За дурною головой
Шрифт:
М-да, жаль, что многие вещи оказались потеряны. Да и я сразу не сообразил, что помимо ёмкости надо вырезать ещё и ложку. Кроме того, не помешает подстричься, а то совсем зарос. Кстати, иногда жена очень даже может пригодиться. Например, позаботиться о ложке к обеду. Или о самом обеде. Женщины же должны уметь готовить, разве не так?
От замеченной краем глаза улыбки Эйланы мысли потекли в несколько другом направлении. Вообще-то, мужчина - это глава семьи. Его нужно слушаться и всячески ублажать. Надо напомнить некоторым, об их обязанностях после чего можно немного
Металлические пряжки подпруги больно хлестнули по спине, вырывая из расслабленного состояния. Что-что она сказала?! Нет, это мне уже надоело! Хватит с меня, слышите - хватит! Я с самого того обряда чувствую себя эдаким всеобщим посмешищем. И почему?! Да потому что некоторые решили, будто им всё можно только из-за того, что наказания не будет!
Воронваэ обиженно всхрапнул, когда я рванул повод и без пререканий вломился в заросли. Пусть они теперь сами выкручиваются. Надоело! Такая цена за спасение этого Мира кажется мне уж слишком завышенной. Меня лишили всего - девушки, дома, души... теперь ещё покушаются и на самоуважение?!
Н-е-е-т, достаточно. Я долго терпел, но Бездна меня возьми, даже у эльфов нервы не железные. Шалости и ребячливость в исполнении взрослой девицы кажутся милыми, если ты видишь их всего раз или два. Когда же они постоянно сыплются на твою голову, то раздражают до невозможности. Неужели так трудно быть серьёзной и взрослой? В конце концов, ей не пять лет, чтобы откалывать подобные номера...
Злость кипела и душила, заставляя нахлёстывать коня и гнать его по бездорожью. Злость на себя, собственное бессилие, обстоятельства. Почему, почему именно так? Почему я?..
Бешеная скачка по кустам закончилась закономерно. Не следя за тем, что творится вокруг, я просто и банально налетел на низко растущую ветку. После удара об землю минуты три пытался научиться дышать. Небо в просветах кроны казалось на удивление чистым и светлым. Почему-то вспомнился дом, мягкое сияние Дерев и тихий, успокаивающий напев.
Нет, не вспомнился. Он приходил откуда-то извне, мягко и осторожно вползая в душу. Успокаивая, излечивая, объясняя и примиряя. В первую очередь с самим собой. Давно я не слышал Голоса Леса. Наверное с того самого момента, как Найвириэль... ушла.
Наверное, теперь уже точно не узнать, что произошло тогда и кто виноват. Да, можно списать всё на темных, можно. Обвинить во всех грехах, объявить месть... не задумываясь, не слушая и не понимая. М-да, правы были предки, говоря, что слушать мало. Надо ещё и услышать...
Тогда самым главным, единственным делом моей жизни стала месть. Всем подряд, как я теперь понимаю. За то, что не являюсь центром Мира. Что Боги смотрят не только на меня. Что счастья по заказу не бывает...
Почему, ну почему для того, чтобы понять простые вещи надо сперва вывернуть душу наизнанку?! Самостоятельно. Самому себе. А, если вспомнить про Узы, то становиться непонятно, кто же кого терзает? Правда, в отношении меня ещё можно понять, но она? Зачем?
Чтобы никогда не забыть... Уже не раз слышу этот голос, но всё никак не могу понять, откуда он? Только теперь догадался. Семейные браслеты. Через них со мной кто-то пытается разговаривать, но чаще всего я его не слышу. Вернее - даже не пытаюсь. Теперь вот снова.
Но что ей не хочется забывать? Ответ пришел довольно быстро: Как это - быть живым.
Неожиданно из-за кустов выехала молодая женщина. Всё ещё оставаясь полуоглушенным, я равнодушно наблюдал, как она что-то спросила. Не дождавшись ответа - недоуменно нахмурилась, достала из-за пояса странный предмет и...
Возникло чувство, которое я никогда не забуду. Как будто снова участвую в том обряде, открывавшем Врата в Бездну. Меня заперли внутри тела. Ни ощущений, ни мыслей, ни желаний. Одно сплошное равнодушие. Впервые в жизни стало страшно. Я чувствовал себя словно заживо похороненным.
Иногда мне кажется, что Лана просто прикидывается. Правда, довольно убедительно. До неконтролируемой ярости убедительно. Но бывают моменты, когда создается впечатление, будто она знает что-то такое... Не помню, по какому поводу вспоминалась поговорка, как она их называет. Что имеем, не храним, потерявши - плачем.
Только глядя на эту выжженную пустыню равнодушия, начинаешь понимать, что излишняя активность совсем не порок. И вовсе она мне не мешает. Пошутить и я могу. Правда, если вспомню, как это делается. Кроме того, становится понятным последнее выражение того голоса. Эх, узнать бы ещё, кто это удостоил нас своим вниманием и слышит ли Лана его.
Так вот, о выражении. Действительно, быть живым - это чувствовать. Неважно что - боль, ярость, злость, радость. Просто ощущать. А я - редиска нехорошая, опять же, если пользоваться терминологией э'гленер. Хотя иногда она всё же хватала через край. Может быть, считала, что по-другому не получится? Надо бы, когда выберусь - намекнуть. Мол, хватит, я всё понял. И обязательно сказать спасибо.
Если же не струшу, то, может быть, расскажу всё остальное...
Что происходило снаружи - я не знаю. Всё это время, которое тянулось неизмеримо долго мои мысли словно разделились на два совершенно непересекающихся потока. В первом снова и снова проносились картины уже довольно отдалённого прошлого. А во втором собственно мои размышления на эту тему.
Кстати сказать, те давние события, принесшие много бед в первую очередь мне самому и моим близким уже не ранили. По крайней мере, не так сильно, как когда-то.
Наверное, это должно было меня сломать. Может быть, так и произошло бы. Только вот незадача - совсем недавно я уже принял решение похоронить эти воспоминания далеко и надолго. Хватит им уже отравлять мою жизнь. Тем более что если я не сделаю этого добровольно, то кое-кто выполнит в принудительном порядке. И не факт, что процесс или результат мне понравится. Уверен, что скорее всего нет.
Кроме того, злиться на теперь уже свою семью не имеет смысла. Да и Ирралон при более тесном знакомстве оказался не таким, как мне думалось. Если бы мы с ним познакомились прежде, чем всё случилось, то... Нет, о пошло жалеть не будем. Его надо просто оставить в покое.