него были основания не доверять этому молчанию. Все попытки тележурналистов взять интервью у кого-нибудь из Бессмертных на эту злободневную тему ни к чему не привели. Они только улыбались, кивали и отказывались что-либо комментировать — пока.
Между тем, успех был сногсшибательный. В конце концов, думал Сэм, что Харкеры могут сделать? Пытаться отнять у народа его новую игрушку было бы чистым безумием. Нельзя дать ребенку конфетку, а потом отнять, даже не дав попробовать — шуму и крику не оберешься. А жители Куполов, хотя они и привыкли держаться за маменькину юбку, куда опасней младенцев. Оставь их сейчас без поддержки, и можно ждать неприятностей.
Сэм знал, что он выиграл еще не всю партию, а только дебют. Но у него хватало хлопот с настоящим, чтобы слишком беспокоиться о будущем. Конечно, то, что он затеял, было аферой. Но ничего другого он затевать и не собирался.
Как ни странно, Сэм больше доверял Харкерам, чем Вычислителю. Раз они считали, что затея провалится, значит, так оно и будет. Вычислитель, правда, говорил, что колонизация могла бы и состояться, и обычно-таки Вычислитель бывал прав. Как же иначе — ведь машина не ошибается. Однако она ошиблась, еще как ошиблась в самом Сэме. Так что он имел все основания не очень-то ей доверять.
Поэтому он ставил на неудачу. Если колонизация лопнет, значит, он рассчитал все правильно. Сэм в первый раз вышел на действительно крупные деньги. Все как с цепи сорвались, покупая акции, и он продавал и продавал.
Акций было продано на триста процентов.
По сути дела, это должно привести к краху. Если он вложит все деньга в освоение суши, то что останется учредителю? И вообще, как он сможет расплатиться за триста процентов акций?
Но на бумаге все выглядело прекрасно. Средства и оборудование лились рекой, краснощекий великан, олицетворяющий возрожденную культуру, поднимался со дна океана, стряхивал воду с могучих плеч и ступал на сушу. А следующий шаг — межпланетные, а потом межзвездные путешествия. Замысел «К звездам!» был грандиозен, и Сэм Рид, не жалея сил, работал над его воплощением.