Ящер страсти из бухты грусти
Шрифт:
Джим Пив рассматривал свои сапоги.
– Констебль...
Гейб заметил, что у Тео за пояс заткнуто два пистолета, а сам он – весь в пыли.
– Привет, Тео. Красивая машина у тебя. Джим тут мне позвонил, чтобы я посмотрел...
– Я знаю, что это такое, – сказал Тео, кивая в сторону кучи коровьего пюре. – По крайней мере, мне так кажется. – Он шагнул к Джиму, которому, по всей видимости, очень хотелось утонуть в дыре в собственной груди.
– Джим, у тебя там самопальная лаборатория такой мощности, что хватило бы упарить
Жизненные силы, казалось, вытекли из Джима Пива, точно нажали на рычаг смыва, и он, ноги колесом, неуклюже рухнул наземь. Гейб успел поймать его за руку, чтобы он не сломал себе копчик. Пив не поднимал головы:
– Моя жена, когда меня бросила, взяла расписку на половину всего ранчо. А потом потребовала долг. Ну где мне еще было взять три миллиона долларов?
Гейб переводил взгляд с Джима на Тео, словно спрашивая: “Что это еще за хрень?”
– Потом объясню, Гейб. Я все равно должен тебе кое-что показать. – Тео сдвинул “стетсон” Джима на затылок, чтобы видеть лицо. – Так Бёртон дал тебе денег, чтобы часть земель забрать под лабораторию?
– Шериф Бёртон? – встрял совершенно сбитый с толку Гейб.
– Заткнись, Гейб! – рявкнул Тео.
– Нет, не все сразу. Взносами. Черт, ну что же мне было делать, а? Это ранчо построил мой дедушка. Не мог же я продать его половину.
– И поэтому занялся наркотиками?
– Да я этой лаборатории и в глаза не видел. И сезонники мои тоже. На эту часть ранчо вход воспрещен. Бёртон сказал, что с другой стороны сидишь в хижине ты и никого не впускаешь через задние ворота. А я тут просто коровок пасу и за своим носом слежу. Я у Бёртона даже не спрашивал ни разу, чем он там занимается.
– Три миллиона долларов! Так чем же он, к чертовой матери мог еще там заниматься? Кроликов выращивал?
Джим Пив не ответил – он просто смотрел в землю у себя между ног. Гейб сжал ему плечо, стараясь поддержать, и посмотрел на Тео:
– Может, потом с ним закончишь?
Тео отвернулся и зашагал кругами, размахивая в воздухе руками, точно отгонял назойливых духов.
– У тебя все хорошо? – спросил Гейб.
– Ну что, к бениной матери, я должен теперь делать, а? Что мне делать? Что я должен сделать?
– Успокоиться? – предположил Гейб.
– На хер! У меня убийства, промышленное производство наркотиков, какая-то долбаная гигантская тварь неизвестной породы, у всего города сразу потекли крыши, и к тому же я втюрился в бабу, у которой не все дома... Меня этому не учили! Такому никого не учат, мать их за ноги!
– Значит, успокоиться – не вариант? – сказал Гейб. – Понимаю.
Тео притормозил свою карусель и развернулся к Гейбу:
– А кроме того, я уже неделю не курил травы.
– Поздравляю.
– Это сводит меня с ума. Это погубило мне жизнь.
– Перестань, Тео, жизни у тебя никогда не было. – Гейб немедленно сообразил, что, видимо, выбрал не очень правильную тактику
– Да, и это тоже. – Тео шагнул к красному грузовичку и двинул кулаком по бамперу. – А-ай! Черт бы его подрал! – Он снова развернулся к Гейбу. – К тому же, я, кажется, только что сломал себе руку.
– А меня коровье бешенство беспокоит, – оцепенело проговорил Джим Пив со дна того провала, куда рухнули все его жизненные планы.
– Закрой рот, Джим, – сказал Гейб. – У Тео пистолет.
– Пистолеты! – заорал Тео.
– Поправка принимается. Так ты говорил о гигантской твари?
Тео свирепо потер виски, словно стараясь выдавить из черепа связную мысль. Через несколько минут такого массажа он подошел к сидевшему на земле Джиму и опустился перед ним на колени.
– Джим, мне нужно, чтобы ты на секундочку взял себя в руки.
Фермер поднял на Тео мутный взгляд. По морщинам на его щеках текли слезы.
– Джим, здесь ничего не было, понимаешь? Меня ты не видел, ничего с этой части ранчо не слышал, хорошо? Если позвонит Бёртон, все происходит в обычном рабочем порядке. Ты ничего не знаешь, понятно?
– Нет, не понятно. Меня посадят в тюрьму?
– Этого, Джим, я не знаю, но ясно одно – если обо всем этом пронюхает Бёртон, всем будет только хуже. Мне нужно немного времени, чтобы кое-что прикинуть. Если ты мне поможешь, я очень постараюсь тебя прикрыть. Честное слово.
– Ладно, – кивнул Джим. – Сделаю, как скажешь.
– Хорошо, тогда отгони машину Гейба к себе. Мы заберем ее где-то через час.
Живодер наблюдал за всем этим со всевозрастающим интересом, в порядке эксперимента помахивая хвостом между тирадами Тео. В глубине души он надеялся прокатиться в этой большой красной машине. У собак тоже бывают тайные амбиции.
– Тео, этого не может быть. – Гейб провел рукой над отпечатком шириной примерно три фута. – Это какой-то розыгрыш. Хотя вмятины от когтей и стертые края следа подсказывают, что какой бы шутник это ни сделал, он знает кое-что о том, как передвигаются животные таких размеров.
Тео уже почти успокоился, точно привык к нереальности происходящего.
– Как раздавить всмятку “вольво”, он тоже знает. Следы настоящие, Гейб. Я уже видел их.
– Где?
– У городского ручья, в ту ночь, когда взорвался бензовоз. Мне тоже не хотелось в них верить.
Гейб поднял голову от следов.
– В ту же ночь начался массовый исход моих крыс.
– Угу.
– Так не бывает, Тео. Не может быть. Рядом с существом, оставляющим такие следы, тиранозавр – просто карлик. На нашей планете твари таких размеров не живут уже шестьдесят миллионов лет.
– Но нам об этом ничего не известно. Послушай, Гейб, – я прошел по этим следам в траве до изувеченных коров. Сначала мне казалось, что они сюда ушли, но, очевидно, они отсюда пришли.
– Они? Ты думаешь, их больше одного?