За гранью
Шрифт:
У Грейс не нашлось слов, чтобы воздать должное такому безграничному доверию, какого она никогда не встречала в своем мире и никак не рассчитывала найти в чужом.
– Ну а теперь займемся подготовкой к вечеру, - заявила Эйрин, вновь переходя на менторский тон.
– Забудем на сегодня, кто ты такая и откуда взялась, и будем помнить только о том, что для всех в Кейлавере ты герцогиня Беккеттская и король на тебя рассчитывает.
– Она открыла гардероб и вынула пару платьев.
– Итак, ваша светлость, что вы предпочитаете: зеленое или фиолетовое?
Комната
49
После полудня главному распорядителю предстоящего празднества лорду Олрейну потребовалась помощь Эйрин, а оставшаяся в одиночестве Грейс принялась всерьез подумывать о бегстве. Она долго рассматривала брусчатку футах в двадцати пяти под ее окном, - пока не пришла к выводу, что оказаться в одном зале с множеством незнакомых лордов и леди все же предпочтительней, хотя и ненамного, чем риск переломать руки и ноги. Обреченно вздохнув, она облачилась в выбранное Эйрин фиолетовое платье, прицепила к поясу кошелек с ожерельем и половинкой серебряной монеты и уселась с книгой в кресло у камина. На закате дня явился молоденький паж, стиль прически которого определенно был навеян горячечной фантазией пьяного куафера, и предложил следовать за ним. Молча кивнув, Грейс вышла из комнаты.
Они остановились перед массивными двойными дверьми, изукрашенными искусной резьбой, из-за которых доносился невнятный гул множества голосов.
"Только не теряй голову, Грейс. Герцогиням не подобает падать в обморок!"
Створки разом распахнулись, вызвав такой сильный сквозняк, что ее буквально внесло в большой пиршественный зал Кейлавера, прежде чем она успела сделать хотя бы шаг. Стоявшие по обе стороны от входа герольды поднесли к губам трубы и разом затрубили. Грейс в страхе присела: впечатление было такое, как будто у нее под ухом выстрелили из пушки.
– Ее светлость герцогиня Беккеттская!
– громогласно объявил чей-то могучий голос.
Шум в зале моментально стих. Десятки пар глаз обратились к ней. Грейс замерла на пороге, как олень, выхваченный из мрака светом автомобильных фар, не имея ни малейшего представления, как вести себя дальше. Борясь с подступающей паникой, она обвела зал взглядом в поисках знакомого лица. Чьего угодно, лишь бы зацепиться, изобразить радость встречи и в процессе бурного проявления чувств уйти на второй план и ускользнуть от жадного внимания толпы.
Но никого из знакомых рядом не оказалось. Все в зале - от рыцарей до лакеев, от лордов до слуг - были чужими, и все смотрели на нее с откровенным любопытством. Никогда прежде не чувствовала она себя такой безнадежно беспомощной и одинокой.
– Идем со мной, - пророкотал ей прямо в ухо смутно знакомый бас.
Грейс так обрадовалась, что забыла испугаться. Сильная мужская рука, как перышко, подхватила ее под локоть и повлекла к ближайшему алькову. Не успела она и глазом моргнуть, как очутилась лицом к лицу с королем
– Ваше величество!
– пролепетала Грейс, пытаясь одновременно присесть в реверансе. Король нахмурился:
– Разве я не приказывал вам забыть о формальностях?
– Не припомню, ваше величество.
– Тогда приказываю сейчас. Ненавижу, когда все вокруг только и делают, что приседают и кланяются. У меня от этого морская болезнь разыгрывается.
Грейс выпрямилась. Она уже успела забыть, как импозантно и величественно выглядит Бореас. На нем был строгий шитый серебром костюм из темного бархата; в густых и черных как смоль волосах и бороде отсвечивали блики горящих вдоль стен факелов.
– Как пожелает ваше величество.
Король шумно фыркнул, напоминая в этот момент рассерженного быка.
– Если бы все шло в соответствии с моими желаниями, мне в первую очередь не пришлось бы созывать этот проклятый Совет! Ну как, удалось вам выяснить позицию посланников из других доминионов, миледи?
– Помилуйте, ваше величество, я же только вошла! Бореас недоверчиво хмыкнул, очевидно, находя последний аргумент малоубедительным.
– Вы сказали, "выяснить позицию", ваше величество, - торопливо продолжала Грейс.
– Могу я узнать, позицию по отношению к чему?
Король непроизвольно сжал пальцы в увесистый кулак.
– К войне, чему же еще?! Я должен знать, какие из доминионов согласны поддержать меня в военных действиях и какие нет.
– В военных действиях против кого, ваше величество? Голубовато-стальные глаза Бореаса угрожающе сузились.
– Уж не издеваетесь ли вы надо мной, миледи?
– осведомился он с ноткой раздражения в голосе.
– Против тех, кто угрожает безопасности доминионов, разумеется!
Грейс инстинктивно отступила на шаг назад.
– Разумеется, ваше величество, - поспешно проговорила она, думая в то же время о словах Кайрен. Почему король Бореас так стремится к войне? Эйрин рассказывала ей о необычно ранней зиме, недороде, моровой язве и чрезмерно расплодившихся шайках разбойников на дорогах, но ни словом не упомянула о какой-либо внешней угрозе, требующей привлечения регулярной армии.
– Ладно, занимайтесь своим делом, миледи, - буркнул Бореас.
– А я вынужден вас покинуть. Среди присутствующих полно гостей, которых я должен поприветствовать лично, иначе лорд Олрейн начнет кудахтать, как клушка над своим выводком.
Король удалился, и Грейс смогла наконец перевести дыхание и немного успокоиться. Тут подоспела Эйрин, которая уже несколько минут вертелась поблизости, наблюдая за ее беседой с монархом с безопасного расстояния. На ней было то же самое сапфировое, под цвет глаз, платье, что и в первый день их знакомства. Затейливую прическу на голове прикрывала тонкая шелковая сетка, изукрашенная мелкими драгоценными камнями.
– Ах, как здесь волнительно, Грейс!
– воскликнула она, раскрасневшись от возбуждения.