За границами легенд
Шрифт:
— Да по четырём квадратам в круге. Квадраты разного размера, двое из них пересечены между собой. Как на гербе одного из новодальских городов.
— Как?
— Ну, есть отличие небольшое. Я потому и след его нашёл.
Мальчишка, да ты спятил?! Неужели, не видишь, что неспроста у этого угрюмого мужчины такой интерес к тебе?! Зачем ты так пристально смотришь на него?! Зачем отвечаешь на его вопросы?!
— Это какое такое отличие? Разве этот герб — не символ всех тамошних мастеров?
— А при пересечении меньшого и самого большого квадратов одна из линий чуть загибается внутрь. Это можно счесть за ошибку, но…
Воин побелел. Руки у него задрожали. Ложка выпала из ослабевших пальцев на пол. Судорожно схватившись за столешницу, мужчина рывком поднялся, сшибив на пол стул. И выскочил вон, оставив дверь раскрытой. Люди зашумели: никто не понял, почему он так неожиданно убежал. Разве что хозяева столовой возмутились, что не расплатился. Но менестрель попросил простить тому побег — и хозяева с усилием заставили себя успокоиться. Всех мальчишка очаровал. Да уходи же, дурень! Уходи скорее! Вдруг тот за стражей помчался? Не простят тебе того, что бродил по землям ворогов и интересовался жизнью предателя!
А этот дурень собирался неспешно. Взял деньги от слушателей, которых «отвлёк своей грязной историей от тягостных хлопот», еду от хозяев столовой — и спокойно вышел. Я выскользнула вслед.
В нескольких шагах от столовой, на опустевшей в полдень улице, валялись серебряные, медные и золотые монеты. Чуть поодаль — пустой раскрытый кошель. Но ни хозяина, ни следов крови, ни трупа не обнаружилось. Это странно. Кто по доброй воле согласится выбросить столько денег? Кстати о деньгах… они мне нужны… Но почему они здесь лежат? Отравили, что ли их? Или их кто-то получил за чёрное дело, а потом выкинул? Не нужны мне грязные деньги, купленные чьей-то болью и кровью!
С час кралась я на расстоянии за задумчивым менестрелем. Но никто не спешил на него нападать. А потом кто-то неожиданно и неслышно приблизился ко мне, схватил за локоть, зажал рот…
"Проклятье Эльфийского леса" 3.4
Наподдала мерзавцу локтём, по рёбрам, так, что у меня в глазах помутнело от боли. Он выпустил меня, тихо выругался. Развернулась. И увидела Акара.
— Слушай, ну, нельзя же так! — жалобно простонал подросток, — Нельзя так платить за заботу!
Мрачно уточнила:
— За какую заботу?
— Я пришёл, чтобы вытащить тебя из Новодалья! — он едва не плакал, — Блин, не могу! Не могу даже обезболивающее заклинание создать!
— А на хрена подкрадываться?!
— Да я пошутить хотел! — простонал он с обидой.
— Да иди ты с такими шутками знаешь куда?!
Пока мы переругивались, менестреля и след простыл. Может, попросить полукровку его магией поискать? Как бы чего не случилось с тем юнцом! Ну да этот маг явно не в состоянии читать заклинания. Да и какое мне дело до болтливого менестреля? Пусть сам за своим языком следит! Ежели ему за болтливость или честность однажды горло перережут, то он этого заслужил!
— Слушай, а с чего ты вдруг обо мне вспомнил? — оборвала я брань полудракона, когда тот уже совсем перегнул палку с выражением своего недовольства.
Он огляделся — никого не было на узкой улице — и прошептал:
— Опасно оставлять тебе в Новодалье.
— Так поздно это понял?!
— Ну… — отрок смутился.
— Или тебе подсказали?
Акар непроизвольно потёр плечо.
Кто ж такой внимательный и наблюдающий за мной ему доложил? С моим папашей у них явно отношения не очень. А…
— Это Нэл тебя отправил за мной?
— Да причём тут он? — возмутился отрок.
Значит, Нэл. Всё ещё следит за мной, но на расстоянии. То ли обиду затаил, то ли приблизиться больше не решается. Я ведь оттолкнула его в тот день, грубо оттолкнула. Но я не могла иначе: в сердце моём доверие выжжено пламенем боли, обиды и ярости.
Из какого-то невысокого облезлого каменного дома выскочили мальчик с девочкой. Оба темноволосые, светлоглазые, похожие друг на друга. Разница — год или два. Наверное, брат с сестрой. Смеясь, пронеслись мимо нас и скрылись за дальним поворотом. Они были так счастливы, несмотря на их худобу и старую одежду в заплатах, что я невольно позавидовала им. А полукровка подозрительно резко заткнулся. Обернулась. Он смотрел туда, где скрылись дети. И в глазах юнца было столько отчаяния и боли… Просто так не бывает такого взгляда.
— Знаешь, Зарёна, у меня иногда едет крыша, — сказал он каким-то отсутствующим, будто бы чужим голосом.
— Почему ты так думаешь?
— У меня порой возникает такое чувство, словно я потерял руку. Ощущаю, как сильно мне её не хватает, но меня пытаются убедить, будто ничего особенного в этом чувстве нет или врут, будто я никогда ничего не терял, — Акар продолжал смотреть туда, где скрылась новодальская мелкотня, — Или же я потерял не руку, а ногу — и теперь не могу ходить. Но меня пытаются убедить, будто я и не должен ходить. В такие мгновения на меня накатывает дикое отчаяние, такое сильное, что мне не хочется жить. Или же приходит страстное желание разрушить всё вокруг, разрушить безвозвратно… Мне говорят, что я жив, но я не чувствую себя живым… Мне говорят, что в моей груди бьётся сердце, но я ощущаю лишь кровоточащую рану…
— А возможно ли с помощью древней магии стереть память?
— Нет, — усмешка, — Есть кое-что, чего не под силу даже эльфам и драконам. К тому же, я точно помню всю свою жизнь. Я ничего не терял… я ничего драгоценного не терял, но… — маг досадливо встряхнул головой — пряди волос взметнулись и на мгновение обнажили его заострённые сверху уши, — Впрочем, не обращай на меня внимания. Это просто плохое настроение. Каким бы гадким оно ни было, настроение рано или поздно меняется. Это его достоинство.
Усмешка превратилась в оскал:
— Собственно, у меня и нет ничего драгоценного. Мне нечего терять. Поэтому я ничего не боюсь, зато из-за этого все опасаются меня. Если когда-нибудь хотя бы на миг ты захочешь познать прелесть Эльфийского леса — это желание будет вполне естественным, так как людей, да и не только их, тянет узнать неизведанное… Словом, тебе наверняка посоветуют не связываться со мной, возможно, не будут пускать ко мне вовсе, — он засмеялся, — Они делают вид, будто просто не понимают меня из-за моей наглости, но я-то вижу, как сильно меня боятся! И эльфы, и драконы! Потому что я могу использовать оба вида древней магии. Я могу стать самым могущественным из древних магов! Я могу нарушить хлипкое равновесие, этот иллюзорный мир между Основными народами! Я могу зайти очень далеко, потому что ничего не боюсь.