Ярость
Шрифт:
Дорн нахмурился. Это был настоящий грабеж, возмутивший его до глубины души. Но надо было делать дело, и не следовало вступать в конфликт с зентами сейчас. Как бы ни раздражало Дорна происходящее вокруг, лучше было все же расстаться с частью денег.
Однако совсем другое дело – сокровища, которые носила с собой Кара. Дорн здраво рассудил, что если драгоценности Кары обнаружат, у нее отберут все, а это была бы слишком большая потеря, примириться с которой было уже нельзя. Дорн украдкой потянулся к рукоятке ножа.
– Стойте, – прошептала Кара. – Просто стойте передо мной так, чтобы они меня не видели.
Дорн повиновался. Она
Как ни хорош был трюк, но он не помог. Фараксес носил серебряное кольцо с овальным молочно-белым камнем. На его белой поверхности загорелись красные прожилки. Заметив это, жрец вытянул вперед руку и обернулся, направляя кольцо на каждого из пассажиров и моряков поочередно.
Когда он подошел к Каре, драгоценный камень стал красным. По всей видимости, он служил для определения магического воздействия.
Фараксес злорадно улыбнулся:
– Что это была за магия, сука? Что ты сделала?
– Она – бард, – сказал Дорн. – Она прибегает к мелким заклинаниям, чтобы расположить к себе людей. Наверное, она хотела, чтобы вы отнеслись к ней по-доброму.
– Тебя не спрашивают, оловянная башка, – сказал зентильский капитан. – Что ты сделала, дрянь?
– Вам же объяснили, – ответила Кара.
Фараксес обернулся к своим людям и приказал:
– Обыщите ее. Если будет сопротивляться, избейте до бесчувствия. Если будет плохо себя вести, заберем ее на «Даггер» и примерно накажем. Повеселимся от души и накажем в назидание другим.
Два воина приблизились к Каре, и Дорн прыгнул, чтобы их опередить. В этот миг он подумал, что ему приходится защищать дракона. Правда, в человеческом облике Кара, как любая женщина, была во многих отношениях уязвима, но даже если и так, какое это имело значение? Он ненавидел драконов.
В тот же миг Павел, Уилл и Рэрун тоже бросились в атаку, и все вместе набросились на зентов. Солдаты не ожидали, что кто-то – пусть даже грозного вида типы вроде охотников – осмелится среди бела дня оказать сопротивление вооруженным до зубов людям Черного Сообщества, когда у них за спиной целая армия.
Дорн ударил железной рукой одного из солдат, и тот упал с рассеченной головой. Развернувшись, Дорн нанес еще один удар кулаком кому-то из нападавших на Кару. Тот прикрылся щитом, отпрыгнул назад и схватился за меч. Уже хорошо, решил Дорн. По крайней мере, он теперь не угрожает Каре, которая с помощью заклинания окутала себя голубой полупрозрачной завесой.
Дорн вытащил нож. На палубе толклось слишком много зрителей, чтобы можно было воспользоваться длинным мечом. Он обернулся к Фараксесу, который, несомненно, был опаснее других. Поздно. Неожиданное нападение застало зентов врасплох, но они были слишком хорошо обучены. Двое солдат прикрыли собой своего предводителя, чтобы защитить его, пока он читал заклинания.
Фараксес начал громко произносить магическую формулу, но Павел выкрикнул:
– Остановись!
Одно это слово несло в себе ощутимый магический заряд, и жрец Бэйна запнулся. Он обернулся и увидел странника в бесформенном одеянии и прожженных кислотой кожаных доспехах, амулет в виде солнца был уже на виду. Павел злорадно улыбнулся зенту, и началась дуэль жреческой магии.
На Дорна бросился один из
Дорн пошел в наступление, выставляя вперед железную сторону тела. Зент отступил назад, возникла такая давка и неразбериха, что он наткнулся на одного из паромщиков, хотя тот и пытался протиснуться сквозь толпу, чтобы не оказаться на пути черного воина. На мгновение солдат потерял равновесие, а Дорну только того и было нужно. Он подскочил к солдату и убил ударом железного кулака в живот, шипы на перчатке прорезали кольчугу, словно та была сделана из бумаги.
Шипы застряли у солдата между ребер.
Дорн пытался высвободить руку, когда в воздухе, прямо у него над головой, образовались ледяные шары. Он пытался прикрыться от них железной рукой, но ему было никак ее не освободить. Ему не хватило какого-то мгновения. Один из шаров обрушился ему на голову. От удара Дорн припал на одно колено. Кровь из рассеченной головы заливала глаза.
Ледяной шквал задел не только его, вокруг от боли и страха кричали люди. В оцепенении он поднял залитые кровью глаза, пытаясь отыскать беспощадного колдуна, использовавшего ледяной поток против ни в чем не повинных людей. Тут он заметил того, кого искал. Это был тщедушный бородач из зентов. Он стоял среди грабителей на причале в шлеме и мундире, на поясе у него висел широкий меч. Дорн не понял, кто это такой. Наверное, именно этого магу и было нужно – остаться неузнанным. Щит он бросил, чтобы свободно проделывать магические пассы руками.
Размахивая чем-то, наверное талисманом, он начал другое заклинание. Дорн встрепенулся, поднялся на ноги и метнул нож, понимая, однако, что это вряд ли поможет. Он был хорошим стрелком из лука, арбалета, неплохо бросал копье, но никогда не практиковался в метании ножей.
Как он и ожидал, кинжал пролетел мимо. Расталкивая на ходу людей, он бросился к пирсу, но это заняло слишком много времени. Его бесило, что ему никак добраться до колдуна, чтобы помешать тому закончить заклинание.
К счастью, магу помешало другое. В воздухе вспыхнули искорки света, собравшись в шар, они ударили колдуна в грудь и, взорвавшись, объяли пламенем и самого мага, и стоявших на его защите воинов. Щурясь от слепящего сияния, Дорн понял, что это, должно быть, Кара наслала проклятие на черного колдуна. Через мгновение все исчезло, огнем полыхали и темные мундиры зентов, и деревянный причал, на котором они стояли. С воплями воины рухнули в воду. На одном из них был надет тяжелый панцирь, потянувший его на дно. Маг, даже выберись он на берег, вряд ли смог бы возобновить поединок.
Усмехнувшись, Дорн обернулся, чтобы встретить нового противника. Маленький человечек, подкрадывавшийся к нему сзади, чтобы нанести удар в спину, отскочил в испуге. Глаза его были широко раскрыты, это был не воин Черного Сообщества, а скорее всего один из пассажиров. Может быть, он был верноподданным зентильских лордов, решившимся на это безрассудство по глупости, или он подумал, что таким страшным существам, как полуголемы, следует оказывать сопротивление.
Что бы ни думал этот дурак, Дорн, с раскалывающейся от боли головой, все еще истекал кровью и был не в том настроении, чтобы милостиво отпустить обидчика. Человечек нанес Дорну удар, но тот одним движением распорол ему живот.