Ясный берег

Панова Вера Федоровна

застал их врасплох. Но никто не догадывался, его ревизии

всегда казались неожиданными. Посмеиваясь, он хранил

свой маленький секрет.

Обходы давали Коростелеву полное представление о

том, что делается в совхозе. Он брал с собой то Музу

Саввишну, агронома, то Бекишева, то Лукьяныча. После

обхода собирал работников фермы и устраивал совеща-

иие. На совещаниях бывало то, что Бекишев называл

«довести до сознания людей»,

а Коростелев называл

«накрутить хвосты» и «дать жизни».

Теперь он иначе прочитывал ежедневные рапорты с

ферм. Читал и говорил: «А навоз-то вчера опять не

возили; я ж им велел!..» и посылал кого-нибудь

немедленно наладить вывозку навоза на поля.

Многому научился Коростелев за пять месяцев.

Первое время он со всеми людьми обращался так,

словно был командиром батальона, а кругом его

солдаты и младшие офицеры. Потом понял, что с разными

людьми надо обращаться по-разному, если хочешь,

чтобы каждый работал в полную меру своих способностей.

Одному достаточно сказать по-деловому: «действуй так-

то и так-то», и он действует. Другого позови к себе в

кабинет, усади, похвали за работу, спроси, как детки, —

он для тебя все сделает. Третий любит, чтобы ты зашел

к нему на .квартиру и откушал его хлеба-соли.

Четвертого надо передать Бекишеву, чтобы тот прочитал ему

небольшую лекцию о текущем моменте. Пятый —

попадаются еще такие — хороших слов не признает, ему

подавай обязательно, слова, которые не для детского

чтения; ты ему пяток таких слов, он тебе в ответ десяток —

удовлетворил душу, получил свою зарядку бодрости и

пошел работать так, что смотреть любо.

Самый трудный человек — Лукьяныч. В детстве

Коростелев считал его добрым стариком и не подозревал,

что у него такой тяжелый характер.

— Лукьяныч, — говорит Коростелев, — дайте тысячу

рублей.

— Куда вам? — спрашивает Лукьяныч.

— Тес подворачивается по случаю, нужно купить.

—• Будьте любезны, пусть они выпишут счет, оплатим

через банк.

— Они хотят только наличными.

— Мало ли чего они хотят! — го>ворит Лукьяныч. И хоть

кулаками стучи, хоть на колени стань — не даст ни

копейки.

— Лукьяныч, — говорит К'оростелев, — дайте пятьсот

рублей.

— Куда? — спрашивает Лукьяныч.

— Сшить попонки для телят. В профилакторий.

— У вас же там одеяла есть.

— Износились. Телятница считает — чем покупать

новые байковые, лучше стеганые сшить. Небольшие: вот,—

Коростел-ев подсаживается

к столу Лукьяныча и руками

показывает, какой величины попонки.

— Так. Ну-с, и почему именно эта сумма? Из какого

расчета?

— Считайте. Десять попонок. Берем дешевый матери-j

ал — ситец.

— Берем ситец. — Лукьяныч прикидывает !на счетах.

— Теперь подкладку,

— Подкладку.

— И вату. И сшить.

Лукьяныч перебрасывает костяшки — получается,

действительно, пятьсот рублей.

— А матрасиков стеганых we будем делать телятам? — t

спрашивает он, глядя на счеты.

Корсстелев начинает закипать:

— Если понадобится, сделаем и матрасики.

— Сделать все можно. Только кто утвердит мне

расход? Нет такой статьи по смете.

— По другой статье проведем.

— А вот это — я вам уже сто раз говорил —

финансовой дисциплиной запрещено категорически.

— Когда вам нужно у кого-нибудь вытянуть для

себя...— говорит Коростелев недобрым голосом.

, — Прибавьте: и для наших служащих, — хладнокровно

вставляет Лукьяныч.

— ...тогда вы не думаете, по какой статье это проведут,

скажем, в 'колхозе Чкалова.

— Ас какой стати я буду за них думать? Это пусть

у них голова болит. Я отвечаю за себя. Вы, с вашей

неопытностью и с характером вашим, завтра, может быть, по

случаю цельную домну пожелаете купить, а мне райфо голову

оторвет.

— Вы мне руки связали, — говорит Ко-ростелев. — Я с

вами не могу работать!

— Дмитрий Корнеевич! Я — мать, вы — дитя. Я вас

обязан, где опасное место, взять за ручку и отвести. Вы

знаете, что такое совхозный бухгалтер?

— Если директор не имеет права приобрести паршивые

попоны для телят, — говорит Коростелев, все повышая

голос, — тогда ну вас к чорту, хозяйничайте сами!

— Постойте! Скажите: что такое, по вашему мнению,

совхозный бухгалтер? Знаете, что обо мне сказал один

член правительства?

Как ни взбешен Коростелев, ему все-таки интересно

узнать, что сказал о Лукьяныче член правительства. Он

начинает слушать.

— Член правительства выразился так: главный

бухгалтер, который много лет проработал в совхозе, годится в

качестве главного бухгалтера на лю-бо-е промышленное

предприятие. Вот как мы котируемся. И, собственно, если

посмотреть — наше хозяйство действительно са-мое

сложное...

— Я думал — он лично о вас сказал.