Южная пустошь 5
Шрифт:
— Спасибо, все хорошо, — ответила дежурной фразой. И, быстро пробежав по келье взглядом, дабы убедиться, что мы одни, переключилась на важное, — сожалею, но я должна как можно быстрее покинуть вашу обитель. Я приехала сюда, чтобы договориться с Великим отцом и выкупить у него жизнь моего брата. У меня есть предложение, от которого он не сможет отказаться. И раз Великий отец покинул Епархию, мне нужно немедленно следовать за ним. Вы могли бы переправить меня за стены завтра утром?
— Мог бы, — кивнул Агор, присел на край кровати и уставился на меня своими глазищами, отчего меня снова, как вчера бросило в жар, — но не стану…
—
— Веним слишком наивен и доверчив, — холодно и резко перебил меня Агор, — и слишком болтлив. Поэтому я рассказал ему только то, что заставило бы вас проделать этот путь. К тому же вы должны были появиться здесь несколько седьмиц назад. Сейчас лишком многое изменилось, чтобы мои планы остались неизменными. И я намерен действовать исключительно в интересах Епархии.
Я прикусила щеку изнутри и слегка опустила ресницы… Какая же я наивная дура. Придумала себе невесть что! На лицо, как забрало, опустилась привычная, холодная и бесчувственная маска королевы. Теперь ни одна эмоция не пробьется наружу. Я больше не допущу такую ошибку и не стану доверять тому, кто на другой стороне переговорного стола, даже если он всеми силами убеждает, что он за меня… Даже если мои собственные ощущения говорят о том, что между нами что-то есть… И почему я, вообще, решила, что Агор, которого Веним назвал старым чудаком, добряк, случайно затесавшийся среди злобных магов?
— В таком случае, — ровно и безэмоционально ответила я, — я прошу вас покинуть мои покои. Мы встретимся завтра утром. Официально. Я королева Южной Грилории и представитель Грилорского королевства. И вы обязаны оказать мне должный прием и организовать общение в соответствии с моим титулом.
Агор встал. Его ледяной взгляд похолодел еще больше.
— Разумеется, ваше величество, — выплюнул он. И развернувшись на каблуках, зашагал к выходу. И только взявшись за ручку, остановился, — у меня к вам большая личная просьба, не приходите больше на утреннюю молитву. Вы, конечно, можете проигнорировать мои слова, но тогда я буду вынужден принять меры. Я не могу допустить, чтобы наши люди потеряли веру в могущество инквизиторов.
— Как вам будет угодно, — не стала спорить я. И отвернулась. Хлопнувшая дверь известила, что Агор, наконец-то, покинул пою келью.
Негодяй! Выдохнула я, сжимая кулаки. А я дура! Как я, вообще, могла повестись на сказки Венима?! И что мне теперь делать? Я заперта в этой проклятой стране, окруженной высокими непроходимыми стенами. И самое обидное, что я сама, как глупая мышь, залезла в мышеловку…
Надо попробовать найти другой выход. Может быть мне удастся попросить помощи у кого-нибудь еще. Например, у Олиры. Или просто сбежать… Покинуть эту обитель и найти того, кто тоже захочет выбраться из этой ужасной страны. Там, за пределами Епархии, я могу сполна вознаградить своего спасителя.
Шатаясь, я поднялась и подошла к окну, из которого лился яркий свет, освещавший всю келью. И только коснувшись сверкающего стекла, поняла, это совсем не окно… Это просто иллюзия. А на самом деле за магическим светом длинный гладкий камень, врезанный в стену.
В сердцах выругалась и изо всех сил ударила по скрытой в холодном белом пламени поверхности. Свет мигнул и погас, оставляя
Я решила проверить дверь. Если она заперта, то я тут скорее пленник, чем гостья. Гостей не запирают.
Дверь, сколько я не толкала ее, так и не открылась… Захотелось выплеснуть свой гнев и хорошенько постучать по двери, требуя немедленно выпустить меня на свободу. Но я сдержала дурацкий порыв и сжав кулаки, чтобы не сорваться, отступила назад. Мерзкий тип! Проклятый маг! Как я могла поверить ему?!
Разочарование в Агоре ударило по мне неожиданно сильно. Я ощутила себя раздавленной обстоятельствами и опустошенной. Захотелось плюхнуться на кровать, зарыться в подушки и выплакаться. Но я только прикусила губу и выше задрала подбородок. Если Агор надеется, что я приму все его условия, то он очень сильно ошибается. Я заставлю его пожалеть об обмане.
Глава 4
На следующий день я снова проснулась на рассвете. В коридорах обители опять шаркали ногами, сонные монахи, направляясь на крышу для утренней молитвы. Мне до безумия хотелось нарушить «просьбу» Агора и отправиться наверх, чтобы еще раз подорвать в монахах «веру в могущество инквизиторов». Злость на «старого чудака», оказавшегося совсем не старым и к тому же чудаком на букву М, была настолько сильной, что я не спала половину ночи, ворочаясь на матрасе, твердом, словно набитым камушками, и думала как заставить Агора пожалеть о сказанном и сделанном. Вся симпатия, которую я испытывала к нему исчезла. А пламя в сердце, которое я приняла за любовь, оказалось ненавистью.
Я потянула на себя дверь, чтобы выйти… Снова вспыхнули ярость и обида на проклятых магов за то, что вчера сама повела себя глупо, когда решила что меня заперли. А дверь всего лишь надо было тянуть на себя, а не толкать.
Хорошо, что я смогла сдержаться и не высказать Олире, которая принесла мне ужин, что я думаю по поводу их «гостеприимства». Девчонка, конечно, прочитала это в моих мыслях, но у нее хватило ума ничего не говорить, не провоцировать меня, чтобы избежать дипломатического скандала. И только, уходя из моей кельи, она оставила дверь слегка приоткрытой. Мол, и в мыслях не было запирать вас, ваше величество…
Монахи безмолвными тенями спешили по темным коридорам наверх. И я точно нарушила бы распоряжение Агора, но в этот миг, какой-то мальчишка, бредший по коридору, как сомнамбула, споткнулся и полетел прямо на меня, ткнув острым худеньким плечом прямо в солнечное сплетение. Удар был таким сильным, что я на мгновение задохнулась. Мальчишка же рухнул на пол, мне прямо под ноги. Удивленно взглянул на меня, снизу вверх и неловко поднялся, бормоча извинения. Я замерла, боясь пошевелиться. При падении мальчишка ловко сунул что-то твердое в мою туфлю. Это определенно не могло быть случайностью, я чувствовала, как тонкие и ловкие пальцы, словно невзначай оказавшиеся под юбкой, быстро и бесцеремонно ощупали ступню, чтобы найти место, где кожа обуви неплотно прилегает к ноге… Я даже хотела пнуть охальника, но все произошло так быстро, что просто не успела. А потом уже было не возмущений, мне нестерпимо хотелось вытащить то, что лежало в обуви. Очень хотелось верить, что это не какое-нибудь любовное послание, а нечто более важное.