Югорские мотивы: Сборник рассказов, стихов, публицистических статей
Шрифт:
«Когда наступает минута молчанья…»
Когда наступает минута молчанья,
Тихо награды звенят,
И ветераны совсем не случайно
Стараются выдержать ряд, —
Звените, медали, как можно дольше,
Отзвук прошедшей войны.
Вас, убеленных седою порошей,
Сегодня чествуем мы.
Вчера друг на друга очень похожи
В беседе застольной, простой,
С наградами стали как будто строже,
Снова готовы в бой.
Нас уберечь хотят, как когда-то,
Собою хотят заслонить.
И как в далеком том сорок пятом,
Вражьи знамена сложить.
Что вспоминают в местечках укромных,
Лаская любимых
О наградах своих говорят очень скромно
Или совсем молчат.
Гладя рукой черно-желтую ленту,
Смотрят в прошедшую даль.
В белесых глазах по погибшим нетленно
Застыла навеки печаль.
«Даже прочитав законов своды…»
Даже прочитав законов своды,
Невозможно многое познать.
Нам теперь всерьез прогноз погоды
Могут только ханты предсказать.
Видели – кучкуются вороны,
Значит, холодам весь месяц быть.
По своим неписаным законам
Жили и в дальнейшем будут жить.
Отчего нехитрые советы
Помогают людям неспроста?
Оттого, что мудрые секреты
Отдают они из уст в уста.
«Так о чем поет твоя душа…»
Так о чем поет твоя душа,
Светлой музыкой твой слух лаская?
Нужно видеть пойму Иртыша,
Чтобы оценить красоты края.
Можно в округе всю жизнь прожить,
Ни на что себя не отвлекая,
Нужно по Оби хоть раз проплыть,
Чтобы оценить красоты края.
Ну а если некуда нырнуть,
От жары июльской изнывая,
Нужно в тень распадка заглянуть,
Чтобы оценить красоты края.
Я тебе немного приоткрыл
Несколько картин земного рая,
Чтобы сам ты это полюбил,
Чтобы сам ценил красоты края.
«После зимы нас всех не случайно…»
После зимы нас всех не случайно
Тянет природа, воздух лесной.
Очень обманчивый, очень коварный
Лед на реке бывает весной.
Сверху солнышком, снизу водою,
Тонким становится он на виду.
Так однажды вешней порою
Мне довелось из Шеркалки «хлебнуть».
Я на реке, в это время – подвижка,
Лед громоздится, провалы везде.
В ватнике теплом вместе с ружьишком
Я в ледяной оказался воде.
Как-то сумел еще все с себя сбросить:
Ватник, рюкзак и, конечно, ружье.
Вот ведь куда лихая выносит,
Вылез на льдину усталым моржом.
Меня на калданке сумели на берег
С трудом переправить назад, и потом
Два километра по грязи и снегу
Я до балочка бежал босиком.
Если об этом судить очень трезво —
Долго ночами вздыхал горячо,
Да на руках ледяные порезы
Месяца два заживали еще.
Сергей СУВОРОВ
Желанный
Она его очень желала. Ей, молодой симпатичной женщине, хорошей хозяйке, жить без него было невозможно. Еще лет десять-пятнадцать назад эта проблема легко решалась, а в нынешние времена все очень сложно.
Она обратилась в специальную фирму, и ей дали большой каталог, где они были представлены во всей красе. Их было множество. Все разные. У каждого свой характер. Она листала этот хорошо иллюстрированный каталог, читала все про них, гладила их фотографии и фантазировала, как он может появиться у нее и как она будет просто страшно счастлива.
В ее представлении он был высоким, мощным. Ей грезился его непередаваемый запах – запах свежести. Он решил бы ее многие проблемы. Он стал бы ей незаменимым помощником. Он был бы послушным и управляемым, Он бы полностью ее удовлетворял. Много ли надо молодой, скромной, очаровательной женщине, недавно окончившей педагогический институт!
Ее мать рассказала, что когда она была в таком же возрасте, то этот вопрос довольно легко решился. Ей помогли ее родители. Они привезли его, когда она также закончила учиться и стала жить самостоятельно. Сколько было радости! Мама рассказала ей о том, что раньше они были гораздо проще, возможно, надежнее. Конечно, говорила она, так же как и сейчас, они требовали к себе внимания и ухода. Сейчас же мама ничем не могла помочь. Этот выбор и это приобретение должны лечь только на ее хрупкие плечи.
Она с легкой завистью смотрела на проезжающих мимо женщин в роскошных иномарках и думала, что к ним судьба благосклонна, что у таких женщин он наверняка не один. У нее даже возникал легкий комплекс неполноценности, и она старалась скрыть свое симпатичное личико от случайных прохожих за воротником старого бабушкиного пальто.
На работе она старалась избегать темы о нем. Ей было подчас очень неловко перед коллегами, что у нее его нет. Она понимала, что она не одна такая – возможно, сотни тысяч таких же, как она, молодых женщин страдают без него, но ничего не поделать, приходилось приспосабливаться к такой жизни.
Она никого не винила в своих проблемах. Она считала себя вполне взрослой и самостоятельной, способной самой решать свои трудности. Папа не раз говорил ей о том, что женщинам-учителям они недоступны, тем более молодым. Он даже настаивал, чтобы она училась по другой специальности, но она настояла на своем, ей нравилась выбранная профессия.
Она его очень желала и иногда по вечерам, оставшись наедине с собой, украдкой просила у Святой Богородицы, чтобы она помогла ей. «Конечно, – размышляла она, – если я не имею даже зимней обуви, если мне нечем помочь своим родителям, которые год как на пенсии, разве могу я желать его?» Просить у кого-то помощи было для нее очень неудобно. Она была так воспитана.
Сейчас, зимой, ее чувства несколько успокоились, так как отец прибил за форточкой два гвоздя, на которые она в сеточках могла вешать продукты. Правда, донимали птички, которые иногда расклевывали мешочки с едой, но она любила природу и думала, что в эти холодные дни им очень нелегко добывать себе пропитание, и она никогда не отгоняла их. «Холодильник, – думала она, – я все равно когда-нибудь его куплю».
Сила воли
Сколько он ни уговаривал, она не поддавалась. На все его просьбы, угрозы отвечала решительным «нет». Он пытался ее разжалобить, говорил, что это в последний раз и больше никогда не будет. Она была непоколебима. Он сказал, что бросит ее и никогда не вернется. Она рассмеялась в ответ. Тогда он подошел к ней и начал. Начал громко и уверенно. Его лицо было бесстрастным, взгляд немигающим. Большие черные зрачки были огромны. Кисти рук были подняты на уровень плеч, пальцы были согнуты в направлении ее лица. Его голос был четким, чистым и громким. Глядя на ее удивленное, испуганное лицо, он проговорил, делая легкие паузы между предложениями, повышая голос в особо значимых местах:
– Ты слышишь мой голос и воспринимаешь только его… Твоя воля ослабевает… Ты теряешь контроль над собой… Спа-а-ать… Сп-а-ать…
Он сделал пасс руками и продолжил:
– Мой голос один в этом мире, все остальное для тебя не значит… Твоя воля ослабевает… Твои веки наливаются тяжестью и закрываются… Спа-а-ать… Спа-ать…
Ее лицо начало разглаживаться, гримаса испуга с него полностью ушла.
– Ты не можешь пошевельнуться, моя воля полностью овладела тобой… Твои веки полностью закрываются… Спа-а-ать… Сп-а-ать… – она практически закрыла глаза, ее дыхание стало редким и глубоким.