Язычник
Шрифт:
У Коловрата глаза от ужаса расширились. Судя по действиям охранника, он так и сделает. Не глумится, не бьет, не пытает, но поступает жестко.
– Все скажу! Гори оно все синим огнем! Вот главный наводчик и атаман! – Он ткнул пальцем в сторону хозяина постоялого двора. Однако указал уже в пустое место. Не дожидаясь развязки, предвосхищая последующие события, хозяин вдоль избы и бочком-бочком уже направлялся к воротам.
Уйти не дал ему купец Нифонт. Схватив хозяина за рукав, ласково сказал ему:
– Куда собрался? Ужель дослушать не хочешь? Пойдем, все
Все присутствующие повернулись к хозяину постоялого двора. Коловрат же, указав на него, как будто черту невидимую переступил, его прорвало:
– Он, он днем высматривал товар на подводах, подсказку давал!
– Лжешь, пес шелудивый! – закричал хозяин. – Грязью чистого человека выпачкать хочешь!
– Люди торговые! А припомните-ка, не исчезал ли товар с подвод? И где происходило непотребство?
Купцы, коих набралось четыре человека во дворе, стали вспоминать. С каждым из них случаев воровства и грабежей не было, но поговаривали – был слушок, что балует кто-то на постоялом дворе во Владимире.
За разговорами, к которым прислушивались ездовые, внимание к хозяину ослабело, и тот, поняв, что вскоре его схватят или отведут к князю на суд, кинулся к воротам.
Илья был настороже, и разговоры купцов не притупили бдительности. В несколько прыжков он догнал беглеца у самых ворот и толкнул его в спину. Тот споткнулся, упал, и Илья с размаху рухнул на него, выбив дух. Захрустели косточки, и хозяин двора засучил ногами. Он уже почуял, как жесткая пеньковая веревка захлестывает его шею после приговора. Только вырваться не мог, Илья был выше и тяжелее.
– Дернешься еще раз – руку сломаю! – предупредил Илья.
Видевший, как жестко Илья обращался с разбойниками, хозяин притих.
Илья встал, отряхнул колени.
– Поднимайся! Да пошевеливайся! – И он чувствительно пнул хозяина ногой в бок.
Когда хозяин под конвоем Ильи вернулся, приободрившийся Коловрат закричал:
– Вы амбар-то у него проверьте! Много чего обнаружите!
– Мое то! За деньги купил! Имею право! – закричал хозяин.
– Имеешь! Только вы в подполе у него пошарьте! Помните, по весне Кудеяр, Аникеев сын, угорел в комнате? Так это дело рук хозяина. Подушкой его задушили, чтобы следов не осталось. Уж больно перстень у купца дорогой был, да с изумрудом приметным, в виде жука.
От слов Коловрата хозяин постоялого двора побледнел, глаза его забегали, и он застонал.
– Что же ты делаешь, собака! – вырвалось у него.
Обвинение в воровстве – это одно, а в убийстве – совсем другое, более тяжкое. По Ярославовой «Правде» наказания за убийство были жесткими. За вырванный клок бороды или выдернутый ус у мужа – вира двенадцать гривен, за человека побитого – три гривны, за отрубленный палец – три гривны, за случайно убитого в драке – сорок гривен, а умышленно убитого – повешенье или посажение на кол. И если найдут перстень купца Кудеяра, Аникеева сына, хозяин постоялого двора попадет в руки ката, или, по-иному – палача. Только требовался человек, который видел такой перстень на умершем купце.
Вперед шагнул один из купцов.
– Я знал Кудеяра, Аникеева сына, и ручительствовать могу – был у него такой перстень. Один из печенегов на торгу у Днепровских порогов за товар купленный им расплатился. Перстень красного золота, жук изумрудный. Приметный перстенек, кто раз увидел его, не забудет.
– Слова все! Пустое! – заорал было хозяин, но Илья связал его.
Ездовые боялись пошевелиться, слово пропустить: перед ними разворачивалась драма, а они – свидетели. Почище иной былины будет! Есть о чем дома рассказать.
Посовещавшись, купцы решили позвать городских стражников, поскольку сами не имели права насильно обыскивать постоялый двор. Подозрение серьезное, и если перстень обнаружат, хозяина ждет скорый княжий суд. А ну как разбойники неправду бают, от себя обвинение отвести хотят – тогда что? Получится, самовольство и самоуправство, самим можно под суд и виру попасть. И потому торговые люди действовали осторожно: город чужой, случись неладное – ответ серьезный держать придется.
Они направили за стражей одного ездового и одного из работников постоялого двора. Однако, пока посыльные не вернулись со старшиной стражников, ждать пришлось долго.
Купец Нифонт вкратце объяснил происшедшее. Но то ли старшина толком не проснулся, то ли он от природы туповат был, все он переспрашивал, и в итоге попутал.
– Если он разбойник, то почему до сих пор при оружии? – указал он на Илью.
– Да это мой охранник! – не выдержал Нифонт. – Именно он задержал и ранил двоих татей.
– А хозяин постоялого двора при чем?
– Со слов вон того разбойника именем Коловрат хозяин и есть атаман их шайки. У него хранится перстень убитого купца Кудеяра, Аникеева сына. Обыскать постоялый двор надобно, но не весь, а только жилье, амбар и подпол хозяина.
Старшина надолго задумался.
– А кто искать будет? – очнулся он наконец от дум.
– Да хоть мой охранник – под твоим, разумеется, приглядом. А хочешь – ты сам. А мы видаками будем.
– Пускай он! – Старшина указал на Илью.
От себя купцы выбрали еще двоих.
Илья повел впереди связанного и окровавленного Коловрата, а хозяин заведения остался лежать во дворе, связанный и под приглядом ездовых.
Коловрат уверенно подвел Илью к крышке погреба.
– Здесь! – и топнул ногой – руки-то связаны.
Илья отбросил крышку погреба – на него дохнуло сыростью и запахом плесени.
Илья придержал разбойника, чтобы тот не упал на лестнице, потом следом спустился старшина стражников.
– Темно здесь! Как искать?
Принесли масляный светильник из поварни. Теперь спустились все.
– Сам покажешь? – обратился стражник к разбойнику.
– Точно не видел, – нерешительно сказал Коловрат, – но вроде бы он к тому углу погреба ходил, – и мотнул головой, показывая направление.
Илья взял в руки светильник и опустил ниже. В указанном месте земля была утоптана, но на ней выделялась полоса, по которой ходили чаще, – вроде тропинки. По ней он и двинулся к углу.