Йога: бессмертие и свобода
Шрифт:
В целом возражения санкхьи можно представить так: 1) против доктрины "моментов" (кшан), поскольку существует познание ранее воспринятых объектов; 2) против идеализма, поскольку объекты воспринимаются; 3) против пустоты, поскольку признание пустоты ведет к абсурду.
Реализм санкхьи подвергался критике со стороны Шанкары ("Брахма-сутры", II, 11, 1-10) и различных идеалистических школ (например, Виджняптиматратасиддхи Васубандху).
II, 1: ПРЕПЯТСТВИЯ В КОНЦЕНТРАЦИИ
В "Йога-сутрах" (I, 30) перечисляются девять препятствий в концентрации. Вьяса объясняет их следующим образом: 1) вьядхи (болезнь) – нарушение внутреннего физического равновесия; 2) стьяна (апатия) – неспособность сознания к функционированию; 3)
II, 2: ОБ АСАНАХ
Техническое понятие асана – не из самых древних. Оно не встречается в ранних упанишадах и впервые упоминается только в "Шветашватара-упанишаде" (II, 10). "Асана" появляется в "Бхагавадгите", где она имеет то же значение, что и в "Кшурика-упанишаде", а также в "Буддхачарите" Ашвагхоши (I в. н.э.). Много отсылок к асанам есть в шантипарве "Махабхараты", главы 237, 241, 317. Нет сомнения, что эта практика имеет древние корни: Веды иногда говорят о йогических позах, а ряд печатей, найденных в Мохенджо-Даро, изображают божеств, сидящих в асане. Из йогических упанишад, подробно обсуждающих проблематику асан, упомянем "Тришикхибрахмана-упанишаду" (34 52). Для хатха-йоги асаны обладают несомненными магическими достоинствами.
III, 1: ПЯТЬ ДЫХАНИЙ
Пять дыханий – это прана, апана, самана, удана и вьяна. Артур Эвинг провел исчерпывающий анализ их упоминания в ведийской литературе. Суть его выводов сводится к следующему: прана – это дыхание, которое движется вверх от пупка или сердца и включает в себя как вдох, так и выдох; "апана" – многозначный термин: это дыхание ануса и мошонки, толстой кишки, пупка; вьяна – дыхание, пронизывающее все члены тела; удана содержится в отрыжке и является тем дыханием, которое проводит душу к голове во время самадхи или в состоянии смерти; самана – дыхание, локализованное в брюшной полости, при ее участии протекают пищеварительные процессы.
Согласно Дж. Брауну, прана – грудное дыхание, апана – брюшное. Филлиоза частично отвергает выводы Эвинга: уже в "Ригведе" говорится, что прана дыхание верхней части тела, апана – нижней, "и связывает их вьяна, циркулирующая в середине тела". В любом случае ничто не оправдывает наше понимание праны и апаны как "вдоха" и "выдоха", поскольку источники, например, упоминают о пране и апане "в чреве", где роль праны связана с развитием эмбриона ("Атхарваведа", XI, 4, 14). "Итак, только такие виды органического дыхания являются вдохом и выдохом, которые не могут находиться на эмбриональной стадии". Необходимо постоянно помнить об отождествлении дыхания с мировым ветром, известном еще с ведических времен (см. "Ригведа", X, 90, 13: ветер порожден дыханием первочеловека).
"Поскольку прана (дыхание) первочеловека в целом есть ветер, она является внутренним дыханием, ибо именно внутри Вселенной, т.е. тела космического гиганта, циркулирует ветер".
III, 2: ТАПАС И ДИКША
Согласно А.Барту, "нет оснований полагать, что церемония дикши реально восходит к эпохе гимнов, напрасно выискивать в них какую-либо "дикшу" или "дикшиту", или похожий на них термин, или аллюзии любого рода". Тем не менее представление о ней архаично: трудно понять, почему ее не могли знать ведийские индийцы, так как мифология и технология разгорания – которые к тому же повсеместно распространены – документированы и у германцев, скифов и иранцев.
III, 3: ИНДУИЗАЦИЯ АВТОХТОННОЙ РЕЛИГИИ
Ассимиляция местных божеств – процесс, продолжающийся в Индии по сей день. Поскольку литература по этой теме неисчерпаема, мы ограничимся тем, что приведем несколько наблюдений индийских фольклористов, особенно Сарата Чандры Митры. "Обращение" в индуизм, однако, носит довольно поверхностный характер, поскольку сквозь покров новых богов или новых культов постоянно проступает их "первобытная" суть. Так, например, когда в лоно индуизма вошли первобытные племена, они признали индуистских божеств (большей частью женских божеств), но отказались от того, чтобы брахманы исполняли их ритуалы.
Известны также и случаи, в которых индуистские храмы, выстроенные там, где раньше отправлялись доарийские культы, обслуживаются священниками из париев. Прежде всего принималась во внимание сакральность места. (Это широко известный феномен в истории религий; см. наш "Очерк истории религий", о преемственности священных мест.) В течение праздника богини-матери (Аммал или Аттал), который длится 16 дней, парию содержат в храме, кормят его, обращаясь с ним как с женихом богини. Пария повязывает тали вокруг шеи Эгатталы, богини-покровительницы Мадраса. В окрестностях Майсура холия рассматривается как священнослужитель местной богини, а глава деревенских париев – как деревенский наставник. И в других районах чаще парии, а не брахманы, исполняют ритуал в честь богини. Парии принадлежат к доарийским племенам; они знают тайны богини; они являются "носителями примордиальной сакральности".
Даже когда аборигенные племена и фактически, и юридически входили в индуизм, усваивая брахманистскую мифологию, кастовую систему и т.д., они обычно обходились без помощи брахманов. Как и древние автохтонные божества, архаичные религиозные обряды продолжают существовать в новых условиях, хотя и под другими названиями и зачастую с измененным значением. Эти племена до сих пор почитают свои священные уголки – какое-нибудь озеро, родник, пещеру, – в которых часто являются их божества-покровители. Чтобы ассимилировать их, индуизм отождествил этих божеств с многочисленными манифестациями Шивы или Кали (Дурги); что касается древних культовых мест, то для их обоснования нашлись подходящие эпизоды из мифологии индуизма. Примером может служить богиня Калиджаи, которая охраняет озеро Чилка в Ориссе; ее аборигенная сущность лишний раз видна из того факта, что ей жертвуется дичь.
Богиня Дурга-Кали, сыгравшая решающую роль в тантризме, вполне вероятно, была аборигенным божеством плодородия и земледелия. Симбиоз тантризма и культа плодородия до сих пор встречается в Бенгалии.
Космо-вегетативная сущность Дурги, засвидетельствованная в пуранах и тантрах, сделала ее особенно популярной среди туземных народов, находившихся в процессе индуизации. "Дэвимахатмья" (XCII, 43-44) (соответствует "Маркандея-пуране", 81-93) сообщает о праздновании великой победы богини над демонами засухи – Махишей, Сумбхой и Нисумбхой: "Тогда, о боги, я вскормлю [букв. "я поддержу"] весь мир этими плодами, которые поддерживают жизнь и вырастают из моего тела в сезон дождей. Потом я прославлюсь на земле, словно Сахамкари ["та, кто питает травы"], и, в тот же сезон, я разделаю на куски великого асура по имени Дургамма". Один важный обряд, навапатрика ("девять листьев"), показывает вегетативный характер Дурги: "О, лист (патрика), о девять форм Дурги! Ты – возлюбленная Махадевы; прими все эти подношения и защити меня, о царица небес. О, поклонение Дурге, пребывающей в девяти растениях".