За дурною головой
Шрифт:
– Вряд ли, – злорадно ответил я, снимая ее со своей шеи. – И Ланы там тоже не будет, не надейся.
– Да? – сестренка подняла на меня задумчивый взгляд.
– Да! Меня не приглашали и не обязывали, – чему я очень рад – добавил я про себя. – Ладно, если понадоблюсь – то я в Зале Воинов, – и, развернувшись, направился в глубь леса по одной из тропинок. Спиной ощущая задумчивый взгляд сестры.
Зал Воинов не принес ожидаемого успокоения. Мысли метались в голове как стая перепуганных пичуг, настроение прыгало быстрее белки, под конец сменившись угрюмым безразличием. Но именно там меня нашел курьер, вручивший белоснежный с золотым тиснением
Заинтересованно надорвав край послания, я развернул свиток, в котором… в котором был мой приговор. Повеление явиться на Бал и поддержать там на должной высоте честь и достоинство Светлого трона… Уважительная причина неявки – смерть.
В конверте, который я открывал уже чисто машинально, было приглашение. На меня и сопутствующих лиц. И дата – сегодняшний вечер.
Воображение, судорожно пискнув напоследок, забилось в самый дальний уголок сознания, отказываясь представлять на этом мероприятии еще и Эйлану. Предупредить, а, тем более, обеспечить должный вид я ей не смогу. А появление этой взбалмошной девчонки в ее излюбленном костюме вряд ли поспособствует поднятию чести Светлого Престола.
Что ж, придется потерпеть…
Эльфийка стремительно бежала по лесу, едва касаясь ногами тропинки в траве. Поворот, еще один – и перед ней раскинулась округлая поляна, в центре которой возвышалось исполинское дерево. В кроне проглядывал небольшой двухэтажный дом, к которому вела лестница, плавно огибавшая мощный ствол.
Эльфийка взлетела наверх и стремительно вошла в небольшой кабинет в левом крыле странного строения.
– Дорогой, он здесь! – прямо с порога резко выдохнула она.
Сидящий за столом эльф поднял на нее сразу сосредоточившийся и похолодевший взгляд и медленно произнес:
– Ну и?..
– Мне нужно именное повеление для него явиться на Бал и приглашение, – эльфийка устало опустилась в стоявшее рядом кресло. – Кроме того, ни за что не угадаешь, что с ним произошло!
– Неужели он пошутил? – удивился ее собеседник.
– Нет, хуже! – хищно улыбнулась эльфийка. – Он женился!
Сидящий за столом эльф уронил все еще зажатую в руках письменную принадлежность на стол.
– Правда?! – искренне изумился он, – но никакой войны не было! Да и конца света не пророчили…
– Вот и я тоже хочу посмотреть на ту, которой удалось загнать моего братца в угол!
– Какая же ты у меня… – протянул эльф, тепло глядя на девушку
– Какая? – тут же насторожилась она.
– Добрая! – выдал сидевший за столом, и они дружно залились смехом.
…Пара строк на отливающем бледной зеленью листе – и магический посланник отправился в Светлые Чертоги. Ответ пришел быстро и состоял всего из одного слова: «Сделано».
Нет, длинные и пышные платья, это, конечно, красиво. Но как же это неудобно! Во–первых, приходиться постоянно держать спину. И корсет не дает, и гордость – в таком наряде да ссутулившись. А во–вторых – ног не видно. Поэтому наступить себе на подол – нечего делать. Вот и приходится либо задирать юбку при хождении, либо цепляться за кавалера. Исключительно из чувства самосохранения, а не из–за чего–то другого. И под конец меня обуяло горячее желание повернуть назад, когда телепортом нас перекинули к трехметровым воротам. Назвать дверями это сооружение язык не поворачивался.
Возле них обретался и Викор, нервно поглядывая по сторонам. Увидав, наконец, нас он застыл мухой в янтаре, потер глаза и еще раз пристально изучил явившееся видение с ног до головы.
– Э–э–э… Рони? – робко осведомился он.
Девушка важно кивнула и заговорщически подмигнула предводителю. Я же, понаблюдав за реакцией друга–товарища, решила не рисковать. Мало ли чего, а потом еще и виноватой окажусь…
Видя, что потихоньку сдаю назад, Рони крепко ухватила меня за руку и решительно кивнула застывшему у дверей привратнику или как он там правильно называется. Викор тут же перекрыл все пути к отступлению. Да, зажали в угол…
В ухо влез ехидный девичий шепот:
– Ты их что, боишься?
Ага, щаз! Бегу и за колонны прячусь! Ладно, раз ничего не осталось – пойдем вперед… на баррикады…
– И ничего я не боюсь, – уверенно развернула плечи я и приняла вид «сгиньте, презренные!»
Дворецкий отвел от меня взгляд и, решительно распахнув створки, дурным голосом проорал:
– Пресветлая Эйлана ал'Анаркалимэ и Рониэкуэль – Хранительница жизни в сопровождении!!
Так, не поняла, это вот то… калимэ которое… это что, я? Судя по тому, что взгляды устремились на нас – таки действительно я.
М–дя…
Я стояла на верхней ступеньке лестницы, сверху вниз глядя на людское море, раскинувшееся по залу, размером с приличный стадион. Да сколько же их тут?! Над толпой, словно маяк во время шторма, возвышалась ошарашенная рожа Монка. Решив, что потеряться тут – нефиг делать, я сделала невозмутимо–надменное лицо, взяла курс на эту каланчу и начала спускаться на растерзание местным хищникам…
Рони следовала за мной, тихо подхихикивая. Вот поймаю я ее… в темном уголке! Нет, это ж надо было сказать – гостей там совсем чуть–чуть! Если это – чуть, тогда я – паровоз! Викор хранил гордое молчание, демонстративно сжимая короткий сувенирный то ли укороченный меч, то ли длинный кинжал.
В толпе произошло шевеление, и перед лестницей выстроилась шеренга кавалеров, протягивающих руки (словно под стеной храма), дабы помочь даме слезть с последней ступеньки. Да… была бы я осьминогом… или индийской богиней, у которой там целая куча рук – вот самое оно! Неожиданно перед самой ступенькой вырос… ну, наверное, это все же был Ланик. Только причесанный, одетый с иголочки, украшенный всевозможными висюльками, весь из себя такой… правильный, что мне тут же захотелось устроить какую–нибудь каверзу.