Юный техник, 2010 № 09
Шрифт:
Вас, наверное, интересует также то, чем я занимаюсь сейчас. Охотно отвечу: выявляю «запрограммированных». Ведь с некоторыми эту операцию могли провести незаметно. Например, в толпе.
— Неужели вы выявляли их с помощью этих стеклышек? — недоверчиво спросил я.
— Представьте себе, — ответил Холмс. — Я использовал принцип поляризации света. Как известно, поляризованное стекло пропускает только те световые волны, которые ориентированы в определенном направлении. Если две одинаковые поляризованные пластинки наложить друг на друга, они останутся прозрачными. Если же одну из них повернуть на девяносто градусов, мы получим темный квадрат. Свет не будет проходить через него, так как вертикально ориентированная пластинка не пропустит горизонтальные волны. Остальное — проще простого. Ничего не стоит подобрать такое расположение поляризационных линий, чтобы при наложении пластинок получался силуэт парящего кондора. Причем рисунок будет тем четче, чем ближе я поднесу пластинки одна к другой.
— Это, конечно, любопытно, — сказал я. — Но какова цель подобных манипуляций?
— Понимаете, Ватсон, программа включается полностью лишь в том случае, если человек, носящий ее, видит отчетливое изображение. Но процесс «узнавания» начинает происходить в его мозгу, даже если ему показать слегка размытую картинку. Я сдвигаю пластинки на такое расстояние, чтобы контуры парящего кондора оставались еще нечеткими, зыбкими. Однако пси-волна узнавания успевает, не включая при этом программу, возникнуть в мозгу человека-носителя. Эту волну я и регистрирую с помощью особого приборчика.
Только сейчас я заметил стоящий перед Холмсом небольшой аппарат с экраном.
— И много вам удалось выявить… носителей?
— Пока — одного. В медицинской службе фирмы вредоносную программу безболезненно сотрут из мозга.
В кабинет заглянул мужчина совершенно неприметной наружности, из чего я заключил, что он является, скорее всего, сотрудником отдела безопасности «Силвер чип».
— Мистер Холмс, — сказал он, — зайдите, пожалуйста, в зал совещаний. У дирекции фирмы возник один вопрос…
Холмс поднялся и вышел.
Я встал, прошелся по кабинету, затем взял в руки стеклышки.
«Как просто и в то же время эффективно», — подумал я, совмещая прозрачные пластинки. На меня глянуло изображение распростершего крылья кондора.
Внезапно у меня закружилась голова. Перед глазами, затмевая все вокруг, разлилось белое пульсирующее сияние. Я расставил ноги, чтобы не упасть, и слепо зашарил вокруг себя руками, пытаясь нащупать стену.
И вдруг мерцающая белизна исчезла. Мой рассудок был холодным и ясным. Я понял, что все на свете теперь несущественно, кроме одного: найти Холмса и уничтожить его! Я нащупал в кармане боевой излучатель,
с которым не расставался последние дни, и твердым шагом вышел из кабинета.
Вдруг рядом со мной возникли двое невесть откуда взявшихся молодых людей.
— Ваш пропуск, — произнес один из них.
— Что? — не понял я.
— Каждый, кто выходит из этого кабинета, обязан предъявить пропуск, подписанный мистером Холмсом, — пояснил страж.
«Неплохо придумано, — подумал я. — Но никакая сила на свете не сможет остановить меня!»
Я сунул руку в карман и… тут же оказался на полу…
— Представьте, Ватсон, — говорил мне вечером Холмс, — я совершенно упустил из виду, что и вас могли запрограммировать. Несомненно, это было сделано в Гайд-Парке, во время инсценированной потасовки.
Так что, если бы я не придумал снабжать всех проверенных мною сотрудников пропусками, мне пришлось бы плохо. И еще, Ватсон: похоже, программу для вас составляли второпях. Иначе вы поступили бы умнее.
Например, дождались бы меня, предложили поехать куда-нибудь, и там…
— Бог с вами, Холмс! — Я содрогнулся. — Все обошлось, к чему теперь эти теоретические выкладки? К счастью, программа самоликвидировалась сразу же после удара этого костолома: ведь тогда стало совершенно ясно, что моя миссия провалилась. А, кстати, Холмс, я же видел картинку-ключ раньше! Если, допустим, я бы просто представил ее себе, программа включилась бы?
— Нет, Ватсон. Задействовать ее может только изображение. Однако отвлечемся от дела «Парящий кондор».
Оно практически закончено, сегодня после обеда арестованы все его главные участники. А теперь, — Холмс взял в руки скрипку, — если не возражаете, я сыграю вам сонату Корелли.
* * *
ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ!
Если вы решите выписать «Юный техник» на I полугодие 2011 года, напоминаем: подписная кампания завершается 10 декабря. При желании вы можете воспользоваться купоном, напечатанным ниже, вписав туда количество номеров (с 1-го по 6-й), свою фамилию, адрес и индекс «ЮТ».
При подписке по каталогу агентства «Роспечать» индекс журнала — 71122, в Объединенном каталоге «Пресса России» наш индекс — 43133, по каталогу «Почта России» — 99320. Надеемся на встречи в новом полугодии.
ПАТЕНТНОЕ БЮРО
В этом выпуске ПБ мы поговорим о том, можно ли сконструировать универсальное транспортное средство, как создать гостиницу в аэропорту и каким образом лучше всего обустроить город в Заполярье.
АВТОМОБИЛЬ-КОРАБЛЬ-САМОЛЕТ
«Меня зовут Василиса Маркина. Мне 12 лет, живу я в селе Дивееве Нижегородской области. Увлекаюсь техникой и придумала автомобиль будущего. Точнее, даже не автомобиль, а комбинированное транспортное средство — летающий автомобиль-амфибию.
У него три колеса, потому что, во-первых, тремя колесами легче управлять, чем четырьмя. Во-вторых, у самолета трехколесное шасси, потому что три точки опоры устойчивее, чем четыре. Например, стол на трех ножках никогда не будет качаться, а на четырех качается. В-третьих, после взлета шасси обычно убирают, а убрать три колеса легче, чем четыре.