Южный поток – forever!
Шрифт:
Фанис поднялся и принялся натягивать на себя одежду. Когда он с этим управился, водитель кивнул в сторону стоящего под противоположной стенкой стола:
– Бери стул, лопай!
На столе, на подносе, стояла металлическая, очень похожая на тюремную тарелка. Еда изысканностью не отличалась и тоже смахивала на тюремную пайку. Притащив к столу стул, Фанис присел. Рядом с тарелкой на подносе лежала ложка и три куска хлеба. На самом столе стояла традиционная бутылка колы, поверх которой был надет пластиковый стаканчик.
– Приятного аппетита! –
Условия его содержания здорово ухудшили, но то, что его не убили, говорило само за себя. Террористы из «17 ноября» совершали свои убийства в целях максимального воздействия на общество. Поэтому Фанис Апостолакис был им так же необходим, как и взрывчатка с гранатометами.
Водитель на шутку Фаниса никак не отреагировал. Пока Фанис ел, он бесцельно прохаживался по комнате, со скукой оглядываясь по сторонам. Бросив в рот последний кусок хлеба, Фанис потянулся к бутылке, открыл ее и набулькал шипящей колы в стаканчик.
– Какая у нас программа? – спросил он, когда подошедший водитель забрал поднос.
– Сейчас с тобой поговорят, а там видно будет, – пожал плечами водитель.
Выйдя, он закрыл дверь на ключ и плюс к этому задвинул засов. Фанис Апостолакис украдкой вздохнул. Террористы сделали выводы из случившегося. Не только в отношении запоров, но и в отношении всего остального. На этот раз Апостолакису не оставили ни зажигалки, ни сигарет.
Напившись, Фанис оглянулся. В дальнем углу комнаты стояли накрытое крышкой пластиковое ведро и большая бутыль с водой. В комплекте это теперь должно было заменить Фанису блага цивилизации в виде ванной, душа, умывальника, унитаза и, видимо, даже биде. Больше рассматривать в комнате было абсолютно нечего. Апостолакис невесело подумал, что одной из его бывших подружек здесь даже понравилось бы. Та была дизайнером и считала самым прогрессивным течением минимализм…
104
Из-за руля полицейской машины вынырнул полисмен и, поправив фуражку, направился к водительской дверце «Рено». Виктор опустил стекло и выудил из кармана свое водительское удостоверение и бланк агентства по прокату автомобилей.
– Добрый вечер, господин! – поздоровался полисмен на греческом. – Можно ваши права?
– Конечно! – ответил Виктор на английском.
– О, простите! – улыбнулся полисмен, тоже переходя на английский. Взяв левой рукой водительское удостоверение и бланк агентства по прокату, он хотел было посмотреть их, но вдруг показал на пассажирское сиденье: – Простите, а это что у вас?
Виктор повернул голову. На пассажирском сиденье лежала сброшенная им черная бейсболка.
– Прости… – начал поворачиваться обратно к полицейскому Виктор, и вдруг увидел нацеленный на него пистолет – точно такой же, какими были вооружены черные следопыты.
Виктор попытался отпрянуть, но у него абсолютно не было свободы маневра. Пистолет приглушенно хлопнул, и Виктору на миг показалось, что в его грудь вонзилась когтями огромная хищная
105
За дверью послышались шаги. Фанис повернулся на стуле. На этот раз вслед за водителем в подвальную комнату вошел Стаматис. Одет он был с небрежностью аристократа, но вид имел невыспавшийся и осунувшийся. Водитель остался возле входа, Стаматис прошел к Фанису и остановился, сунув руки в карманы брюк.
– Здравствуйте! – наконец кивнул он.
– Здравствуйте! – сказал Фанис и поднялся.
– Зачем вы это сделали? – спросил Стаматис, пристально глядя на Апостолакиса.
– Я независимый журналист, – пожал плечами Фанис. – И не люблю, когда меня используют…
– Что-то в этом роде мы и предполагали, – хмуро кивнул Стаматис. Немного помолчав, он продолжил: – Вы доставили нам кучу неприятностей, Фанис. Но это ладно… Однако из-за вас погибли совершенно невинные люди! Вы это осознаете?
– Я их не убивал, – покачал головой Фанис.
– Вы вынудили нас это сделать! За все время деятельности нашей группы такое произошло впервые!
– Мне очень жаль. Но убил их не я, – твердо сказал Фанис.
– Ладно, оставим это, – вздохнул Стаматис. – Тем более что нам пришлось замести все следы… Но я должен предупредить вас, что в случае повторения чего-то подобного нам придется прибегнуть к самым радикальным мерам. Нам бы этого не хотелось делать.
– Вы убьете меня? – спросил Фанис.
– Нет, конечно, что за чушь… Но мы будем вынуждены предпринять кое-что, чтобы отбить у вас охоту к геройству! Я думаю, вы понимаете, о чем, вернее, о ком, идет речь?
Фанис хмуро молчал. Стаматис вздохнул и продолжил:
– Я думаю, что лучше все-таки уточнить, чтобы избежать недоразумений и не причинять неприятностей одной известной вам особе. Речь идет о вашей девушке, Фанис. Насколько нам известно, у вас с ней весьма романтические отношения. Поверьте, нам очень не хотелось бы их омрачать. Очень. Но это всецело зависит от вас. Надеюсь, теперь вы все уяснили?
– Да, – кивнул Фанис.
– Тогда отдыхайте. Вы понадобитесь нам в самой лучшей форме. Совсем скоро… – Стаматис огляделся по сторонам, невольно поморщился и спросил: – Может, вам нужно что-нибудь еще?
– Да нет, спасибо, – махнул головой Фанис. Стаматис кивнул, снова оглянулся с выражением легкой брезгливости и поспешно направился к двери. – Разве сигареты! – сказал уже вдогонку Фанис.
– Хорошо! – бросил Стаматис и, кивнув водителю, поспешно вышел.
106
Очнулся Логинов оттого, что его ощутимо тряхнуло, и голова Виктора ударилась о что-то твердое. Приоткрыв глаза, он не увидел ничего. Зато остальные органы чувств восполнили недостаток информации. Машина, в багажнике которой везли Виктора, притормозила, и колеса по очереди подпрыгнули на «лежачем полицейском».