Юнцам тут не место
Шрифт:
Возмущение Михаила было не наигранным. Строитель явно всё продумал заранее, и собеседники промолчали, соглашаясь с его правотой.
– Так я это… Чего хотел … Юра Владимирович! Спиннинги-то куда дел?
– Там, на берегу, – укладывая растопку, буркнул дядя Юра. – Между деревьев поручень, навесик сделали… Удилища рядком стоят. Увидите.
– О! Это ить дело! – повеселел Миша, разворачиваясь. – Сейчас пираний местных да сомов наловим.
– И крокодилов, – поддакнули ему.
– Вы осторожней! – одернул их Юрий Владимирович. –
– Обижаешь, начальник! – хохотнули мужички, прижимая к груди драгоценную ношу.
– Ну-ну, – Юрий проводил взглядом рыбаков. Поворошив прутья, он продолжил. – А насчет живой воды, древосока этого твоего… Есть в этом что-то… И я, старый, туда же с этой коровой. Как увидел это чудо-юдо речное, адреналин подскочил, засвербело в заднице. Я ж по пояс в воду сиганул, чтобы поближе к этой дурынде подобраться. Еле-еле вдвоем эдакую тушу на берег выволокли, пока гуинплены малолетние губами шлепали…
Юрий щелкнул зажигалкой, поджигая пук сухой прошлогодней травы. Язычок пламени жадно схватил подношение, вцепился – и вскоре растопка пылала. Прапор придавил пламя, бросив зеленые прутья поверх и накрыв железным листом.
– И соли будет не хватать, и специй… – пробормотал он под нос. – Но копченое – вкусное и само по себе…
Вдруг и из дымохода наверху, под нанизанными кусками мяса, и из топки внизу повалил желтый дым.
– Полундра! – отпрыгнул от коптильни дядя Юра.
Клубы дыма комками завитых желтых прядей покатились с холма. Откуда столько дыма? Старики подхватились и побежали прочь. Дым валил и валил из-под земли, укрывая холм колышущимся, непроницаемым для взора, тяжелым желтым покрывалом.
– Ибическая сила… – прошептал Сергеич. – Покоптили, млять, шашлычков!
– Это что, такой кустарник ядовитый? – спросил Маф. – Откуда дым-то такой?
– Да там растопки … Курам на смех.
– Может подземные залежи торфа вспыхнули? – предположил Макс. – Или угля местного?
– Да я ж сам копал, своими руками! – возмутился Юрий. – Какой торф? Земля как земля…
– Начальники! Начальники! – вдруг заорали сзади. По лугу торопились, обгоняя друг друга, пьяницы-строители.
– Острограмились уже что ли? Так быстро? – удивился Сергеич.
– Юра Владимирович, млять! – запыхаясь, подскочил Миша. – Звиздец спиннингам!
Главдеды переглянулись и поспешили к месту рыбалки. Удилища изломанной бесполезной рухлядью валялись по всему берегу. Оборванные куски лески и разноцветной плетенки висели по кустам.
– И блесны все прибрали, суки водоплавающие… – выругался Михаил.
– Какие еще суки?
Вместо ответа бригадир ткнул под ноги. В полосе прибоя на песке четко запечатлелся широкий отпечаток ступни. С первого взгляда стало ясно, что он не принадлежит человеку.
– Жабы какие-то, что ли? – поскреб затылок Макс.
– Может, от ласт след?
– Дожили. Вот и хозяева коровки появились, – чуть слышно подытожил Семен Михайлович.
Макс внутренне
– В общем, шутки в стороны, – впечатал кулак в ладонь Юрий Владимирович. – По одному теперь не ходим. Смотрим по сторонам. И о вооружении нужно хорошенько подумать.
– А рыбки я все одно половлю, – поджал губы невысокий строитель с черными от работы руками, сворачивая пробку коньячной бутылки. Сделав большой глоток, он добавил. – Вершей навяжу, удочку сделаю – а местной ухи попробую. Я упрямый. Будут знать наших, мокрокруты поганые.
Местная природа словно вознамерилась дать предприимчивым землянам по носу еще больнее: мясо, подготовленное для копчения, безнадежно испортилось. Шашлыки покрылись желтой вонючей слизью. Но самым странным оказалось не это: когда дым рассеялся, то выкопанная камера топки и дымоход в земле затянулись. Как не бывало. Крутой холм высился перед ними в первозданном, непотревоженном виде.
– Иггдрассиль, говорите? – прошептал Маф и пожевал губами, заново оглядывая огромные древа. – Ну-ну…
Глава 5
Свободы сеятель пустынный
От воды тянуло холодом и угрозой, Макс это чувствовал. Он забился глубже в заросли и вновь посмотрел на реку. Плеснула волна, и в ночи показалась мерцающая пара огромных нечеловеческих глаз. Макс замер от ужаса. Вновь плескануло, и рядом распахнулись еще глаза. И еще, и еще. Вскоре из воды на берег полезли приземистые фигуры мокрокрутов. Улыбаясь от уха до уха, монстры сжимали зелеными губами длинные стрелы с острыми наконечниками. Весь берег, на котором недавно свежевали речную корову, шевелился от скользких тел. Рядышком на волнах покачивался здоровенный, словно простыня, лист неведомого водного растения. Лист попирал главный мокрокрут с маленькой золотой короной на мокрой бородавчатой голове. Он опирался на трезубец и с гордостью поглядывал на свое воинство.
Вдруг в ночном небе посреди света звезд промелькнула огромная тень. Смертоносный черный дракон летел над рекой; хищный треугольный хвост чертил водную гладь. Мокрокруты восторженно заквакали, приветствуя союзника. Жаба-король воздел трезубец, разлепил зеленые губы и квакнул:
– Рота, подъем!
Макс дернулся всем телом, стукнулся головой о переборку и тотчас проснулся.
– Подъем, подъем! – захлопал в ладоши несносный Юрий Владимирович. – Солнце уже встало. Нас ждут великие дела!
– Получилось? – первым делом спросил Максим, войдя в вагон-ресторан.
Сергеич с непроницаемым лицом опустил половник в ведро, зачерпнул молочную густую кашу и плюхнул в миску. За спиной Макса прибывал народ. Гомонящий молодняк примолк, не понимая причины торжественности момента. В тишине Макс поддел ложкой с края тарелки, подул. Приятно пахнуло дымком. Как он и надеялся, каша по вкусу напоминала кукурузную, хоть и отсутствовал у варева привычный желтый цвет.
– Ну, как, Максимка?