Ясный берег

Панова Вера Федоровна

— А вы думали.

Они возвращались к машине.

— В тресте знают?

— Большой был соблазн, Дмитрий Корнеевич, не

сообщать. Списать, и все! — как списали в «Долинке». Кто

взыщет? А с другой стороны — как же я при

инвентаризации утаю такое количество материалов,— это

получается государственное преступление, а я не люблю,

когда пахнет преступлением. Я люблю провести законно.

— Пожалуй, трест будет резать нам сметы на

стройматериалы,

зная, что у нас есть запас.

— Обязательно будет. Уже прирезал. Я заявил

Данилову, что протестую.

— А Данилов что?

— Данилов говорит: я «Долинке» увеличил, а вам

срезал, потому что у них нет, а вам на пять лет хватит.

— Нехватит на пять лет.

— И я сказал, что нехватит. А Данилов говорит:

война только недавно кончилась, будет вам и белка,

будет и свисток, а пока фонды небольшие, управляйтесь

в пределах плана. Железный мужик, его не

переговоришь.

— Железный,— подтвердил Коростелев. Он успел

рассмотреть Данилова, директора треста, пока тот его

инструктировал.

На обратном пути, в машине, Коростелев и Лукьяныч

обсуждали предстоящие строительные работы. Телят-

ники — в первую очередь телятники и родильные

отделения. Затем скотные дворы, конюшни, склады для

зерна.

— Гараж,— обернувшись, сказала Тося.— Хоть какой,

хоть плохонький. А то курам на смех — становлю

машину в конюшне между лошадьми.

– ~ Мечты-мечты, где ваша сладость!—сказал Лукья-

ныч.—Всё спланировали, и даже гараж, а работники?

В строительной бригаде совхоза были главным

образом подростки пятнадцати, шестнадцати лет. Они делали

ремонт—чинили полы да рамы, заменяли сгнившие

доски новыми, красили крыши. Строителей со стажем было

мало, а человека, который мог бы руководить

строительством, и вовсе не было.

— Придут работники,— сказал Коростелев.— Не раз-

Еодите пессимизм. Когда есть стоящая работа, найдутся

и работники, не могут не найтись.

Первая мирная весна после четырех военных весен.

Первая весна новой пятилетки. Ее встречали радостно и

дружно.

Много людей собралось в кабинете Горельченко.

Отчитываться о подготовке к севу пришли председатели

колхозов, заведующий опытной станцией и Коростелев.

Возле Коростелева сидел Бекишев, секретарь партбюро

совхоза, спокойный немногословный человек, к которому

Коростелев с первого дня почувствовал расположение.

И раньше Коростелева иногда вызывали на заседания

бюро райкома, но ему казалось там неинтересно. Он

неохотно

отрывался от своих занятий и шел заседать.

Сидел, думал о своем и не понимал, зачем его вызвали.

— Желаете высказаться? — спрашивал Горельченко.

Коростелев отвечал:

— Да нет, я не особенно в курсе.,.

Горельченко кивал, как будто соглашался, что Коро-

стелев не в курсе.

Сейчас Коростелеву было интересно, потому что ему

самому предстояло докладывать.

— Товарищи,— начал он, разложив на красной

скатерти листки с цифрами.— Совхоз начинает сеять через

два дня, и вот с чем мы приходим к севу.

Он рассказал, что весь инвентарь подготовлен еще

с зимы — от тракторов до силосорезок. Семена очищены

и протравлены. Рассказал, как шаг за шагом шли

навстречу весне — раскидывали снежные наметы, чтобы

поля равномерно•пропитались водой, удаляли ледяную

корку с озимых, подкармливали озимые минеральными

удобрениями, лущили и пахали поля, не вспаханные

осенью.

— Вопрос о кормах, товарищи, это вопрос жизни

совхоза. Без концентратов невозможны те высокие удои,

которыми блистал совхоз до войны. В этом году мы

вернулись к научному севообороту, мы используем все наши

земли и стараемся взять от земли все, что она может

дать. Вот как мы готовили поля под турнепс: осенью

вспахали их под зябь на глубину двадцать пять

сантиметров, весной пробороновали зябь, перепахали и снова

пробороновали; и на каждый гектар внесли сорок тонн

навоза. Вико-овес и горохо-овес будем сеять в четыре

срока, чтобы все лето подкармливать скот молодой

травой, богатой белком.

Во всем этом, товарищи, нет отдельной заслуги

отдельного человека, ни агронома, хотя агроном у нас

очень хороший, ни тем более моей, потому что я в

совхозе без году недели... Общее желание к работе и общая

заслуга. Доярка ли, конторщица ли,— брала лопату и

"шла раскидывать снег, с охотой и старанием, во всякую

погоду. И как раз в этот момент, когда я здесь

отчитываюсь перед вами, наши люди работают на субботнике —

расчищают луга. Выкорчевывают кустарники, срезают

кочки, в заболоченных низинах роют канавы, чтобы

отвести воду. Теперь до самой речки пройдет сенокосилка,

сено будет убрано во-время, быстро. Подробнее о

работе с людьми скажет товарищ Бекишев.

У Бекишева на скуластом обветренном лице

проступают розовые пятна, когда он начинает говорить. Только