Юнлинг
Шрифт:
– Прости...
– промямлила она, не поднимая головы.
Вообще-то я не собирался ее отчитывать, но Скайуокер немного сбил мои планы по разговору с ней. Изначально я собирался договориться о встрече со Шпилькой на следующий день после ухода из Ордена, но наш Избранный успел забить стрелку раньше меня. Поэтому я решил немного пожурить девочку и стребовать с нее обещание о встрече после него. Но стоило только начать и... понесло. Все-таки я не врал ей и, признаться, действительно думал, что она предупредит, а тут я такой самый умный, типа, уже все понял и жду ее на выходе. Переоценил. Даже не знаю кого: себя или Асоку. И да, меня ее поведение задело.
–
– Это от номера одной гостиницы, адрес я тебе скину сообщением на комлинк. Можешь жить там сколько угодно, за все уплачено, - матушка гарантирует. Точнее ее отец - мой дед, которому гостиница и принадлежит.
– И не смей пропадать. Как успокоишь Скайуокера, свяжись со мной - я тоже, знаешь ли, не железный, и меня тоже надо успокаивать.
– Детишки, - буркнула она себе под нос, беря карточку. Почувствовала, что я успокоился.
– Которых ты решила бросить, - ответил я слегка резковато.
– В конце концов, никто не мешает тебе раздумывать о высоком и здесь, на Корусанте. Сомневаюсь, что мы услышали бы, куда ты решила умотать.
– Прости, - повторилась она. Но на этот раз уже не так жалостливо, хоть и без наигранности.
– Ты, главное, не пропадай, - вздохнул я.
– Обещаешь?
– Обещаю, - кивнула она. После чего подалась вперед, обнимая меня.
– Спасибо.
– О-хо-охо, мелкая, - обнял я ее в ответ.
– Что б ты без меня делала?
В ответ она уперлась лбом мне в грудь и, кажись, начала всхлипывать. Не удивлюсь, если она только сейчас почувствовала, что вся эта история закончилась. Так мы и стояли. Асока заливала меня слезами, а я гладил очень уставшую девочку.
***
Асока связалась со мной через три дня, два из которых я потратил на попытки добыть мечи Вентресс. Точнее, из той рутины, в которую я был погружен, именно это сильно выделялось. Суд над Баррис закончился очень быстро - одно заседание, и изгнанная из Ордена женщина признается виновной и приговаривается к смерти. Кстати, после этого я получил еще одно подтверждение, что я... паршивый джедай. Если вообще джедай. Дело в том, что мне пришла в голову мысль о посещении казни Баррис, но подумав, решил, что ей от этого только проще будет, она ведь уверена, что права, и, увидев меня, вполне может спрятать свой страх за гордостью. Тогда я пошел к Оби-Вану - моя мстительная натура требовала сделать ей последнюю пакость, а что может быть хуже, чем увидеть перед смертью джедая, чуть ли не всем орденом считающегося всепрощающим. Хорошо, что Кеноби не понял моего плана, а посчитал, что я действую из хороших побуждений, и идти отказался, заодно пояснив, что именно из-за возможности причинить ей боль, никто из Совета туда и не пойдет. Джедаи, мать их. Тогда-то мне и пришла в голову мысль вернуть мечи Асажж. К сожалению, Кеноби хоть и был до крайности добрым, но вот дураком его назвать нельзя. Я юлил, как мог - врать-то нельзя, но, в конце концов, пришлось признаться, что хочу их отдать Вентресс, а она, если кто забыл, считается государственным преступником. И плевать, что она ушла из КНС и больше не ученица Дуку, совершенные ей преступления это не оправдывает. Будь на месте Оби-Вана кто-нибудь иной, и меня тут же послали бы, а вот Кеноби... сам черт ногу сломит, что у него там в голове, но ответ мужчины был: "Я подумаю". Само собой, его слова меня не впечатлили - вы думаете, только я умею играть словами? Вот два дня я и занимался террором бедного Кеноби. Ну, или один день - в первый
Почему не обратился к другим знакомым? Стыдно. Если честно, не считая Кеноби, из тех, кто мог забрать улику и кого я мог попросить, оставались только члены Совета, а после нашей последней встречи и моего, прямо скажем, наглого поведения, мне даже с Йодой общаться было... неудобно. Винду я вообще старался избегать.
А вечером третьего дня на связь вышла Асока, и мне стало как-то не до мелочей.
На утро, проведя всю ночь в голографическом зале, где я выплескивал свое волнение на псевдоситхов, стоя перед зеркалом в своей комнате, раздумывал, взять ли с собой Мики. Тут были как плюсы, так и минусы, но такие небольшие, что решил не заморачиваться - пусть в Храме сидит.
Признаться, никогда не был в номере, который оставила мне мама, теперь же с любопытством оглядывался и пытался подобрать слово, характеризующее данные хоромы.
– Полу-шик...
– Что, - обернулась наливающая в стаканы сок Шпилька?
– Такое впечатление, что тут живет богач, ударившийся в аскетизм, но не до конца понимающий значение этого слова, - ответил я ей, присаживаясь в кресло перед небольшим столиком.
– Он был таким, - подошла с двумя стаканами Асока.
– когда я сюда заселилась, - и, поставив сок на столик, плюхнулась в кресло напротив.
– А ты что, ни разу тут не был?
Обставлен номер был очень скудно, но уж то, что было, тянуло на небольшое состояние. Во всяком случае, кресла фирмы "Д"Эллар"Дар" я узнал. Натыкался, когда обставлял свою комнату в Храме. И стоило то кресло - девятьсот девяносто восемь кредитов. Не, серьезно, штука кредов - одна лишь седушка. Асоке лучше не знать - вряд ли она, уйдя из Ордена, резко превратилась в любительницу роскоши.
– Не довелось, - взял я стакан сока.
– Это подарок родни, а причин посетить это место как-то не было. Сама-то как? Обживаешься?
– Тоскливо, Рейн, - поежилась девочка.
– До жути тоскливо.
– Время лечит, - покрутил я в ладонях стакан.
– Главное, первые дни перетерпеть. Впрочем...
– ну же, Леха, давай. Приступай к делу. Блин, с Мики было гораздо проще.
– У меня к тебе серьезный разговор, Асока, - решился я начать. За что получил заинтересованный взгляд девочки.
– Можно и дальше бросаться утешением и банальностями, но думаю, лучше всего тебе поможет цель в жизни. Хотя бы на ближайшие пару лет.
– Умеешь ты заинтриговать, - усмехнулась Шпилька, поудобнее устраиваясь в кресле.
– Мне нужна твоя помощь, - произнес я, делая глоток сока, соответственно, не глядя на нее в данный момент.
– Ты же знаешь Рейн, помогу, чем смогу.
– Все не просто, мелкая, - поджал я губы.
– Не стоит кидаться такими словами. Для начала, - прервал я ее, когда она хотела что-то сказать.
– Пообещай, что не станешь никому рассказывать о том, что сейчас услышишь.
– Ладно, - кивнула Асока после небольшой паузы.
– Обещаю.
– Никому, Шпилька, - надавил я на нее слегка.
– Даже Скайуокеру. Я знаю, ты ему доверяешь, но тут дело не в доверии... просто...
– я никому так и не сказал, что Избранный станет предателем, и уж тем более не собираюсь говорить этого ей.
– Просто пообещай. Я не настолько гениален, чтобы учесть все мелочи, так что проще банально помалкивать.
– Я не понимаю, - произнесла серьезно Асока.
– Но доверяю тебе. Так что можешь говорить - никто, - выделила она слово, - от меня ничего не узнает.