Ясно, понятно
Шрифт:
Тайсон приводит эту фразу в контексте работы ученого. Может быть, ты открыл физический закон, который изменит жизни миллионов людей. Но если ты не сможешь им это донести, то твое открытие не принесет пользы.
А умение доносить мысли начинается с того, что мы обратили внимание на контекст. И если он неблагоприятный – исправили. Или хотя бы учли это. Но точно – не проигнорировали.
67
Исправление контекста
Неблагоприятный контекст – это плохо, но не смертельно. Даже если
По-простому: если вы чувствуете, что собеседник думает о вас плохо, произнесите это максимально прямо и понимающе. Примеры из устной и письменной речи:
«Возможно, вы сейчас думаете, что я хочу вам продать этот пылесос любой ценой. И я действительно зарабатываю комиссию с продаж, и в моих интересах вам его продать. Но…»
«Извини, что пишу тебе на личную почту в выходной. Я понимаю, что сейчас не время и не место, чтобы это обсуждать».
«Год назад я обещал вам, что… Сейчас очевидно, что это обещание не сбудется. Вы можете считать, что я вас обманул. Неважно почему: я не оправдал ваше доверие».
«То, что вы сейчас прочитаете, не похоже на наши обычные статьи. Вероятно, этот текст оскорбит… Но мы за свободу… поэтому…».
«Чему вас может научить человек, у которого даже нет высшего филологического образования? Это справедливый вопрос. У меня действительно его нет, и по меркам филологов я чистый дилетант. Поэтому если для вас принципиально, чтобы с вами говорил дипломированный филолог, то вам не стоит тратить время на эту лекцию.
Серьезно: если сейчас вы уйдете, я это пойму. Давайте. Сейчас
я выйду из аудитории за водой, меня не будет минуту, этого хватит, чтобы покинуть зал всем, кто считает, что эта лекция им не принесет пользы. Когда я вернусь, я хочу, чтобы здесь остались только те люди, которым интересна…»
Если мы общаемся в физическом мире, контекст можно исправить улыбкой и дружелюбным тоном голоса. Если мы видим, что человек сейчас не расположен с нами говорить, – отступить. Может быть, человека нужно сначала накормить. Может быть, ему прямо сейчас нужно в туалет. Представьте, насколько разный контекст, когда человеку позарез нужно в туалет и когда он только оттуда. Или когда человек голоден – и сразу после обеда.
Вроде бы просто – да непросто. Часто мы бываем настолько сосредоточены на своей идее, что забываем следить за обстановкой. Представьте разговор супругов:
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Я занят.
– Это важно!
– У меня тут тоже важное!
– Ты меня любишь вообще? У тебя вечно что-то важное, я с тобой ничего не могу обсудить!
– Ладно, в чем дело?
Как по-вашему, это успех? Удалось одному из супругов создать конструктивный контекст? Хочет ли второй супруг вникнуть, выделить время, разобраться? Насколько это искренне?
Кажется, что после этого «ладно» один супруг будет терпеть другого. При первой возможности он или она найдет разумный аргумент, чтобы отказать. Я бы не
Представьте, что диалог пошел так. Какой контекст?
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Не могу, я занят.
– Это насчет тогото.
– Хмм… Да, это важно, а я забыл. Сейчас я отправлю письмо, и мы поговорим, хорошо?
Нельзя однозначно сказать, что в такой-то ситуации можно всегда исправить контекст таким-то образом. Конкретные действия зависят от множества факторов, и вам, находящимся внутри ситуации, гораздо лучше видно, как правильно поступать.
Я покажу лишь некоторые примеры улучшения контекста, которые сработали в конкретных описанных мной ситуациях. Изучая эти примеры, вы можете расширить свой инструментарий. Но как пользоваться этими приемами – всё равно решать вам. Мой текст – навигатор, но водитель – вы.
Случай на тренинге. Я вел тренинг в промышленной компании: нужно было научить журналистов из восьмидесятых писать статьи для корпоративной газеты в более современном ключе. Потребность была именно такой, потому что средний возраст сотрудников компании был 30 лет, а средний возраст журналистов – 55. Очевидно, что одни других плохо понимали.
Я захожу в аудиторию. Вижу недовольные лица: их оторвали от рабочих мест, чтобы они слушали какого-то юношу. Многих заставили приехать из других городов. С этого я и начал:
«Вы сейчас наверняка думаете: „Чему нас может научить этот юноша? Он же живет на белом свете меньше, чем мы занимаемся журналистикой!“ – и вы правы. В программах написано обучение, но совершенно очевидно, что я не могу вас ничему научить. Вы знаете свое ремесло гораздо лучше меня, и я должен вам сказать, что ваше издание – это одно из лучших корпоративных изданий, которое я видел. По классическим канонам журналистики это очень сильная работа. Если кто-то у кого-то и должен учиться журналистике, то это я и у вас. Но позвали меня сюда не для этого.
Вы наверняка знаете, что люди перестали читать длинные ста-
тьи. „Фейсбук“, „Инстаграм“, „Ютуб“ – всё это их отвлекает. Вместо того чтобы читать глубокие тексты, они смотрят всякие приколы на «Ютубе». Клиповое мышление, экономика внимания – это всё страшные слова для любого уважающего себя журналиста.
Именно поэтому меня пригласили. Моя задача – показать вам инструменты, с помощью которых можно снова завоевать внимание молодой аудитории – тех, кого у нас отнимает Цукерберг. У меня нет цели учить вас писать, вы это умеете намного лучше меня.
Я хочу показать вам, как побеждать Цукерберга и его бездушную машину пожирания внимания.
Многие из вас сегодня должны сдавать статьи, поэтому мы будем всё разбирать на ваших самых горячих примерах. Никакой оторванной от жизни теории, только работа с вашими материалами.
Если вам нужно срочно отлучиться, позвонить, отправить письмо – никаких проблем, вы можете в любой момент выйти, зайти…»
Что тут произошло:
Я произнес то, что они могли думать обо мне, и проработал этот момент. Действительно, кто я, чтобы обучать писать журналиста с тридцатилетним стажем?