Юлов Юрий Фермер

Неизвестно

Но от обобщений неизбежно скатываешься к себе. Сначала пришло на ум, что мой лучший костюм, в котором я еще год назад был первым парнем на презента­циях и концертах в родном городке, выглядит невзрачно. Затем пришла обида на столицу за провинцию. Тем не менее настроение было замечательным и не поки­дала уверенность, что день будет успешным.

.Внешне «Incub» выглядел менее претенциозно, чем даваемые им рекламные блоки, - было очевидно, что руководители фирмы предпочитали не раздражать внешним лоском паразитирующий класс вездесущих госпроверяющих, которые, конечно же,

трясли их не меньше, чем иные подобные конторы.

У входа, на твердой, обшитой красной винилискожей скамейке позевывал ле­нивый охранник, чем-то напоминавший сытого бульдога. Он демонстративно отстранился от тревожного звонка размером с пиалу, не желая, видимо, получать в закрученное, как рыжик, ухо акустическую пилюлю.

В офисе меня встретила девушка, у которой передние зубы не умещались во рту, поэтому она предпочитала не улыбаться и вообще старалась широко его не открывать. Чем-то она напоминала двоюродную сестру рекламного «дружища бо­бра», в отличие от того - бесстрастную и деловую. Зато безошибочно определила, что я не за турпутевкой, а по трудоустройству, спросила фамилию и попросила обождать в небольшом уютном вестибюле.

Я утонул в мягком кресле и взял со столика женский журнал «Люся». Волнения не было. Я сожалел, что раньше ограничивал круг поиска работы своим городом, максимум - областью.

.- Итак, Турчин Дмитрий Викторович, - посматривая то на экран монитора, то на меня, проговорил лощеный, как попугайчик, служащий, в ведение которого попало мое резюме.
– Семьдесят второго года рождения, образование высшее, профессиональный врач, знаком с сельскохозяйственными и строительными ра­ботами, физически крепок, владеет английским свободно, немецким - на бытовом уровне, польским. Ну, это не надо.

Служащий был похож на ребенка, которого заставили играть роль взрослого. Возможно, потому, что он был серьезнее, чем того требовали его обязанности. Я представил, как он встречается со сверстниками: «Ну что, чуваки? Пивка для рыв­ка? Па-ба-бам, па-ра-па-ба-бам! Кто круче меня? Нет таких? Тогда я банкую!»

– Все правильно, Дмитрий Викторович?

Я кивнул.

– Расскажите вкратце о себе. На английском языке, разумеется.

В три минуты я довольно бойко изложил свою биографию, тему для начинаю­щих.

– А теперь на немецком.

Очевидно, клерка удовлетворил мой ответ и на немецком, хотя я успел заметить, что знание языков у него слабее, чем у меня. И вообще, когда вы чувствуете мане­ру, способ произношения, приемы построения предложений и знаете пару сотен слов, нетрудно произвести впечатление на тех, кто оценивает вас поверхностно.

– Заполните анкету, а затем я дам вам сведения о тех работодателях, которых вы можете заинтересовать.

Анкета состояла из пятидесяти вопросов, зачастую смыслово перекликающих­ся, начиная от стандартного «Что заставило вас обратиться в нашу организацию?» и заканчивая провокационным «Довольны ли вы работой агентства «Incub»?» Наряду с обычным сбором статистики анкета, видимо, выполняла функции пси­хологического, может быть, сотворенного по мотивам «комитетского», теста. На последний вопрос я ответил

осторожным авансом: «Пока - да».

После компьютерной обработки анкеты служащий вручил мне три листка:

– Это ваши возможные работодатели. Ознакомьтесь и определитесь, с кем из них будем продолжать переговоры. Учтите, что у каждого из работодателей кон­курс кандидатур. Сколько вам понадобится времени?

– Минут десять.

Клерк удивленно двинул бровью.

– Обычно просят пару дней. Посоветоваться с родственниками.

– Нет, я всё решу сам.

– Как знаете. Чтобы потом претензий не было. А пока уплатите за проделанную нами работу. Мы берем с наемных только за оформительские услуги, а рассчиты­ваются с нами работодатели. В случае положительного решения.

Плата «за оформительские услуги» показалась завышенной, но терпимой.

РАБОТОДАТЕЛИ

Я снова вышел в вестибюль. Все три листка были написаны на английском и представляли собой объявления работодателей.

«Строительная фирма «Риего» в городе Кньиса (Испания) приглашает спе­циалистов на работы по облицовке фасадов».

«Фермеру, проживающему в Океании, требуется психологически устойчивый помощник на сезонные работы. Знание немецкого или английского языка. Виль­гельм Шонер».

«Землевладелец В. Скалигер нуждается в исполнительных и заботливых руках по уходу за виноградниками. Чезена, Италия».

Испанская «Риего» отпадала: еще со стройотряда, в который мне удалось-таки попасть перед развалом СССР, я неплохо работал топором и мастерком, однако до плитки там дело не доходило. Можно, конечно, устроиться на подсобку, но тогда вряд ли удастся прилично заработать.

Немец Шонер с его Океанией - романтично, как реклама «Баунти», но чрезвы­чайно далеко: оттуда не сбежишь, если вдруг что-то не устроит. Билет, наверное, в штуку баксов выльется. Да и какая там скотина? Скорее всего, какие-нибудь местные свиньи или козы. Отсюда, видимо, и требования психологической устой­чивости. Или живет один на островке.

А вот чезенский виноградарь - то, что нужно: и погреешься, и заработаешь. Пускай не много, но какой-то запас будет. Тем более «исполнительные и заботли­вые руки» явно говорили о том, что с работой справится любой, у кого есть хоть какие руки, лишь бы не ленился.

Я еще раз просмотрел объявления - и выводы не изменились. Оставалось ждать, пока вызовут.

ОКЕАНИЯ

Двоюродная сестра рекламного грызуна успела приспособиться к моему об­лику и, по-свойски махнув рукой, пригласила зайти.

– Анкета на восемьдесят процентов правдива. Это неплохо.
– В голосе клерка чувствовалось торжество потомка чекистов: «Расколол!» - Вы определились?

– Да, хотелось бы уточнить условия работы в Италии.

– Проезд за ваш счет, оплата три евро в час. Завтраки-обеды за ними, выход­ной - воскресенье, сезон - два-три месяца. Но, если честно, там практически на­брана группа. Студенты. Может быть, кто-нибудь откажется. В Испании пока вакансии есть.

– Испания отпадает - не потяну. А по основной профессии ничего нет?