Юность и детство гусара
Шрифт:
Он быстро снял лыжи и взял их в руки. Осторожно, с опаской, ступил на лёд.
– Скр-и-ип... скри-и-ип - раздавался противный звук из-под ног.
– Колька, держись! Сейчас я тебя вытащу! Держись!
– кричал Владимир.
Лёд под ногами Головинского начал опасно шататься. Казалось, что он вот-вот опрокинется . Тогда Владимир кинул лыжи на лёд. Лёг на них и протянул лыжную палку Курицыну.
– Колька, хватайся за неё! Покрепче!
– кричал Головинский, -
Курицын дотянулся до палки правой рукой, а левой рукой продолжал бить по воде.
– Колька, двумя! Двумя руками держись!
– кричал Владимир, с ужасом ощущая, как под его телом трескался лёд.
"Курица" изловчился и из последних сил схватил лыжную палку двумя руками.
– Тяните! За ноги меня тяните!
– громким голосом приказал Владимир ребятам.
Кто-то из мальчишек схватили его за ноги и начали тянуть. Головинский подтягивал к себе Кольку.
– Ещё, мальцы! Ещё!
– спокойно приказывал Владимир, сам изо всех сил вытягивая Курицына.
Тот уже по грудь показался из полыньи...
– Не бойся! Держись! Чуток уже осталось! Держись, "Курица"! Держись!
– говорил Владимир, продолжая делать неимоверные усилия...
По высокому косогору к реке бегом спускались мужики...
Бледно-синий Курицын на четвереньках стоял на берегу и громко, никого не стесняясь, плакал.
16
– У меня баня топлена! Давай парня ко мне!
– предложил кто-то из мужиков.
– Давайте, подсобите! Тяжёлый больно...
Потом кто-то из мужиков помог встать Владимиру. Он, дрожащими от усталости руками, кое-как надел лыжи и медленно пошёл к себе домой.
Через неделю Владимир вернулся в Корпус. Начались будни: уроки, дежурства, строевые занятия. О том, что случилось во время рождественских каникул он никому из своих друзей не рассказывал. Да и сам почти забыл, как вытащил Кольку Курицына из полыньи.
Весь апрель в Санкт-Петербурге дождило. Серое небо, серые дома, серая Нева...
Дни были похожи один на другой: такие же серые...
– На завтрашний бал- вечеринку к нам приглашены девушки из старших классов женской гимназии. У вас есть время, чтобы как следует подготовиться.
– Объявил им на утреннем построении их классный наставник штабс-капитан Беленков Юрий Константинович.
– Ух ты! Вот это хорошо! Это мне нравится!
– восторженно прошептал за спиной Головинского его хороший товарищ Александр Колганов.
Бал- вечеринка проходила, как всегда, чинно: трое классных дам пристально наблюдали за поведением своих воспитанниц, а штабс- капитан Беленков и командир роты Его Величества полковник Забелин, по прозвищу "Швабра", смотрели за кадетами.
Был организован маленький и недорогой буфет. В перерывах между танцами объявлялись различные конкурсы.
Одна из классных дам, с серьёзным выражением лица, в очках с толстыми линзами,
встала из кресла и потребовала тишины.
– Наши девочки приготовили для кадетов сюрпри-и-из!
– заявила она, растягивая последнее слово, чтобы привлечь внимание всех присутствующих в зале.
Наступила тишина.
– Для вас, господа офицеры, и, конечно же для вас, кадеты, Марина Игнатьева исполнит Сонату для фортепиано номер два Людвига ван Бетховена.
За рояль села высокая миловидная девушка с большими глазами и прикоснулась к клавишам.
17
– Господа кадеты, надо ответить! Надо ответить! Не ответим - потеряем лицо!
– взволновано прошептал подошедший штабс- капитан Беленков.
Все замерли...
– Ну что, долго думать будем?
– раздражаясь поинтересовался их классный наставник.
– "Голова" - это к нам с тобой алаверды! Ты споёшь, а я тебе буду аккомпанировать!
– азартно хлопнул по плечу Владимира Колганов.
– Давайте, Головинский! Давайте, Колганов. Надо спасать ситуацию!
– торопил их Беленков.
– Хорошо, спою романс " Белеет парус одинокий", - согласился Владимир.
– Саша, ты его знаешь?
– "Голова", конечно! Не переживай!
– опять хлопнул его по плечу Колганов.
Владимиру стало страшно. В горле пересохло. Всё тело стало "гореть" и чесаться. Он ведь никогда не пел перед такой большой аудиторией. Исполнял романсы в семейном кругу, для тётушки, для друзей. А здесь, в этом зале, сейчас столько народа... Столько приглашённых девушек, их воспитательницы!
– Как бы не опозориться! Нет! Нет! Я не опозорюсь! Надо дерзать, Владимир!
– думал Головинский, направляясь к роялю.
Девушка закончила играть. Наградой ей стал гул аплодисментов.
– Романс "Белеет парус одинокий" . Слова Лермонтова. Исполняет Владимир Головинский. У рояля - Александр Колганов.
– Громко и торжественно объявил штабс- капитан.
Владимир откашлялся. Раздались первые аккорды, и он начал петь. С первыми словами романса к Владимиру пришли спокойствие и уверенность в себе. Он пел, вкладывая в каждое слово свою душу, свой талант.