За гранью
Шрифт:
На полукруглой внутренней площадке его встретила ночная стужа. Высокие сводчатые галереи, которыми был окружен двор, напомнили Томасу здание полицейского управления в Копенгагене. Вокруг царила нерушимая тишина. Все, кто недавно там разговаривал, очевидно, уже ушли. Томас обратил внимание на большой фонтан со статуей посередине двора. На пьедестале стояла, опустившись на колени, изящная обнаженная женщина. Томас медленно приблизился к проступающей в темноте скульптуре. Стройная женщина с волосами до плеч смотрела куда-то вдаль. Статуя так
Заговорив о Полицейском союзе, Сусанна обмолвилась, что для Карла это второй дом, где он днюет и ночует. Томас обернулся и взглянул на освещенный второй этаж, у некоторых окон стояли беседующие полицейские. Неужели Карл много лет проводил тут время, глядя на статую? Неужели она стала для него идеалом и он, как одержимый, стремится его воссоздать? Томас отмахнулся от этой мысли: слишком она казалась фантастической.
Через один из узких проходов он снова вышел на Мюнтгатан.
– Не вы ли искали комиссара Люгера?
Томас обернулся и увидел только что вышедшего из парадной двери полицейского, которого он спрашивал про Карла.
– Да. Вы его видели?
– Вы с ним, вероятно, разминулись. Он только что уехал домой.
Полицейский кивнул на прощание и направился к автомобильной стоянке.
Томас решил, что нужно поймать такси. Ему необходимо сегодня же встретиться с Карлом, даже если придется поднять его с постели.
58
Томас прождал пять минут, показавшиеся ему вечностью, пока не высмотрел проезжающее такси. Он бросился на дорогу и, не дав опомниться ожидающей толпе полицейских, вскочил в машину на переднее сиденье.
– Куда? – громко спросил темнокожий шофер, пытаясь перекричать грохочущий из динамиков хип-хоп.
– Сначала выключи это, тогда скажу, – ответил Томас, отыскивая в телефонной книжке мобильника адрес Карла.
Молодой человек расплылся в улыбке и слегка убавил звук:
– Что, дедок, слишком громко?
– Улица Угглемоссвеген, дом пять.
– В Мелархойден? Где живут самые снобы?
– Не знаю, какие там снобы, мне главное – поскорей.
– Поскорей, говоришь?
Томас вынул бумажник и увидел, что наличных осталось восемьсот крон. Шестьсот он дал таксисту.
– Пристегнись, дед, для верности! – Шофер нажал на газ, и такси рвануло вперед.
По окружной дороге в направлении Мелархойден машины шли плотным потоком. Казалось, по какой-то неведомой причине все стокгольмцы ринулись вон из центра. Но таксиста это, по-видимому, не смущало, он держал постоянную скорость в сто семьдесят километров и, чтобы ее не сбавлять, то и дело нырял с одной полосы на другую. Томас автоматически уперся ногами в пол и держался за лямку над сиденьем. Если Швеции нужен новый гонщик «Формулы-один», способный принять эстафету от Ронни Петерсона, то этот юноша был бы подходящим кандидатом. Шофер улыбнулся ему и заметил:
– Эта висюлька не очень-то поможет, если мы разобьемся. Ты уверен, что твое сердце выдержит, старикан?
– Ничего. Ты, главное, не отвлекайся от дороги.
– Не бойся, я управлюсь. Для меня это круизная скорость. Спокойная езда. – Он еще поднажал на газ и встроился в средний ряд, обойдя несколько водителей, которые смотрели на его маневры, раскрыв рот.
Через девять с половиной минут они прибыли в Мелархойден и свернули на Угглемоссвеген.
– Какой номер? – спросил таксист, поглядывая на виллы.
– Пять.
– Вот черт! А это номер девяноста. Ничего себе длинная улица! – Он газанул и поехал дальше по темной дороге, вдоль которой, загородившись белыми штакетниками, тянулись виллы.
После двух-трех минут езды впереди показались красные стоп-сигналы. Когда они нагнали идущий впереди автомобиль, Томас неожиданно понял, что это силуэт старого черного «мерседеса».
– Эта машина впереди нас может быть выпущена в семидесятые годы?
– Да, это старый «мерседес» серии SEL. У моего шурина был такой. Восьмицилиндровый двигатель. Этой штуке нет износа. – Таксист посигналил фарами, готовясь к обгону.
– Езжай за ним позади.
– Я думал, ты спешишь? – проворчал шофер, пристраиваясь в хвост «мерседесу».
– Уже нет, – сказал Томас и потер щетину на щеках.
Судя по всему, это был автомобиль того типа, какой описывала Маша. Как ни дико это казалось, но ошибки быть не могло. Томас подался вперед, стараясь разглядеть, кто сидит за рулем, но тонированное заднее стекло «мерседеса» не позволяло ничего разглядеть в кабине. На всякий случай Томас записал номер машины.
– Отстань от него немного подальше.
– Ты знаешь его? – спросил шофер.
– Возможно. Который дом мы проехали?
Шофер кинул быстрый взгляд в боковое окно:
– Кажется, только что проехали номер пятьдесят два. Ты не хочешь, чтобы он тебя заметил?
– Ну да, вроде того.
– А чего – клёво! – ответил шофер с усмешкой.
Он сбросил газ и отпустил «мерседес», словно рыбак, решивший поводить пойманную рыбу.
Когда такси проехало последние дома на улице, впереди во тьме показались красные огни задних фар «мерседеса».
– Остановись тут.
Шофер выполнил указание Томаса.
– И выключи свет.
– Он что – должен тебе деньги?
Томас поднял руку, призывая шофера замолчать. Черный «мерседес» остановился у самого дома Карла. Это может означать только одно: Гиена – Карл Люгер. Как у начальника полиции у него были в руках все средства, для того чтобы помешать следствию. Томасу ли было не знать, что психопаты встречаются где угодно, так почему бы не объявиться такому и тут, в пригороде Стокгольма? Все сходилось. Томас нервно провел рукой по волосам. К кому пойдешь в стокгольмской полиции с такими подозрениями? А Маша? Жива ли она еще?