За границами легенд
Шрифт:
«А ты… знаешь, что такое озеро? Я слышала, что оно приятное… им нравится в нём… как это? Купаться… Ты знаешь, что это такое? Я хочу попробовать!»
«А вот это птицы!» — бодро сообщил он, когда мимо нас пролетели какие-то крылатые и маленькие существа, совсем не похожие на него. Значит, он пока не знал… Пока…
Я смяла безрукавку над сердцем. Дыхание сбилось. Вообще, удивительно, как я умудрилась так благополучно приземлиться, выпрыгнув со второго этажа! Точнее, обычно я спрыгивала откуда угодно — и ничего. В родной деревне меня даже звали Кошкой. Но это виденье накрыло меня так неожиданно! И это чувство… я до сих пор ощущала тот восторг от плывущих мимо нас гор, лесов, городов… Я чувствовала его теплое дыханье надо мной…
Вообще, когда я была совсем маленькой, и деревенские дети обижали меня, то я кричала, что придёт мальчик, который плюётся огнём — и всех их побьёт или подожжёт. Вначале они смотрели на меня недоумённо, потом крутили пальцами у висков, потом просто смеялись. А тот мальчик так и не пришёл… И однажды, думая об этом, я вдруг поняла, что, возможно, он вообще никогда не придёт. Просто это мальчик из моих снов. Он живёт только там. И когда я подумала, что наяву никогда не увижу его, то мне стало безумно больно… Так, надо найти бочку с дождевой водой — и вылить себе на голову. Иногда это помогает…
— С тобой всё в порядке?
Молодой мужчина, черноволосый и сероглазый, одетый во всё чёрное, склонился надо мной. Полыхнуло светом. И я увидела пламенно-золотой силуэт вокруг него. Впервые такой вижу! Увы, в книгах, на уроках и в подслушанных разговорах учителей ничего про эти силуэты не было. А потому я боялась сама об этом расспрашивать.
— На мне узоров нет, и цветы не растут, — дружелюбно пошутил незнакомец.
Он был… какой-то другой. И у меня такое ощущение, что он бы мог мне объяснить что-то… такое… важное… только он не захочет это делать. А ещё… рядом с ним я вдруг почувствовала свой силуэт: то белый, то золотой. Я вдруг поняла, что есть нечто, что роднит меня с большинством людей. И при этом, я чужая им. Но у этого мужчины есть что-то такое, что есть во мне. Впервые такое чувство. Нахлынуло как лавина. Мне страшно захотелось попытаться разведать хоть что-нибудь. Пока он не ушёл.
— Вы… почему у вас золотой силуэт?
— Золотой? — он недоумённо приподнял брови.
— У всех белые или серебристо-белые, бело-серые. А у вас — золотой. Вы… почему вы другой?
На миг на его лице расползлось недоумение. Потом неудовольствие.
— Я не знаю, девочка. Не знаю, о чём речь. К тому же, у меня сегодня много дел, — и он, резко развернувшись, пошёл прочь.
Такое ощущение, будто единственная соломинка, держащая меня на поверхности воды, переломилась.
— Но ведь вы врёте! — отчаянно прошептала я.
Он резко повернулся ко мне. Отличный слух!
Мне примерещился на миг огненный круг в его руках. Потом всё вокруг залило светом. Меня страшно шибануло по голове. И тишина резанула по ушам. Как-то слишком тихо вокруг, хотя я извиваюсь от боли…
"Песнь Забытой" 4.2
Очнулась около окна. И никого вокруг школы не было. Даже птицы в саду зловеще притихли. И моросил мелкий-мелкий дождь, будто небо плакало вместе со мной. С трудом села, потёрла тяжёлую голову. Она раскалывалась от боли. Что же случилось? Я же удачно приземлилась. Только потом был тот незнакомый мужчина… Кажется, мы о чём-то говорили. И я что-то спросила у него. А потом — эта страшная боль. И мрак вокруг меня. Что я такого могла сказать? Что такого он мог сделать? Он… ударил меня? Но… почему? За что? Я о чём-то спрашивала у него, точно, спрашивала! Но… о чём?.. Этот маг из-за этого меня ударил? Такое ощущение, что это был магический удар… Яркий всполох света, такого же золотого, как и его силуэт… Я и сейчас, прикрыв веки и вспомнив о нём, вижу этот золотистый силуэт. А у меня… В моём белом иногда проскальзывает примесь такого же золотого… Только у меня другая магия… проще… Но его магия… такая мощная, что, кажется, я слишком легко отделалась. Если он ударил меня после того, как хотела что-то спросить, значит, не хотел отвечать. Что же я хотела спросить? Что меня так взволновало, что полезла с опасными расспросами к незнакомцу? Опасными… То, что меня волнует — опасно… Но в основном меня волнует только одно…
Рядом кто-то застонал. Открыла глаза. И с ужасом узрела шагах в пяти от меня распластавшегося Велимира, под соседним окном. Выпал, что ли? Вскочила, подбежала к нему, позвала… И тишина… Задрожав, провела ладонью на его губами. Дышит! Слабо, но дышит! Вдруг увидела золотистый мерцающий жгут вокруг его головы. И почему-то со злостью вцепилась в него, сорвала… Парень неожиданно открыл глаза.
— Где я? Что со мной? Почему голова так дико болит?
— Ты зачем выпрыгнул из окна?
— Я… — его глаза распахнулись ещё шире, от ужаса, — Я не помню, что делал!
Впрочем, сесть он смог легко. Видимо, больше всего досталось его голове. Может… он просто случайно подслушал мой разговор с тем магом? Выходит, тому магу очень не хотелось отвечать на мой вопрос, ещё и при свидетелях!
Помогла Велимиру добраться до класса. Вот так, вошла во время урока, довела до парты и вышла, захлопнув за собой дверь. Учиться не хотелось совершенно. Всё равно тут нет ответа. Тут его нет…
В коридоре едва не столкнулась с тем самым незнакомцем. Он шёл рядом со старшим из учителей. Может быть… он — тот самый Лириард? И… он какой-то другой… не такой… Даже у учителя белый силуэт…
— Что-то случилось? — холодно спросил маг.
Лицо спокойное, но его силуэт трепещется. Видимо, он волнуется. Но он… использовал то заклинание против меня. Он не хотел говорить!
— Живот заболел. Дни женские, — равнодушно соврала я, — А вы кто? Я вас прежде не видела.
— Калина, не хами главному магу страны! — возмутился мой учитель.
Значит, это сам Лириард… Но мне бесполезно с ним говорить.
— Простите, если вам показалось, что моя речь была неучтива, — и, поклонившись, ушла. Притворилась, будто его не узнала. У меня было ощущение, будто маг обернулся и посмотрел мне вслед.
Я устало добрела до священной Памятной рощи. Достала из кармана штанов слегка треснутый желудь, пальцами разрыла землю, посадила его, плюнув на светлый бок, прежде чем засыпать землёй.
— Творец, услышь мои мольбы! — сказала я в сотый раз, — Помоги мне! У меня нету сил. И я не понимаю, что случилось со мной. Но я чувствую, что в этих снах об Акаре кроется что-то важное для меня.
Положила рядышком с посадкой камень, выкрашенный в голубой цвет, что подобрала на краю рощи. Выпрямилась. Вздохнув, огляделась. Сегодня среди старых и молодых деревьев было тихо. Светлая грустная тишина. И людей нет. Значит, в эти дни никто не переступил через Грань. И вроде бы никому ничего серьёзного не угрожает. И это хорошо. Хорошо, когда у людей всё в порядке. У меня-то точно не станет. Не знаю почему… просто такое ощущение, будто от моего сердца оторвали половину и выкинули…
Хотела прогуляться к обычному лесу, искупаться в реке. Холодно нынче, вот-вот лето закончится, но так даже и лучше. Люблю шуршать упавшими листьями. Люблю смотреть на яркие пятна на ветках. Но когда с дерева падает лист, а ветер подхватывает его и уносит вдаль, то у меня щемит в груди. И такое чувство, будто это я сама оторвалась от своих корней и улетаю… Куда-то далеко… слишком далеко… Туда, где все другие… где нет половины меня… где нет его…
Пройдя несколько шагов, устало опёрлась о старую берёзу, чью-то давнишнюю молитву. Интересно, исполнили ли Творец или Мириона её? Или то просто была мольба, чтобы кому-то в пути за Гранью было спокойнее идти? Ведь кто позаботится там об ушедших? Или… там можно встретить переступивших Грань прежде нас? А я… я там когда-нибудь смогу встретить его?