Югославская трагедия
Шрифт:
– Божественное проведение и воля нашего великого союзника, а также многовековая борьба хорватского народа, готовность нашего вождя Анте Павелича идти на большие жертвы привели к тому, чтобы сегодня в канун воскресения Сына Божьего воскресло и наше независимое государство Хорватия.
15 апреля Павелич прибыл в Загреб с тремястами усташей в итальянском обмундировании и принял предложенные ему диктаторские полномочия. За приют и поддержку Павелич щедро рассчитался с Муссолини территорией родной страны – передал Италии Далмацию, район,
Националист, отказавшейся от родной земли? Этот шаг не понравился хорватам. Но в новом государстве критиковать вождя или выражать сомнения в его правоте было смертельно опасно. Пилюлю подсластило то, что Павелича принял Папа римский Пий XII в Ватикане. Набожные хорваты пришли к выводу, что занимаются богоугодным делом. Католическом миру сильно не повезло, что 2 марта 1939 года на престол Святого Петра под именем Пия XII вступил кардинал Пачелли, бывший нунций в Германии и откровенный германофил.
Разумеется, не все католические иерархи были готовы к оправданию жестокости и бесчеловечности хорватских властей. Государственный секретарь Ватикана кардинал Тардини осторожно воспринимал действия хорватов: «Эти добрые хорваты слишком выпячивают свои национальные и антисербские чувства».
Кардинал Тардини воспротивился тому, чтобы Павелич получил благословение папы. Ватикан беспокоило террористическое прошлое поглавника. Не был ли Павелич причастен к убийству короля Александра? Это вопрос был задан Павеличу накануне его приезда в Рим.
Павелич ответил:
– Ваше преосвященство, совесть моя чиста и спокойна. Я в ответе за это преступление в той же степени, что и каждый хорват.
Новые крестоносцы в лице фанатичных хорватских монахов устраивали массовые обряды насильственного крещения босняков-мусульман и обращения в католичество православных сербов.
Нравилось ли это самой католической церкви?
29 июня 1941 года, через неделю после вторжения немецких войск в Россию, Папа Пий XII выступил по радио. Его речь была истолкована как очевидная поддержка нацистской Германии:
– Какой бы жестокой ни казалась рука небесного хирурга, когда она железом врезается в живую плоть, но, то руководит ею, – это всегда любовь.
18 марта 1942 года католический епископ Белграда Йозеф Уйчич пожаловался в Ватикан на принудительное обращение православных сербов в католичество: методы усташей никак нельзя назвать христианскими. Епископ видел, как происходящее в Хорватии воспринимается сербами. Он не хотел, чтобы страдала репутация католической церкви.
Папский нунций, беседуя в Риме с хорватским посланником, в осторожной форме попытался сделать ему внушение:
– Христос говорил: «Идите и учите все народы». Но он не говорил: «Идите и стреляйте в людей».
Посланник Павелича самодовольно ответил, что в Хорватии в католичество обращены уже триста пятьдесят тысяч православных. Он считал, что заслуживал благодарность Ватикана. Нунций возразил:
– Эти цифры неубедительны, поскольку для обращения требуется искреннее желание самих обращенных, их вера.
Хорватский посланник отмахнулся:
– Ну, это еще придет…
24 июля белградский епископ Уйчич опять обратился в Ватикан:
«Люди поверили, будто католическая церковь одобряет жестокое обращение с сербами. Поэтому было бы очень кстати, если бы Священный престол прислал в Загреб уважаемую личность, чтобы рекомендовать хорватскому правительству благоразумие, умеренность, справедливость и любовь к ближнему».
Папа прислушался к епископу, но апостольский наблюдатель в Загребе – отец Джузеппе Памиро Марконе, аббат-бенедиктинец, был человеком не от мира сего, наивный и добродушный. Тучный аббат в одеждах своего ордена стал отныне украшать собой трибуну для почетных гостей, придавая респектабельность торжественным церемониям усташей.
В августе 1941 года отец Марконе получил указание «доверительным образом и так, чтобы это нельзя было истолковать, как официальный шаг», рекомендовать хорватским властям умеренность в обращении с евреями.
Хорваты приравняли себя к арийцам, а цыган и сербов – к евреям. Евреи носили повязки со звездой Давида и буквой Z (жид) и подлежали депортации в концлагеря.
Марконе также получил список арестованных евреев с просьбой «сделать тактичный запрос». Через несколько месяцев аббат-бенедиктинец беззаботно ответил Ватикану: «Можно с уверенность предположить, что большая часть указанных в списке принимала участие в волнениях сербских четников и коммунистов».
Только через год, летом 1942 года, аббат Марконе начал понимать, что происходит в Хорватии:
«Начальник полиции Ойген Кватерник, которому я пожаловался на жестокость в обращении с евреями всех возрастов, сообщил мне: германское правительство распорядилось, чтобы все евреи в течение полугода были депортированы в лагеря, где, как сообщил мне Кватерник, за последнее время убиты два миллиона евреев.
Кажется, подобная судьба ожидает и хорватских евреев. Я постоянно пытаюсь предпринять что-то для их спасения. Начальник полиции по моей просьбе насколько возможно оттягивает выполнение этого приказа. Он был бы рад, если бы Священный престол высказался бы за отмену этого приказа».
Но Ватикан предпочитал молчание.
Загребский католический архиепископ Алоизий Степинац придерживался другой точки зрения. Что касается обвинений в жестокости, то сербские четники не менее жестоки. Он вообще не видел ничего дурного в политике самостоятельной Хорватии. Напротив, «нынешнее хорватское правительство строго запретило все порнографические издания, редактировавшиеся в основном евреями и сербами».
В 1940 году архиепископ Степинац писал папскому нунцию в Белграде, который жаловался на ярый национализм хорватских католических священников: