Шрифт:
«Да, был костер. Да, был вулкан…»
Да, был костер. Да, был вулкан.
Вокруг текла седая лава.
Сжигая всё, душа пылала
Назло сомненьям и векам.
Но был один. И потому легко
Сгорел дотла, забывши про запреты.
А в этот день, не очень далеко,
Родных людей вращались силуэты.
«Я не сторонник пошлых фраз…»
Я не сторонник пошлых фраз.
С чего начать, пока не знаю.
Тебя, конечно, понимаю
И понимал, увы, не раз.
Но так случилось, что в тебе
Я растворился без остатка,
И эта радость мне так сладка,
Как впрочем, тягостна тебе.
«Сердце как набат…»
Сердце как набат
Радости и боли.
В чем-то виноват
Я перед тобою.
Загрустил опять,
Налегло сомненье.
Ладно, буду спать,
Завтра –
Воскресенье.
«Вновь на темно-синем небосклоне…»
Вновь на темно-синем небосклоне
Загорелась сонная звезда,
Освещая радость и погони,
И любовь, и грусть, и поезда.
– Дорогая звезда! Я верю в твою искренность, но мне кажется, что ты стоишь на млечном пути.
Я сойду, вы только мне поверьте.
Я потом пробьюсь хоть из-за туч.
И тогда до самой глупой смерти
Будет биться уж не сонный луч.
Наивный
Я думал от тепла горят лазурью синей
На солнце ветви.
Я думал жемчуг, а не иней.
Но ночью был мороз и ветер,
А это следствие и необходимость.
Как снова сердце обожгло!
Мне часто в жизни делать приходилось
Себе назло.
«Люди. Змеи…»
Люди. Змеи.
Рыбы. Море.
Я умею
Верить в горе.
Бездны моря.
Мрак. Ненастье.
Много горя
Тоже счастье.
Много света
Не бывает.
Лучик в жемчуг прорастает.
Море мрачно.
Люди – тени.
Бумеранг ударил в темя.
Лучше горе
Безвозмездно.
Люд. Моря.
Сумрак. Бездна.
История одной любви
Я счастлив. День длиннее стал
И ночь светлей.
Ты долгожданный идеал
Души моей!
............
Чтобы своё сказать,
Не нужно говорить
Какие-то заумные слова.
Быть может, ты была права,
Но всё равно тебя
Мне хочется любить.
Но странной мыслею увенчан,
Я повторяю вновь и вновь:
Не верую я больше в женщин,
Я просто верую в любовь.
.............
О, кто поможет мне гвоздем
Уставшую, израненную душу
К стене прибить!
Чтоб высушить её потом
И изрубить.
О, кто поможет мне печаль
Изгнать навек!
(О, как же ты смешон бываешь человек).
Увидеть всё и всё понять,
Глаза открыть.
О, как непросто сердцу взять
И разлюбить.
.............
Так накипело, аж до боли,
Что не могу ни есть, ни спать.
Все говорят «С тобою горе?»
А я не знаю, что сказать.
А сердце щемит как в неволе
И повторяет всё своё,
Что горе для меня не горе,
Коль это горе лишь моё.
Как передать все мысли эти?
Как их в слова свои вложить?
Живём мы на одной планете,
Живём и не умеем жить.
Картинка в поезде
Мелькают люди словно чёрточки
В размытой временем тетради,
И ветер нагружает форточки,
И ты опять в застывшем взгляде,
И ты одна, весь мир затмив,
Стоишь то в радости, то в горе,
И жизнь моя, про всё забыв,
Навеки связана с тобою.
«Я помню детство, помню радость…»
Я помню детство, помню радость,
Я помню массу впечатлений.
Потом я ощутил томленье,
Объем груди мне стал не в сладость.
Душа рвалась, душа хотела
Враз охватить всю бесконечность.
Но мысль мгновенно пролетела –
Я понял, жизнь моя не вечна
И охватить нельзя все сразу.
А мне хотелось, так хотелось!..
Вдруг понял, сила – это разум,
И снова взялся я за дело.
И постепенно познавая,
И постепенно возрастая,
Я в вечность мыслью улетаю,
Ища,
Мечтая
И страдая…
1982 год (17лет)
«Грустно до слёз…»
Грустно до слёз.
Что?
Сам не знаю.
Может быть жизнь
Не понимаю.
Может, уйти и не вернуться?
Может, уснуть и не проснуться?
Конец ознакомительного фрагмента.