Язверь
Шрифт:
Вокруг цвели и благоухали растения. Но теперь, когда выяснилось очевидное, дорога назад была заказана, и пропал ее интерес к здешней природе, потому что не с кем делиться наблюдениями.
И все же Никита вернулся. Не через Транспорт колеса обозрения, другим способом. Где-то существовал безопасный маршрут, и чем раньше она отправится на поиски, тем быстрее окажется дома.
Гера направилась к горам — единственному ориентиру в незнакомой местности. Если Ник когда-то бывал здесь, она на верном пути.
Глава 15.
Гера шла долго, но горы не приближались. Вскоре она вышла к лесной опушке. Растительность под ногами редела, да и деревья росли не так плотно, как раньше.
Между стволами показалась равнина, заросшая мелким растением. Сливаясь друг с другом, его соцветья напоминали плюшевый плед невероятных размеров, так далеко раскинулся этот цветник.
Она обернулась. То, что ее напугало, появилось снова, замелькало между деревьями. Если мелькает что-то живое, лучше затаиться.
Гера села на землю возле дерева, уперлась рюкзаком в его ствол. Присмотревшись, она различила то ли перья, то ли светлую ворсистую шкурку. Существо неторопливо двигалось в воздухе.
Как только диковинная особь приблизилась, Гера ее рассмотрела. Похожие на орлиные лапы ноги на бедрах покрыты нежным пушком. Выше пупка малозаметная остроконечная грудь с сосками синего цвета. За спиной ворсистые крылья с перьями по контуру. Как будто природа нарочно соединила насекомое, птицу и человека. Руки с когтистыми пальцами заняты собиранием листьев. Как только особь тряхнула копной светлых волос, Гере удалось разглядеть лицо существа — милое, с выдающейся переносицей и внушительным носом. Особь излучала безмятежность ребенка, глаза не отрывались от движения рук.
Существо — не мужчина, но и не женщина — обрывало листья и складывало их в матерчатую сумку. Вещь имела земное происхождение, сбоку крупными буквами кто-то вышил слово «Victoria». Особь двигалась так совершенно, что Гера поднялась с колен, сделала шаг в ее сторону.
Под ногами хрустнула ветка.
Существо выпрямилось, и Гера поймала взгляд ее оранжевых глаз. В ней все как будто застыло, кроме крыльев, которые сложились в предчувствии взмаха.
— Сэлле… Сэлле… Сэлле…
— Тебя зовут Сэлле?
Гера шагнула вперед, протянула руку, но красавица отпрянула, звонко защелкала языком.
— Ты меня понимаешь? Не бойся.
Сзади послышались громкие звуки, удары крыльев о воздух. Другие сэлле слетались на зов, как будто прятались поблизости и ждали условного знака.
Во взгляде существ не было гостеприимства. Напротив, сэлле вели себя недружелюбно, обступили Геру с разных сторон.
Две сэлле взяли Геру за руки, третья связала их тряпкой. Той же тряпкой ей закрыли глаза. Через мгновение она вознеслась, увлекаемая цепкими лапами.
Сэлле переговаривались, и звуки в ее воображении превратились в слабое, но видимое свечение, которое затухало, если появлялось препятствие. Мозг превращал услышанное в образы, как будто в голове включился прибор ночного видения. Привыкнув, она смогла «разглядеть» верхушки деревьев, поле и горы.
Лапы сэлле разомкнулись, и Гера, не имея возможности ни за что ухватиться, рухнула вниз. Все закончилось неумелыми кувырками в воздухе, воплем и темнотой.
Никита не ошибся. Перемены, произошедшие с Герой, помогли ей остаться в живых. Сильная боль вернула ее в сознание. С тем же невыносимым чувством она очнулась после оргии скамов.
Она застонала, попробовала пошевелиться. Бесполезно. Тело не слушалось; ни глаза приоткрыть, ни пройтись языком по губам.
Но она не погибла, и это вселяло надежду.
Получалось, что ее невозможно убить. Конечно, можно истребить любой живой организм, если как следует постараться. Сэлле не старались. Они ее испытывали. Вероятно, в их понимании между жизнью и смертью пролегала тонкая грань, ниточка, за которую в состоянии ухватиться лишь особенное существо.
Гера цеплялась за эту возможность, не осознав до конца, что жизнь побеждает.
Когда сознание окончательно возвратилось, переломы срослись.
Там, где она упала, между горными склонами расположилась терраса. В скалах виднелись отверстия — арочные входы в жилища. Ласточки точно так же обустраивают гнезда в высоком береге речки.
Смрадный запах, из-за которого она очнулась, шел от кучи с отходами. Сэлле выбрасывали мусор из окон, не заботясь о том, чем станут дышать. Кроме зловонной кучи на террасе находились строения из согнутых прутьев. Казалось, что в них содержали животных.
Она торопливо села, попыталась избавиться от петли. Поначалу узел не поддавался, но ей все же удалось ослабить его. Она высвободила свободный конец, просунула назад, перехватила — петля перестала давить. Гера растерла место сдавления.
К ней подбежала старая сэлле — особь худая, немощная на вид, покрытая редкими островками волос. Она подошла сзади и заглянула через плечо, а когда поняла, что Гера освободилась от пут, больно дернула за волосы.
Гера вырвалась, но убежать не смогла; подобрала рюкзак, который лежал на земле в нескольких шагах. Геру снова схватили.
С десяток сэлле подлетело посмотреть на пленницу. Другие высовывались из окон — скрежетали, клацали языками. Всех их разгневало то, что она осмелилась появиться неподалеку. Чей-то камень угодил ей в плечо.
Вскоре Геру усмирили болезненными пинками, и одна из старух повела ее вдоль жилищ к арке, сложенной из необработанных блоков. Гера не смогла определить высоту арки. Только, приблизившись, восхитилась размерами: под арочным сводом уместилось бы пятиэтажное здание. Поверхность камней покрывала синеватая травка, из которой свисали гроздья мелких бутонов. За аркой открывался узкий проход между скалами, который вел в недра пещеры.