За гранью добра и зла
Шрифт:
– А завтрак?
– возмутилась миротворец.
– Спать надо меньше, - съязвил я, хоть и сам только недавно встал.
– На ходу позавтракаем, по-походному. Трактирщик!
Толстяк моментально примчался. Наверняка подслушивал под дверью, раздумывая, разнесём мы его трактир или нет. Я швырнул ему золотой.
– За ущерб и еду в дорогу. Бегом!
– Он тут же кинулся собирать нам припасы.
– Дик, впусти остальных и растолкуй им всё. Если наёмники вздумают возражать - убей их.
Теперь Мирэ точно не будет настаивать - или, во всяком случае, не станет втягивать в разборки наёмников. Она знает, что я-то может их и не убил
– Держи, - протянула она мне какой-то небольшой приборчик.
– Что это?
– Пеленгатор. Вчера, когда я делала твоей подруге татуировку, добавила в состав пигмента кое-что. Теперь сможешь всегда определить в каком направлении и на каком примерно расстоянии она находится.
– А ограничения дистанции какие?
– прагматично уточнил я, не интересуясь, зачем самой-то Пакс это надо.
– Микропередатчик без ретрансляторов далеко сигнал не пошлёт.
– Это тебе не радиоволны, - презрительно фыркнула миротворец.
– Никаких ограничений радиуса действия.
– А как же это работает? На чём основан сигнал?
– Откуда я знаю, я что, инженер?
– возмутилась Пакс.
– Ты сам-то про радиопередатчики своего мира что сказать можешь, кроме пары случайно услышанных терминов? Как вообще сигнал передаётся и почему преобразуется во что-то понятное?
Я призадумался. Действительно, по сути даже принцип действия радио я объяснить не сумел бы. Ну, передаётся сигнал, принимается, - а как создаётся, расшифровывается, что вообще такое радиоволны - чёрт его знает. Любая электроника всегда оставалась для меня тёмным лесом - фигурально выражаясь, поскольку тёмный лес как раз был вполне понятен. Хотя то, как работают электронные приборы, я понять бы ещё сумел после объяснений, но вот почему они работают именно так - это уж ни в жизнь. Наверняка и большинство инженеров-то могут только собрать прибор, может чуть усовершенствовать какие-то детали, но не создать его с нуля, не говоря уж об изобретении самого принципа работы или хотя бы его досконального понимания. Для этого надо быть гением. А максимумом моих технических знаний когда-то стал принцип устройства двигателя внутреннего сгорания, да и его давно позабыл.
– Ладно, буду считать это магией, - согласился я.
Мысль насчёт магии навела меня на идею. Я приложил пеленгатор к наручу, и он втянулся внутрь. Вместо него на браслете возникла гравировка с розой ветров, заключённая в расчерченный координатной сеткой круг - что-то наподобие экрана радара. Точка, отмечающая местоположение Мирэ, располагалась в центре.
– Вот теперь это и впрямь магия. Точнее, техномагия, - усмехнулся я.
– Так этот пеленгатор точно не потеряется.
– Угу, - пробурчала в ответ Пакс, уже приступившая к завтраку.
Я не заставил себя упрашивать и присоединился.
2
– Они собираются уезжать, - заглянув в кухню, известил Расл.
– Надеюсь, наши лошади осёдланы и ждут?
– уточнил я.
– Пришлось немного перераспределить вещи, чтобы освободить
– Нужно было не мелочиться и брать целый табун, - проворчал я.
– Если продолжим собирать пополнение в таком темпе, в итоге окажемся во главе армии.
– А куда мы вообще направляемся?
– осведомился Расл.
– Ты меня спрашиваешь? Я в этом мире меньше недели, даже ни одной карты не видел пока. Так что лично я еду по дороге следом за Мирэ. А уж куда едут все остальные... Я и где нахожусь-то представления не имею!
– В данный момент ты находишься на кухне придорожного трактира, - просветила Пакс.
– Ты, случаем, не программист?
– полюбопытствовал я, вспомнив старый анекдот.
– С чего ты взял?
– не поняла она.
– Я была миротворцем, говорила ведь.
– Да просто твой ответ был абсолютно точным и столь же абсолютно бесполезным, - разъяснил я.
– Хотя, всё правильно. Раз я ничего определённого не ищу и никуда конкретно не стремлюсь, то совершенно без разницы, где я нахожусь и куда еду. Любое место и направление ничуть не хуже любого другого.
– Беспроигрышная позиция, - констатировала Пакс.
– Ну, вы идёте?
– напомнил Расл.
– Хватит жрать... и пить.
Последнее явно относилось ко мне. Ещё не хватало, чтоб птенчик начал мне мораль о вреде алкоголя читать. И вообще, я не пью, а успокаиваю нервы. В знак протеста я прихватил кувшин с собой и продолжал прихлёбывать пиво всю дорогу до конюшни.
Сэвидж на конюшне явно чувствовал себя как девственник в борделе. Причём у этого метафорического девственника в карманах не было ни гроша, и все вокруг об этом знали. Во всяком случае, на лошадей Дик косился так, словно они были вышибалами в том самом борделе и собирались выбросить его в канаву, предварительно намяв рёбра. С одного взгляда становилось очевидно, что вопрос, умеет ли Сэвидж ездить верхом, был излишним.
– Может, у трактирщика найдётся телега?
– риторически вопросил Расл, тоже уловивший возникшие затруднения.
– Дик, если едешь с нами, то залезай в седло и держись как хочешь. Можем привязать тебя для надёжности. Или оставайся, лошадь я тебе подарю и деньжат малость подкину, но задерживать всех не позволю, - безапелляционно заявил я.
– Учиться верховой езде всё равно придётся, если собираешься стать Лордом, - добавила Пакс.
Учиться - это одно, а гнать полдня без передышки - совсем другое. Даже я с трудом выдерживаю с непривычки. С одной стороны, бросать Сэвиджа не хотелось, его оружие с силовыми полями составляло почти половину нашего арсенала, - а если не считать вооружения Пакс, которое она не спешила применять, то гораздо больше половины. С другой стороны, если мы сильно отстанем от Мирэ, то можем не успеть вовремя в случае опасности и тогда с тем же успехом можем оставаться в трактире и вовсе никуда не ехать.
– Да что вы меня уговариваете?
– возмутился Сэвидж.
– Я ж ни слова против не сказал! Еду я, еду.
Мы быстро вывели лошадей из конюшни и забрались в сёдла. Сэвидж уселся довольно неуклюже, вцепившись в переднюю луку седла, но вроде держался. Для начала мы двинулись неторопливо, чтобы он успел немного пообвыкнуть. Расл держался рядом с ним, чтобы в случае чего не позволить Дику свалиться, а мы с Пакс выехали вперёд, не удаляясь из видимости. Я постоянно оглядывался, призывая соратников поторопиться, поскольку отряд Мирэ галопом умчался далеко вперёд.