Юность
Шрифт:
– И ты надеешься овладеть оружием так, чтобы выжить в вашей мясорубке?
Она медленно качает головой:
– Не совсем. Я хочу добраться до дедушки.
– До герцога Юга?
На этот раз кивок утвердительный.
Понятно.
– А ты не боишься, что новый император потребует тебя вернуть обратно?
– Дедушка обещал выдать меня замуж за фиорийца. А тогда владыка не сможет получить меня назад. Потому что я уже буду не принцессой, а куда ниже по статусу.
– Но как же кровь? Кровь богов?
– Если ребёнок императора отказывается от титула, то сила небожителей исчезает.
Я ничего не понимаю. Накручено так, что без пол-литры не разобраться.
Помочь? Или послать куда подальше?…
– Эти девушки принесли мне присягу вассалов. И они пройдут путь простого воина-новобранца от начала до конца. Будут рыдать ночами в подушку, проклинать меня и своих учителей. Узнают боль, страх и кровь. Но станут настоящими воинами. А сможешь ли ты, дочь императора, с кровью небожителей, текущей в твоих жилах, позволить распоряжаться собой обычному простолюдину, потому что он – твой командир, твой наставник? Терпеть наказания, если не справляешься или провинилась? Подвергаться лишениям, побоям и унижениям? Не отвечай мне сразу. Вернись к себе. Подумай. Посмотри на этих девушек, как к ним будут относиться, что они станут испытывать и выносить. И лишь потом дай ответ. Потому что тебе придётся поклясться служить мне, графу дель Парда, душой и телом. И если я прикажу тебе пойти и умереть, ты сделаешь это. Согласна?
Льян прикрывает глаза, потом вновь широко распахивает их:
– Да!
– Нет.
Она не понимает, и я объясняю:
– Сейчас я не приму у тебя ответа. Иди к себе. У тебя неделя срока. Подумай. Посмотри. И тогда решай. Иди, девочка.
Я впервые разговариваю с ней нормально, и Льян откровенно растерянна. Но в её глазах, которые она больше не щурит, чтобы походить на чистокровную рёску, постепенно проявляется не свойственное ей ранее понимание и задумчивость.
Девчонка поднимается из-за стола, вдруг кланяется мне и, выпрямившись, шепчет:
– Спасибо вам, сьере граф. Но я не изменю своего решения.
Глава 15
– Сержант идёт! – Умия влетела в палатку, словно ошпаренная.
Её сестра удивлённо уставилась на неё:
– Ты чего?
– Сержант!
Иолика устало вздохнула:
– И что? Подумаешь. Сегодня нас не ругали. Не за что. Я хоть и вымоталась, но зато начало получаться.
Девушка расправила висящий на деревянном крючке, пришитом к стенке палатки, китель. Интересное одеяние! Главное – у всех одинаковое. Называют «формой установленного образца». Отличают друг друга по накладкам на плечах. На тех либо полоски, либо звёздочки. Сначала-то запутались, но постепенно разобрались. И самое главное, что эта «форма» одинаковая для мужчин и для женщин! Штаны, удобные, с массой карманов и накладок, чтобы, когда ползаешь или падаешь, не протереть дырки. Сверху – китель. Тоже с кучей карманов и накладок. На пуговицах. Причём металлических, но окрашенных сверху. Чтобы не блестели, как им объяснила почти ровесница, может, на полгода старше их, девушка. Да! Девушка-сержант! Правда, они не совсем разобрались, чем та занимается, но то, что она служит так же, как другие воины-мужчины, – это правда. Лейра Унрихт. Родом из небольшого баронства на западе Фиори. Была война, а потом
Первый день, когда близняшек привели в лагерь, встретила, осмотрела с ног до головы, хмыкнула, велела идти за собой, в палатку. Та небольшая, на четверых, но сестёр поселили. Сказали, остальные все на местах, а потом добавили опять непонятное слово, мол, они – «сверх штата». Потом сержант отвела их в обоз, где сестрёнки получили кучу всяких вещей. Причём таких, что не всякий рыцарь мог себе позволить! А у графа простые солдаты имеют. Нижняя форма, обувь, верхняя форма, ремни, постели, всякая мелочь, начиная от набора небольших катушек ниток военных цветов и заканчивая крохотным удобным ножичком с множеством лезвий и приспособлений. Оружие, правда, пока не дали. Сержант объяснила, что до присяги не положено. Присяги – в смысле клятвы. Ну, это понятно. То, что граф говорил, – вассальная клятва на верность.
Поначалу страшно было одним в лагере и в палатке. Столько мужчин! А ну как… затащат куда – и поминай как звали девичья честь? Но обошлось. Солдаты ходят, на них внимания не обращают. Ну, новенькие. Ну, в форме. Только без погон. Значит, совсем необученные, ничего не знают, ничего не умеют. Да и по обмундированию сразу определить можно, кто сколько прослужил: на новичках форма мешком висит, ещё не обтёртая, не подогнанная и голая – ни нашивок, ни погон. А у этих – разные знаки, погоны со званиями, оружие! И каждый из солдат излучает такую уверенность и непоколебимое умение сражаться, что только при одном взгляде на них становится спокойно на душе. Таких – не победить!
После того как получили вещи и вернулись в палатку, Лейра, сержантша, начала их обучать, как надевать форму, чтобы сидела правильно и удобно, как можно её подогнать, объяснила, для чего что предназначено. На вечер велела выучить знаки различия и воинские звания. Специальные рисунки дала. Потом, когда они в первый раз форму надели, повела в столовую. Питаются все вместе, за длинными столами. Готовят еду специальные люди. Но помогают им все по очереди. Это называется нарядом. Не в смысле одежды, а в смысле обязанности. Наряд бывает очередной и внеочередной. Последний – в качестве наказания. Оказывается, у графа наказывают работой, а не палками или плетьми, как в Рёко и других местах.
Подошли к раздаче – получили поднос. Каждая для себя. А на том плоском блюде!.. Суп такой густой, что еле ложку ворочаешь! И в нём – настоящее мясо! Потом по большой миске каши, тоже с мясом, и жир прямо плёнкой по верху плавает! Питьё – на выбор: либо натта, либо настой липового цвета, или уж совсем незнакомое – компот называется, из фруктов сваренный. Вкусно и сладко! И говорят, полезно. Ещё, дополнительно, совсем неизвестная штука – салат. Овощи разные, мелко нарезанные и посоленные, с маслом. Хлеб уже на столе, ешь сколько хочешь, от пуза. Но за столом рассиживаться не дают – есть нужно быстро. Народа-то вон сколько! Поел, собрал грязную посуду, отнёс на кухню, где давали еду. Специальный стол стоит. Словом, чудеса, да и только. Чтобы простых сервов так кормили? Сказка какая-то.