Юбер аллес (бета-версия)
Шрифт:
– Да, вот еще что, - поспешно добавил Власов, - вам ничего не известно о неком Мюрате Гельмане? Он, очевидно, проходит по вашим досье, но речь не о прошлых делах. У меня вчера была с ним назначена встреча, но он бесследно исчез. Целленхёрер не отвечает.
– Гельман? У меня сейчас есть доступ к бургским криминальным сводкам - вчера и сегодня в них такой фамилии не было. Может, конечно, его прихватили наши из другого подразделения - в этом случае ничего не могу гарантировать... но постараюсь выяснить, насколько это позволяют мои полномочия.
– Буду очень вам признателен.
Попрощавшись с майором, Власов вновь вернулся к материалам по "Ингерманландии". В течение полутора часов он сделал еще несколько звонков заинтересовавшим его людям, как из числа активных членов организации, так и отошедших от дел - благовидный
Конечно, старательный Лемке на его месте продолжал бы разрабатывать тему и дальше. Но интуиция Фридриха оценивала эту идею более чем скептически. Похоже, что все бургские ниточки, на которые возлагал надежду Эберлинг - ну и он сам, конечно, тоже - оборвались или ни к чему не привели. Хотя и нельзя сказать, что эта поездка была бесполезной... Есть еще, конечно, шанс, что убийца Вебера, или похититель пресловутой книги, все-таки сам выйдет на него сам, как считала Фрау - но это может произойти и в Москве, как, собственно, с Вебером, по той же версии, и случилось... Но было еще некое беспокоящее обстоятельство - Власов пытался вспомнить, связано оно с Бургом или, напротив, с Москвой. Это удобное объяснение насчет Максуда... оно, конечно, очень логично, и все же Фридрих не мог отделаться от мысли, что слышал именно "Макс - сука". Причем в первый раз слышал это еще до своей единственной встречи с Грязновым. Где именно - в салоне Рифеншталь? Нет, еще раньше. И, кажется, там было все же не "сука", а как-то иначе. "Макс - падла?" "Сволочь"? "Гад"? Какие там еще есть русские ругательства?
Козел и свинья. Макс - козел и свинья. Вспомнив точную фразу, Фридрих вспомнил и человека, ее произнесшего. Фройляйн Марта Шварценеггер. "С ним связываться - думкопфом надо быть..."
В прошлый раз Фридрих не стал настаивать на разъяснениях, видя, что тема ей неприятна, а зря. Мало ли, на кого может держать обиду молодая девушка... а вот и не мало ли. Какова вероятность, что речь об одном и том же Максе? На первый взгляд - мизерная, Максов в Москве, считая не только фольков, но и вполне русских Максимов, еще больше, чем Фридрихов. Но не все Фридрихи интересуются штриком, и не все Максы имеют знакомых в демдвижении, подозрительно схожим образом о них отзывающихся... Макс Марты, по всей видимости, учился с ней в одном вузе, и Грязнов тоже - бывший студент МГУ. Тоже не доказательство, конечно, особенно учитывая, сколько студентов в Московском Университете. Грязнов с физфака, а тот Макс - хороший программист, возможно, "хакер", стало быть, скорее всего - с факультета вычислительной математики. Хотя не обязательно; едва ли он гуманитарий, но вот физиком вполне может быть. Для чего может наркоторговцу понадобиться программист, пусть даже и с хакерскими навыками? Взламывать чей-то пароль? Чей-то шифр? Все это граблями по воде... Стоп. А если не физик, а химик? Что, если истоки дешевого штрика надо искать даже не в Райхе, а в Москве? Хотя тогда зачем бы Грязнову иметь дело с бургскими дуфанами? Но ведь Макс его подвел, потому он, очевидно, и "сука". Обещал изготовить к сроку штрик и не изготовил, в лучших традициях средневековых алхимиков, суливших своим богатым покровителям дешевое золото... Для алхимиков, правда, это нередко очень печально кончалось. И неведомый Макс вполне может разделить их судьбу - особенно если в число обманутых покровителей входит не только Грязнов, но и Спаде.
Фридрих вновь ощутил радость озарения. Похоже, эта часть головоломки сложилась. Пока, конечно, это лишь гипотеза, но уж очень стройная. Хотя все равно не ясно, есть ли тут какая-то связь с основном темой. Очень может быть, что тут чистая уголовщина без всякой политики, особенно если Макс - не более чем просто талантливый (не в химии, так в программировании) одиночка. Но найти его - если он еще жив - надо. И как можно скорее, пока это не сделал Спаде.
Фридрих открыл нотицблок и выбрал из памяти почтовой программы аншрифт Марты. Плохой способ связи. Письма по этому адресу могут читать и заинтересовавшиеся дочкой Шварценеггера ребята Бобкова, и подчиненные ее собственного отца. Но что делать - придется рискнуть. Формулировки Власов выбрал обтекаемые, сообщив лишь о важном и спешном деле, которое нужно обсудить в личной беседе. Требуется ли встреча, или достаточно телефонного разговора, он не уточнил, понадеявшись, что у Марты все же хватит благоразумия сообразить насчет возможности прослушки. Хотя, конечно, русские спецслужбы совсем не обязательно станут чинить препятствия - в особенности если речь и впрямь идет о простой уголовщине... или, по крайней мере, если таково будет их мнение.
Предположим, Марта не сможет найти достаточно надежный телефон и захочет встретиться лично - как скоро он сможет быть в Москве? Фридрих загрузил плац бургского транспортного агенства. Так, на утренний самолет он уже не успеет, вечернего слишком долго ждать. Фридрих слетал бы и сам, не останься его верный "Блом унд Фосс" в Фатерлянде, а арендовать самолет в России не так просто, особенно учитывая, что он не в состоянии оплатить это из своего кармана, а задействовать счета Управления без доказуемой явной необходимости лучше даже не пытаться. Зато в полдень отправляется скоростной экспресс "Гросс Петер", который будет в Москве уже в 16 с минутами... Хотя и скоростная железная дорога, и сам поезд были плодами совместного проекта российских и дойчских компаний, официально экспресс именовался "Петр Великий", и именно эти слова, причем даже стилизованные под славянскую вязь, значились на бортах и занавесках его вагонов. Однако петербуржцы, не столько даже, вероятно, из германофилии, сколько в пику Москве, упорно именовали поезд на дойчский манер, так что в конце концов это название появилось и на бургских транспортных плацах, и в объявлениях Московского вокзала. Свободные места еще были, и Фридрих поспешил зарезервировать билет.
Затем он позвонил Эберлингу.
– Не знаю, Фридрих, стоит ли тебе ехать в Москву сейчас, - сказал Хайнц, выслушав все новости.
– Я по-прежнему сомневаюсь, что этот загадочный визит состоится здесь, а не в Бурге. Самое скверное - была надежда, что нам удалось выйти на след Зайна... опрос соцработников ничего не дает, но удалось найти пару других свидетелей, видевших человека, похожего на фоторобот...
– Так что же здесь скверного?
– То, что сейчас мы снова его потеряли. И я опасаюсь, что его может уже не быть в Москве.
– Думаешь, он укатил сюда?
– Не знаю, что думать. Вчера Управление прислало официальную просьбу русским, мы получили доступ к камерам наблюдения московских вокзалов и аэропортов, на контроль ставятся билеты, выданные пассажирам подходящего возраста, как на предыдущие дни, так и еще актуальные - но сам понимаешь, этого недостаточно, в праздничной толчее всех не проверишь, а самое главное - он почти наверняка не стал бы пользоваться поездом или самолетом. Это из Берлина ему было бы затруднительно добраться иначе, а из Москвы до Бурга - возможен любой вариант, вплоть до багажника автомобиля...
– Шестьсот километров в багажнике, да еще зимой? По-моему, он уже староват для таких трюков.
– О, не стоит недооценивать этого ублюдка... Ходят слухи, что однажды он пересек границу в гробу под общим наркозом. Хотя, возможно, это и легенда.
– Если допустить, что он приехал в Бург только что, или, тем более, только должен приехать - едва ли у него хватит времени на организацию операции. И едва ли он доверится другим, организовавшим все в его отсутствие - это не его стиль...
– Тоже верно. Надеюсь, что ты прав. Мы задействовали в Москве практически все возможности, какими располагаем - будет чертовски обидно, если это все впустую...
– И ты хочешь, чтобы я прикрыл бургское направление?
– Я не имею права этого хотеть, - вздохнул Эберлинг.
– Зайн - это моя головная боль. Твоя задача - дело Вебера. И даже если между ними, как мы полагаем, есть связь... Впрочем, тема бургского штрика заслуживает дальнейшего изучения. У меня сложилось твердое впечатление, что кое-кто из завсегдатаев салона Рифеншталь знает об этом больше, чем положено законопослушному гражданину - увы, меня выдернули оттуда сликшом рано... Возможно, есть смысл пообщаться лично с господином Лихачевым. Он-то, конечно, к наркотикам и прочей уголовщине не имеет никакого касательства. Но одна мысль о том, что салон его супруги используют для прикрытия каких-то грязных целей, оскорбит его настолько, что он способен выложить немало информации о гостях...