Ящик Пандоры
Шрифт:
– Это лишь слова. – Она отстранилась.
– Больше, чем просто слова, медтехник Хали Экель. Мы постоянно обмениваемся атомами со вселенной – с атмосферой, с пищей, друг с другом. Разделить нас невозможно.
– Но мне нужны не какие-то там атомы!
– У тебя больше выбора, чем тебе кажется, прекрасная Хали.
Она задумчиво покосилась на него.
– Ты все это на ходу придумываешь, чтобы меня развлечь, да?
– Я говорю совершенно серьезно. Разве я всегда не предупреждаю заранее, когда начинаю фантазировать?
– Да
– Всегда-всегда, Хали. И чтобы доказать это, я сочиню строфу. – Он легонько коснулся колечка в ее носу. – Вот об этом.
– Почему ты читаешь мне свои стихи? Обычно ты шифруешь их на пленке или прячешь в своих старых глифических книжках.
– Я пытаюсь радовать тебя, как умею.
– Тогда читай.
Он погладил ее по щеке.
Хрупкие кольца боговПронзают наши носы.Чтобы мы не рыли корнейДерев в Эдемском саду.– Не поняла? – Хали недоуменно глянула на Керро.
– Древний земсторонний обычай. Крестьяне вставляли кольца в нос свиньям, чтобы те не подкапывали ограду в своем загоне. Свиньи ведь роют не столько копытцами, сколько пятачком.
– Значит, ты сравниваешь меня со свиньей?
– И это все, что ты поняла из моей строфы?
Хали вздохнула, потом улыбнулась – не столько Керро, сколько себе самой.
– Хорошая же из нас выходит пара на расплод – поэт и хрюшка!
Керро воззрился на нее, и оба внезапно расхихикались.
– Ох, Хали, – воскликнул Керро, снова откидываясь на хвойные подушки, – как же мне хорошо с тобою!
– Мне показалось, что тебе пора отвлечься. Чем ты так занят, что оторваться не можешь?
Поэт пригладил шевелюру, вытащил запутавшийся в волосах сухой сучок.
– Разбирался с электрокелпом.
– С этими водорослями, от которых у колонистов столько неприятностей приключилось? Зачем это тебе?
– Интересные вещи меня всегда поражают, но тут я чуть через шлюз не вылетел. Похоже, что келп разумен.
– Хочешь сказать – он мыслит?
– Больше того… намного больше.
– Так почему об этом никто не слышал?
– Не знаю. Я наткнулся на упоминание об этом случайно, а остальное собрал по крупицам. Существует отчет групп, отправлявшихся изучать келп.
– Как ты его нашел?
– Ну… кажется, большинству корабельников доступ к нему запрещен, но мне Корабль редко отказывает в чем-то.
– Ты и твой Корабль!
– Хали…
– Ну ладно. Так что было в этом отчете?
– Похоже, что келп использует световой язык для внутреннего общения, но понять его мы пока не можем. Но есть кое-что поинтереснее. Я не нашел упоминаний о текущих проектах, призванных наладить с келпом связь или хотя бы изучить его.
– Разве Корабль…
– Корабль отсылает меня к штабу Колонии или к кэпу, а те не отвечают на запрос.
– Ничего особенного тут нет. Эти мало кому отвечают.
– И у тебя с ними проблемы?
– Медсектор так и не получил объяснений, зачем нужно массированное генсканирование.
– Генсканирование? Как… любопытно.
– Оукс вообще человек любопытный. И скрытный.
– А его помощники?
– Льюис? – презрительно бросила Хали.
Керро задумчиво почесал щеку.
– Электрокелп и пробы ДНК… Хали, не нравится мне это генсканирование… эта затея плохо попахивает. Но келп…
– Он может обладать душой, – перебила она возбужденно, – и он может богоТворить!
– Душой? Возможно. Но когда я наткнулся на этот отчет, то подумал: «Вот оно! Вот зачем Корабль привел нас на Пандору!»
– А что, если Оукс знает, что мы здесь из-за электрокелпа?
Керро покачал головой.
– Вспомни, сколько раз Оукс называл нас пленниками Корабля! – Хали стиснула его руку. – Он постоянно твердит, что Корабль не дает нам уйти. Так почему он не скажет, зачем Корабль привел нас на эту планету?
– Может быть, он и сам не знает.
– Ох! Уж он-то знает!
– И что мы можем поделать?
– Не спустившись на нижсторону – ничего, – ответила Хали не раздумывая.
Поэт запустил пальцы в сухую почву.
– А что мы знаем о жизни на нижстороне?
– А что мы знаем о жизни здесь?
– Ты бы отправилась со мной в Колонию, Хали?
– Ты знаешь, что да, только…
– Тогда давай подадим заявки…
– Меня не отпустят. На нижстороне критическая нехватка продовольствия. Нам только что повысили рабочие квоты, потому что мы отправили вниз нескольких лучших своих людей.
– Думаю, мы просто навоображали себе Корабль знает что, но я бы все же хотел спуститься и поглядеть на электрокелп своими глазами.
Из неизменного прибокса, который Хали бросила на землю рядом с собой, донесся визгливый гул. Медтехник нажала на клавишу отзыва.
– Хали… – Лязг, жужжание, потом снова голос: – Это Уинслоу Ферри. Хали, Керро Паниль с тобой?
Хали подавила смешок. Старый олух даже позвонить не может, не ошибившись. Должно быть, программа поиска выдала, что Керро находится рядом с Хали. А может, Ферри их подслушивал? Многие корабельники втайне подозревали, что сенсоры и ручные коммуникаторы приспособлены для тайного наблюдения, но сейчас Хали впервые столкнулась с доказательством этого. Керро отобрал у нее прибокс.
– Керро Паниль слушает.
– А, Керро. В течение часа явись ко мне в кабинет. У меня для тебя задание.
– Задание?
Ответа не последовало. Связь прервалась.
– И как это надо понимать? – спросила Хали.
Вместо ответа Керро вытащил из блокнота чистый лист, нацарапал на нем что-то временным стилом, ткнул пальцем в прибокс. «Он нас подслушивал».
Хали уставилась в записку.
– Как примечательно, – проговорил Керро вслух. – Прежде мне никогда не давали заданий… разве что Корабль, когда заставлял меня учиться.