За Главным трактом
Шрифт:
— Так значит теперь снова принцесса. Ну уж прости, но когда ты отскочила от мага, читающего заклинание телепортации там, в ущелье, ты совершила очень странный поступок. И теперь я обязан узнать его причину.
— Ну хорошо. Наверное, ты знаешь о том, как Аунадар Блеф использовал меня…Я хочу завоевать уважение будущих подданных. Я должна быть сильной королевой, которая может настаивать на своём, защищая свои принципы. И если я вернусь в безопасность при малейшей опасности — то что я за королева такая?
— Но это работает не так. Обманывая людей, ты лишь теряешь
Принцесса посмотрела в небо и, увидев два пятнышка вдалеке, сказала:
— У нес нет на это времени. Идём.
— Тебе не нужно завоёвывать моё уважение. Ты уже сделала это, показав свою отвагу. Теперь покажи, что уважаешь меня.
Таналаста цыкнула и спросила:
— Хорошо, мы можем идти?
— Конечно. — С улыбкой на лице ответил Роуэн.
Принцесса отвернулась и сказала.
— Тогда, полагаю, ты должен знать еще и то, что я осталась здесь из-за тебя.
— Из-за меня?
Принцесса кивнула.
— Придворный Маг всегда и везде напоминает всем вокруг, что я начинаю становиться старой для продолжения рода.
— Я слышал это, но как…
— Ты дашь мне договорить? — огрызнулась женщина. — У нас не так много времени.
— Конечно. — Кивнув, ответил мужчина.
— На празднование дня рождения моего отца должна была произойти моя помолвка с Дунефом Марлииром, но я расстроила её, — принцесса стиснула зубы. — Мало кто знает, но когда приглашение на праздник пришло в монастырь Хуфду, где я провела последний год, я сказала Мастеру Урожая, что отправлюсь в Арабель и приму предложение Дунефа.
— А что сказал Мастер?
— Он лишь пожелал мне счастья, сказав, что Дунеф — достойный мужчина. Но потом, когда я гуляла в горах, у меня возникли сомнения.
Роуэн кивнул, будто его не удивила мысль о принцессе, в одиночку гуляющей в горах, кишащими орками.
— Когда я достигла верховья реки Орк, воздух наполнился пением птиц, а свет приобрёл золотой оттенок. Из кустов показался блистательный жеребец, несший на себе старуху с серыми глазами и кольчуге. Она проигнорировала меня и подъехала к воду, дав жеребцу утолить жажду, и пока он пил, трава вдоль берега почернела, а иголки на соснах почернели и опали.
— Это был не сон?
— Я была уверена в этом так же, как уверена в том, что этот разговор — не сон. Старуха посмотрела на меня, покачала головой и по её щеке сбежала одинокая слеза.
— И ты подумала…
— Я ничего не подумала. Я просто испугалась, развернулась и побежала, куда глаза глядят. В итоге, я заблудилась, но, когда вышла к густым зарослям ивы и черешни, то услышала смех женщины и подумала, что она сможет подсказать мне дорогу до монастыря.
— И что дальше? — Озабоченно спросил Роуэн.
— Я продралась через заросли и увидела молодую красивую женщину, стоящую рядом с белым жеребцом, пьющим из пруда. Я думала, мне показалось, но…
— Это был единорог. — Закончил за неё мужчина.
— Да. Золотой рог. Я не
— И потом ты очутилась в монастыре?
— Почти. Я открыла глаза и поняла, что нахожусь у реки Орк. Как ты узнал?
— Если бы ты тогда заблудилась, то сейчас не была бы здесь. Так ты думаешь, что это на самом деле был единорог?
Таналаста пожала плечами.
— Не знаю, но скажу, что ты, пока что, лучший кандидат на мужа, которого я встречала с тех пор. И, думаю, это не просто совпадение, что я нашла тебя у Орочьего Котла.
— Но ведь моя семья…
— Не в почёте, ну и что? Видение у реки Орк было не о политике, а о любви.
Роуэн ничего не ответил, а лишь покраснел.
Женщина взяла его за руку и спросила:
— Ну а теперь-то мы можем пойти?
Филфаэрил сидела в абсиде тихого тронного зала, украшенного большими арками с рифлёными мраморными колоннами. Хотя в зале и пахло плесенью, потолочные своды были украшены красивыми золотыми вставками. Это были простые изделия, произведенные тысячу лет назад, когда Кормир только-только зарождался, а Арабель был просто скоплением таверн и гостиниц. Королева не могла представить, кто мог бы вложиться в постройку такого зала, чтобы потом просто позволить ему тухнуть и гнить.
С другой стороны, с момента внезапного появление Вангердагаста, ничего не имело смысла. Почему вместе с ним телепортировался какой-то монстр, почему он похитил её, и почему теперь просто оставил здесь и ушёл. Была ли это своеобразная тюрьма, или монстр просто развлекался?
Но больше всего Филфаэрил волновала судьба Таналасты, Азуна и Вангердагаста. Так или иначе, в этом тронном зале ответов не было.
Но женщина сидела на своём простом троне, куда её посадил монстр, и не пыталась сдвинуться с места, следуя плану Вангердагаста: во-первых, не двигаться и дождаться спасательной группы Боевых Магов. Во-вторых, не давать поводу обидчику навредить жертве. В-третьих, сражаться только в том случае, если на другой чаше весов неизбежная смерть. Придворный Маг убеждал, что спасательная группа прибудет через несколько минут после того, как о похищении станет известно, но Филфаэрил сидела на троне уже несколько часов, а спасатели подавали меньше признаков присутствия, чем похититель.
Королева встала и спустилась с трона, после чего остановилась, но монстр не подал признаков присутствия. Тогда она прошла вперед, к бронзовой решетке, перекрывающей зал. Монстр не закрыл дверцу, так что королева свободно прошла через неё, но затем моргнула и обнаружила, что смотрит на трон, будто что-то развернуло её на сто восемьдесят градусов.
Тогда Филфаэрил обернулась и обнаружила перед собой незапертые дубовые двери. Она приоткрыла их, но снова увидела перед собой бронзовую решетку, за которой, на помосте, стояли два деревянных трона. Женщина нахмурилась, закрыла двери, а когда открыла, вновь увидела ту же картину.