Яростные тени
Шрифт:
– Хэдли, – предупредил Ноель, заметив блеск золота.
– Пусть отец и совершал ошибки, но моя мать любила его достаточно, чтобы не бросать. У меня все же есть с ней нечто общее, потому что я тоже останусь на его стороне.
– Хэдли, – предупреждающе крикнул доктор Бэкол.
– Не волнуйся, папа, у меня есть все части амулета, – сообщила она, отступая от Ноеля к двери мавзолея. – Ты мог бы сам попросить меня их найти.
– Хэдли…
Готовясь к неизведанному, она вставила последнюю перекладину в верхнюю часть амулета. Эта часть присоединилась к артефакту, будто под действием магнита, словно живая. Дрожащими, мокрыми от дождя пальцами Хэдли приладила перекладину на место.
Глава 32
Все части скреплены, амулет собран. Хэдли ожидала, что произойдет что-то величественное, драматичное и пугающее. Но…
Ничего.
Ни двери в преисподнюю, ни вспышки света, ни волшебного дыма. Она вертела артефактом, высматривая то, чего не было. Фыркнула, потрясла амулет – все равно ничего.
Тихое хихиканье Ноеля превратилось в хохот.
– О, Арчи. Видел бы ты выражение ее лица! Твой драгоценный позвоночник Осириса не работает. Боюсь, тебя надули, потому что я не вижу никакой волшебной двери в мрачный загробный мир.
Боже милостивый! Неужели Адам ее обманул, и она присоединила последнюю перекладину к подделке? Хэдли сердито закричала. Скрипя зубами, вместе с ней взвыли Мори. Они хотели вырваться на свободу. Грохот вдалеке все приближался и приближался.
– Хэдли! Повесь амулет ему на шею. На шею, так нужно! – завопил ее отец.
Хэдли уставилась на порванную цепочку, а потом перевела взгляд на Ноеля. От его ухмылки она почувствовала мурашки страха. Глупый надменный ублюдок. Может ей и не удастся его убить, но она еще заставит его молить о смерти.
Отдаленный шум усилился, пробирая до мозга костей. И с яростный воплем Хэдли выпустила Мори, натравив их на Ноеля.
Тени слились над мавзолеем, когда жнецы завертелись вокруг ветки шириной больше человеческой груди и длиной метров пять. Высокая старая акация затряслась, древесина заскрипела, кора раскололась. И с ужасным треском этот внушительный снаряд рухнул сквозь моросящий дождь.
Ноель дернулся в сторону, когда ветка упала у ног Хэдли с такой силой, что та клацнула зубами. И встретилась взглядом с разозленным злодеем. Он на мгновение прикрыл глаза и пробурчал:
– Прости меня, Вера.
И повернулся к доктору Бэколу. Поток странных слов сорвался с его уст. Что это? Египетский вариант арабского?
Ветер разметал пряди ее волос, пока Ноель кричал что-то в небеса.
Отец Хэдли завопил: его ноги сплелись. Послышался треск костей.
– Папа! – Хэдли, шатаясь, спустилась по ступенькам и поскользнулась на грязи, когда акация снова затряслась. Духи раскачивали новый сук, а по траве пронеслась красная вспышка.
Источником шума были не Мори, а Лулу.
Черная фигура соскочила с мотоцикла. Хэдли едва узнала Лоу. Мокрая одежда прилипла к стройному мускулистому телу. Высокий мужчина с растрепанными золотыми кудрями над прищуренными глазами двигался угрожающе грациозно. Словно сам дьявол, появившийся из ада и собирающийся вырвать сердце из груди врага.
И этот враг – Ноель.
Поднявшись из грязи, Хэдли заметила, что из внутреннего кармана пиджака Магнуссон вытащил изогнутый серебряный кинжал.
– Лоу! – закричала она.
Он мельком посмотрел на нее, но будто и не узнал. Вел себя будто одержимый. Как Лоу вообще сюда попал? Ему рассказал Адам? Хэдли не помнила, о чем бормотала, когда уходила из магазина часовщика.
– Амулет! – процедил ее отец, тяжело дыша от боли. – Повесь… ему… на шею.
Лоу бросился на Ноеля и сбил с ног, словно тот был всего лишь кожаной боксерской грушей. Со злодея слетела шляпа. Хэдли чуть снова не поскользнулась, когда сражающиеся наткнулись на упавшую ветку, и та откатилась ей под ноги.
Рыча, Лоу схватил противника за волосы поврежденной кистью и пару раз ударил затылком по веткам. Ноель сопротивлялся, боролся, а потом собрался с силами и стукнул Лоу по лицу так жестоко, что Хэдли вскрикнула.
Но Лоу просто встряхнулся и изменил тактику, выкрикивая шведские проклятья. Нажав на запястье Ноеля, он замахнулся и с хрипом опустил кинжал. Клинок пронзил ладонь безумца, пришпилив к ветке.
Ноель закричал, попытался поднять руку, но не вышло, на ладони собралась лужица крови.
А рана уже заживала, стягиваясь вокруг клинка.
– Хэдли, сейчас же дай мне амулет! – потребовал Лоу.
Она заколебалась, держа в кулаке грязный артефакт. Надо сказать Лоу, что цепочка сломана. И еще много чего. Ей хотелось, чтобы это безумие закончилось, и начать с чистого листа. На минуту остаться с Лоу наедине, обсудить ситуацию и найти решение, как они делали много раз, пока все не пошло прахом.
Пока он не разбил ее сердце на тысячу осколков.
Боже, как же ей хотелось ему доверять.
Больше всего на свете.
И все же в глубине души она ему доверяла, потому и протянула амулет.
Он в мгновение ока схватил реликвию. Всего на секунду их глаза встретились. Но когда она не проронила ни слова, Лоу с яростью взглянул на Ноеля и надел порванную цепочку на шею злодея так, будто хотел придушить того амулетом.
Мори завопили в унисон, о чем-то предупреждая. Что-то грядет.
Земля затряслась, ветка треснула, а мерзкая энергия амулета вдруг усилилась, образуя под спиной Ноеля черную дыру.
Работает!
Дыра ширилась, как черный нимб, захватывая плечи безумца и опускаясь к ногам. Темными ангелами Мори слетели с дерева и окружили Ирвинга.
Ноель в ужасе завопил. Но он был не один такой. Лоу пытался отцепиться от мерзавца. Они вместе соскальзывали в пустоту, будто тьма состояла из зыбучих песков – голодная, черная как смоль пасть готова была сожрать их живьем.