Южный шторм
Шрифт:
– Проходите, господин бывший субалтерн.
Глумливый голос Балло подчеркнул – здоровяк явно не последний в компании пиратов, раз делит с предводителями победный ужин. Вместе с лазутчиком трапезничали трое.
Вожак имел совершенно бесцветный вид и скорее напоминал судебного стряпчего, надевшего флотский камзол лишь для маскарада. Выделялись только светло-жёлтые глаза, абсолютно мёртвые. Рикас внутренне вздрогнул. Он представил, насколько страшен должен быть этот невзрачный субъект, если подчинил огромную пиратскую толпу.
Двое его подручных
На пиратов пленник не произвёл впечатления.
– Шкет. Как и все благородные, – заключил Павиан. – Балло, он и вправду единственный сын князя?
– Так утверждает, – осторожно ответил изменник, привычно накручивая на палец косицу подусника. – Напишем письмо Алайну – узнаем. Спустить за борт никогда не поздно.
Вот в чём дело, предстоит банальный шантаж. За заложника потребуют выкуп. Но отец совсем не богат…
– Слушай, недоделанный, – снова подал голос Павиан. – Нам нужен твой отец. Он получит письмо, что ты у нас. Лорду нужна его служба. Если откажется либо ты соврал, что сын князя, тебе не жить. Ясно?
Чего уж яснее. Но окончательно просветить взялся Вождь.
– У нас твоя зазноба. Будешь вести себя тихо – её голова останется на плечах. Или тебе важней другое её место? Отрежем – пришлём.
Пираты заржали.
– Не зазноба. Сестра. Дочь Алексайона Алайна.
Предводитель нахмурился и позвал пирата, дежурившего у двери кают-компании.
– Ко мне её, живо! Если кто из братвы успел задрать ей подол, отрежу стручок!
Выскочка наблюдал за сценой, лишь поджимая тонкие губы в непонятной усмешке.
Самые мрачные предположения Рикаса относительно своей судьбы и судьбы сестры не оправдались. Спустя сутки и даже на следующий день они оба были ещё живы. Впрочем, понятие день-ночь для них исчезло. В трюме подводной лодки всегда висел сырой и душный полумрак. Пираты бросили пленников в её чрево. Судя по тишине в моторном отсеке и плеску волн за бортом, субмарина тащилась на буксире. Люк задраен, воздух поступает через высокую трубу. Периодически её забрызгивает, под трубой собирается лужа, растекающаяся по центральному отсеку. Осушить её нечем.
Трое пиратов, которым выпало сторожить дюжину пленников, будто те способны куда-то сбежать, непрестанно ворчали. Их обещали сменить через пару суток, когда шлюпка привезёт новых тюремщиков, запасы воды и пищи. Рикасу, Айне и будущим рабам не увидеть солнечного света до самых южных островов, не вдохнуть морского воздуха, свободного от вони и тухлятины.
Старшая сестра ни разу не попрекнула, но и без её подначек молодой тей прекрасно понимал: их положение – просто счастливое на фоне гибели гарнизона. Всё потому, что несдержанный… да что говорить, воистину глупый и самонадеянный командир вознамерился лично добыть победу. Тем самым открыл врагу замочную скважину в неприступных воротах обороны. Гибель сотни арадейцев лежит грузом на его совести. Или, как говорил отец, на его карме.
Известие о пленении детей князь воспринял именно как карму. Верно, Создатель карает его за многочисленные грехи молодости.
Братья Мейкдоны увидели, как перекосилось изъеденное шрамами лицо. Алекс шумно выдохнул. Видно было, что ему нелегко удержать себя в руках, не давая выплеснуть ярость в какой-то дикой выходке. Князь, не делая секрета, протянул телеграфическое послание Иэросу.
Номинальный император бесцеремонно вытеснил Горга из его кресла, тем самым занял председательское кресло в кабинете замка. Холёные пальцы разложили бланк на столешнице.
– Синьоры, некий капитан Рубис утверждает, что при штурме Арадейса захватил в качестве заложников Айну и Рикаса Алайнов. Он требует прибытия князя в Харригард. Обещает отпустить детей взамен на службу тея Алайна лорду Южного Архипелага.
Горг пожал плечами.
– Выходит, наши договорённости аннулированы. Мы три дня думали, как бороться с влиянием лордов, а наш главный военный советник, посвящённый во все замыслы, поступает на службу к врагам.
– Синьор, как вы можете! – вскипел Филлис. – Я, со своей стороны, всецело доверяю князю. Готов оказать любую помощь. Даже отправился бы с ним, но, боюсь, превращусь в обузу.
– Спасибо, синьор Винзор, – откликнулся Алекс, ещё не пришедший в себя от чудовищной новости.
– Присоединяюсь к Филлису, – поддержал старший Мейкдон. – Горг, у тебя нет детей, но будут. Поверь, есть вещи, кои нельзя прощать ни при каких условиях. Нет-нет, я не призываю тебя объявлять войну Архипелагу и сжигать их города ради спасения братика и сестрички. Нужна пара-тройка ответственных и их отрезанные головы на заборе, чтобы другим неповадно.
Фиолетовый герцог встрепенулся при напоминании о позорном родстве, но смолчал. Старший брат безнаказанно говорил всё, что ему заблагорассудится.
– Будем считать, что в Харригарде я выполню роль агента Империи в стане врага, – Алекс встал, показывая, что визит в Кампест завершается. – Помощь… Пожалуй, я попрошу только дирижабль.
– От Никса до их побережья и обратно топлива хватит, – прикинул Иэрос. – Но появление дирижабля над их водами…
– Нет, – невежливо перебил князь. От чрезвычайности проблемы он забыл про учтивость. – Для начала лечу в Арадейс, там на месте проверю, имеет ли шантаж основания. Потом на юг вдоль ламбрийского побережья. Дирижабль покину часах в шести-семи лёта от Архипелага и доберусь на крыле.