За гранью джихада
Шрифт:
– Мы так не делаем… – Он поджал узкие губы.
Не знаю почему, но мне вспомнилась эта старая грымза фрау Шнитке из Гамбурга… то есть – фройляйн Шнитке. Интересно, эта старая карга еще жива?
– Делаете, – лениво отмахнулся я, – еще как делаете. Даже не сходя с этого места, вспомню пару десятков случаев, когда бородатые мальчики нарушали обещания. Правда, их потом здорово за это били. Так били, что кровавые сопли летели в разные стороны. Поэтому давайте не будем расстраивать друг друга. Вы мудрый человек, Насир, и понимаете: если что-то пойдет не так, ваше начальство разозлится. А когда разозлится, то свернет шею всем участникам сделки. Кстати, помощникам тоже. Потерять четыреста тысяч
Через десять минут мы обговорили разные мелочи предстоящей встречи и распрощались. Вернувшись в гостиницу, я нашел компанию в сборе. Переговорив, решили отправляться в форт Ли сегодня. Как любит говорить один знакомый из Демидовска – «раньше сядешь, раньше выйдешь». Пока парни паковали вещи, я сходил к портье и узнал насчет конвоя. Конечно, мы и без них не пропадем, но если нам по пути, почему бы не присоединиться? Портье выслушал и указал на рыжего парня, который стоял недалеко от входа в гостиницу.
– Если не будете тянуть кота за хвост, сэр, то присоединяйтесь, – сказал рыжеволосый парень с ирландским акцентом и привычно забубнил: – Плата составляет пятьдесят экю с машины. Деньги платите здесь. Место в ордере вам укажут перед отправкой.
– Хорошо. Через полчаса мы будем на площади.
– Договорились, – кивнул охранник и повернулся к толстому переселенцу, стоящему рядом с нами. Его сразу засыпали ворохом вопросов, на которые он терпеливо отвечал. Видимо, ходит в этих местах не первый год и видел разных пассажиров.
– Я вас слушаю, сэр… Да, сэр… Я вам уже объяснял, сэр, что… Конечно, мэм, это мы гарантируем… Без всякого сомнения, мэм…
Его собеседник – толстяк с тремя подбородками – страдал от жары, новых впечатлений и характера своей супруги. Она стояла рядом и что-то недовольно бубнила, ежеминутно толкая мужа в бок. Он молча терпел, вытирал пот большим клетчатым платком и облизывал сухие губы. Видимо, страдал от несбыточных желаний. Первое желание – выпить кружку пива – еще можно было осуществить. Рядом находилась пивная, на которую он осторожно поглядывал. Со вторым – чтобы на конвой напали бандиты и его супруга получила заряд картечи в голову – было гораздо сложнее…
Через полчаса мы заплатили по счету (около двадцати пяти экю за всех), загрузились в джип и поехали на площадь. Майкл насвистывал песню «Rawhide» и выглядел жутко довольным. Настроение было боевое, и мы с Полем его поддержали. Так и подъехали к площади, горланя во все горло:
Keep movin movin movin [9] …Когда мы проезжали мимо борделя, Беннет хитро ухмыльнулся. Видимо, успел навестить местных девочек и «сбросить давление в баках». Готов биться об заклад, что он выбрал немку. Он всегда любил крупных дамочек.
9
Продолжай гнать, гнать, гнать (англ.).
От Билокси до форта Ли – около пятисот километров. Практически можно пройти за день, если не ловить по дороге ворон и не нарываться на неприятности. Конвои Ордена так и ходят. Они покидают Билокси на рассвете и уже в сумерках въезжают в форт Ли. Частные конвои тоже ездят по этой схеме, но в этот раз они задержались из-за поломки своего джипа. Какой-то умник, из числа новичков, разворачивался на площади, въехал кормой в их машину и пробил радиатор.
До форта Ли ехали быстро и без проблем. Дорога здесь накатанная, так что шли с хорошей скоростью. Останавливались всего два раза. Первый – когда закипел радиатор у микроавтобуса, идущего позади нас. Кстати, в этой машине ехала та самая парочка, которая доставала охранника вопросами. Муж, весом под сто сорок килограмм, и жена, которая не отставала габаритами от своего благоверного. Поль, присмотревшись к этой семье, назвал их «непомерно-размерными». Вторая остановка – чтобы передохнуть и пообедать.
Глядя на эту «безразмерную» семейку, устроившуюся недалеко от нас, я подумал, что надо опасаться не грядущей войны, а голода. Отсутствием аппетита эта парочка не страдала.
– А ведь еще пять лет назад таких было не встретить, – кивнул на эту парочку Майкл.
– Знаешь, почему они здесь начали появляться? – спросил Поль, аккуратно открывая консервы для обеда.
– Устали от бетона и бекона?
– Не только. Просто однажды они оглянулись – и захотели почувствовать нечто иное, чем слюнявую радость от распродаж. Как ни крути, но каждый из людей однажды подходит к определенному пределу. Он неожиданно останавливается и начинает думать. Некоторые называют это «кризисом среднего возраста».
– Эти хомячки? – удивился Беннет и оглушительно расхохотался. – Ты серьезно? Вот эта дамочка? Украшенная золотыми перстнями как рождественская елка?! Убейте меня, сэр, но мне в это не верится…
– Зря не веришь, – спокойно заметил Нардин и запустил ложку в банку с говяжьей тушенкой (кстати, их изготавливают на востоке, неподалеку от Кадиза).
– Поль, ты становишься философом! Что, старость мелькнула на горизонте? Передай мне хлеб, – попросил я и облокотился на свернутый спальный мешок, брошенный на землю рядом с нашим джипом.
Нардин выдал мне толстый ломоть свежего хлеба, купленного в Билокси, пробурчал что-то про «вечных романтиков» и продолжил разговор с Беннетом.
– Последние несколько лет много изменили в этом мире. Да и в Старом не все так гладко. Эти, как ты их называешь, хомячки – прекрасная иллюстрация происходящего.
Пока они тихо обсуждали наших соседей, я доел консервы, выпил кофе и сел на землю рядом с машиной. Закурил, обвел взглядом наш конвой и покачал головой:
– Философы, твою так…
На самом деле – Поль прав. Последнее время в Новый мир начали прибывать вот такие персонажи, как эта упитанная парочка. Лет пять назад, увидь я такую пергидрольную дамочку с необъятной талией, решил бы, что перегрелся на солнце. Последние же несколько лет Орден старательно меняет привычный портрет переселенца. Думаю, вам не надо объяснять мотивы? Вот именно…
К удивлению, в этих местах было тихо. Для сравнения – дорога между Виго и фортом Линкольн была гораздо опаснее. Там не проходило и недели, чтобы кого-нибудь не пристрелили или ограбили. Здесь все иначе. Видимо, в этих местах бандитов хорошо прижали, и они предпочитают работать восточнее – на землях, принадлежащих Европейскому союзу. Хотя… пожалуй, нет – я могу назвать одну версию. Европейцы всегда были избалованными придурками, любящими играть в демократию и извращенную вседозволенность, которую они называют тупым словом «толерантность». Меня тошнить начинает, когда я вижу какого-нибудь очкарика с козлиной бородкой, блеющего про «уважительное отношение к чужим вкусам и идеям». Этим «уважением» с большим удовольствием пользовался мир криминала. Например? Извольте… В Европейском союзе бандитов, как правило, приговаривают к принудительным работам. В Техасе, соседней с ним Конфедерации, и Аризоне с Невадой – с точностью до наоборот: бандитов расстреливают. В редких случаях, если подворачивалось крепкое дерево – «доктора» выписывали солнечные ванны с пеньковым галстуком. Без долгих разговоров о идеях и вкусах. Если преступление связано с сексуальным насилием – сажали на кол.