ЮнМи. Сны о чём-то лучшем
Шрифт:
— Вот видишь, — ведущий тоже заулыбался. Решил, что это я так вырулил из опасно-ругательной темы в приятно-хвалебную. — Значит, наша еда и в самом деле — самая полезная и нужно есть её как можно чаще. Но никто, конечно, не запрещает — просто из любопытства — пробовать и еду других стран. Знаешь, ЮнМи, не могу не отметить, высокий уровень преподавания в твоей школе. Мы на твоём примере лишний раз убеждаемся, что Кирин по праву называют одним из лучших учебных заведений Кореи и, пожалуй, всего мира. Твоя речь удивительно правильна, логична и информативна. Ты не думала о карьере телеведущего?
Я тоже улыбнулся.
— Спасибо, господин ведущий, пока не думала. Но школа Кирин и в самом деле хороша. Вернёмся же, однако, к теме нашего разговора… Как ни странно, но американцы — вот удивительно! —
(Бэйцзин каоя или утка по-пекински — одно из самых известных блюд китайской кухни. Прим. автора).
— Наверное, нужно меньше критиковать корейскую кухню и больше её рекламировать, — хитро прищурившись, предположил ведущий. — Разве нет?
— Реклама двигатель торговли, — согласился я. — Например всем врачам-диетологам прекрасно известно, что американский фаст-фуд чрезвычайно вредная для здоровья еда. Но американцы так раскрутили этот бренд, что весь мир подсел на их отраву. Но это же не значит, что фаст-фуд стал полезным. Кстати, даже наша кимчхи намного полезнее для организма, чем всевозможные чипсы, кока-колы и бургеры. Однако, как я сказала чуть ранее, здесь имеется одно очень большое "но". Этакая огромная царапина на нефрите. ("Царапина на нефрите" — корейский аналог поговорки "ложка дёгтя в бочке мёда. Прим. автора).
Я поднял вверх палец. И все, как завороженные уставились на него, словно ожидая, что я сейчас выпущу из пальца молнию или лазерный луч.
— За свою пламенную любовь к острой пище корейцы расплачиваются другими заболеваниями, не менее мучительными и неприятными. Про повсеместные гастриты и изжоги не стоит даже и упоминать. Страшнее другое. Дело в том, что чрезмерно острая еда часто провоцирует рак желудка. И уровень смертности в Корее от этой мучительной болезни намного выше, чем, например, на Западе. Получается, что сегодня мы едим кимчхи для того, чтобы завтра кто-то из нас попал в больницу и скончался там в ужасных муках. Мы так печёмся о здоровье наших зубов, что чистим их после любого приёма пищи, мы даже носим зубные щётки с собой на работу, но при этом спокойно и с радостью поглощаем еду, которая уверенно и неотвратимо многих нас убивает. В прошлом году от рака в нашей стране умерло примерно 60 тысяч человек. А поскольку рак желудка занимает у нас второе место по распространённости среди онкологических заболеваний — считайте сами.
Гробовая тишина в студии. Ведущий с изменившимся лицом держался за горло. Девчонки из "HotIce" сидели сами не свои: Наён сделалась похожей на перепуганного кролика, японки Мина и Сана дружно переменились в лице, тайваночка ЦыЮн торопливо полоскала рот, надеясь, видимо, что вода нейтрализует действие съеденной отравы, Чеён испуганно выкатила свои круглые глаза на пол-лица, а пошедшая пятнами Дахён уже, похоже, готовилась помирать в муках в прямом эфире.
— Мы приучаем наших детей к острой пище, искренне желая сделать их настоящими патриотами, но на самом деле мы делаем всё, чтобы они с высокой вероятностью не дожили даже до шестидесяти лет. И в чём же здесь, скажите мне, патриотизм? Где здесь любовь к своей стране? Умереть, не дождавшись взросления внуков из-за любви к вонючей капусте? Нет, спасибо, я в этом не участвую. И не надо больше приставать ко мне с этой кимчхи! Я планирую прожить долгую жизнь и тихо умереть от старости, а не от невыносимых болей в желудке, когда нельзя уже ничего есть и пить. Перефразируя известный лозунг, я говорю: "Make life, not kimchi".
Мама дорогая, вот это меня растащило так растащило! Сам не ожидал, что выдам подобный антикапустный спич. Я, конечно, здорово сгустил краски, особенно со статистикой, да и не совсем справедливо свалил все беды на кимчхи, но так уж вышло… Если речь идёт о жизни и смерти, не грех и приврать, я так думаю.
Шоу на этом почти сразу завершилось. Ведущий и прочие участники расходились молча, с опаской поглядывая то на меня, то на заставленный нетронутой едой стол. Даже не знаю, что потом с ней сделали. Мой жуткий лозунг незримо летал над студией, заражая выставленные яства пугающим вирусом раннего умирания. Бедолагу Дахён увели под руки Мина и Сана.
* * *
Самое жуткое, между тем, случилось позже. И это жуткое было прямым следствием моей яростно-обличительной речи.
Спустившись следующим утром на первый этаж, я увидел совершенно пустой зал, никем не занятые столики и печальные мамины глаза. Да уж, натворил дел. Хорошо, что СунОк с утра пораньше убежала на встречу с подружками, а не то случилась бы у нас ещё одна драка с обвинениями во всех грехах.
Весело начинается воскресенье, подумал я. Однако этих завсегдатаев нашего кафе тоже не поймёшь: мы же не только кимчхи здесь подаём, его-то как раз не так уж и много, в основном мясо во всех видах, рис, овощи, рыба… Блин, знал бы, лучше бы отравился насмерть какой-нибудь мерзостью на шоу, чем вот так краснеть под маминым укоризненным взглядом.
Но и это были ещё цветочки. Самая жесть началась потом, когда я отправился по магазинам, решив на свою беду прикупить кое-что из предметов первой необходимости. Неприятности подстерегли меня на выходе из торгового центра.
— Это же ты! — сердито воскликнул какой-то незнакомый пузатый дядечка, едва не ткнув мне пальцем в грудь.
— Нет, вы ошиблись, — тут же среагировал я, поглубже натягивая бейсболку на глаза. — Это вовсе не я. Это совсем другая девушка.
— Я тебя узнал, негодяйка! — мой шутливый тон похоже его только сильнее разозлил. — Ты — враг корейского народа!
— С чего бы это? — удивился я и на всякий случай отступил от него подальше.
— Ты против кимчхи. Ты сама призналась в этом на вчерашнем шоу. Поэтому тебя надо хорошенько наказать.
Он шагнул ко мне и, наверное, в самом деле попытался бы меня как-то шлёпнуть или ударить, но я от него просто убежал. Правда, недалеко. У злого дядечки имелись единомышленники… Впрочем, я бы назвал их сообщниками. Потому что это не дело вот так нападать на молодую девушку и гнать её, выкрикивая всякие обидные слова. Маньяки какие-то, честное слово. Если вам не приходилось убегать от преследователей на многолюдных улицах, то я от всего сердца не советую приобретать такой отрицательный опыт.
Их было поначалу человек пять, но когда я, едва не сбив какую-то ачжуму на очередном повороте, оглянулся, то мне поплохело. За мной бежали уже, наверное, около двадцати мужчин и женщин с пугающе искажёнными гневом лицами. "На зомби похожи. Догонят — точно разорвут на тысячу маленьких юнмят", — подумал я и припустил ещё быстрее.
А толпа моих ненавистников увеличивалась с каждой минутой. "Что происходит?" — спрашивали у бегущих людей удивлённые прохожие и, получив ответ, что все пытаются догнать ту самую ЮнМи, тут же с готовностью присоединялись к погоне. Вскоре за мной бежала уже чуть ли не половина района Мёндон — так мне казалось с перепугу.