За Императора!
Шрифт:
– Все верно, сэр, – отвечает Кастин спокойно и собранно, несмотря на то, что она является самым молодым из присутствующих командиров подразделений. Только тот, кто искушен в языке жестов, может разглядеть ее нервозное состояние. – Вы обладаете всей полнотой власти над этой армией, согласно прямому приказу Инквизиции.
– Хорошо. – Живан настроен решительно. – Тогда я предлагаю смягчить ситуацию, убрав основную причину наших проблем.
– Инквизитор достаточно ясно указала, что мы не должны сами вступать в бой с тау, ни при каких обстоятельствах. – Кастин теперь
Живан принимает ее аргумент.
– Я говорил не о тау, – заверяет он собравшихся за столом. – Я имел в виду эту пародию на губернатора.
Предложение получает общую поддержку. Некоторые из офицеров предлагают варианты действий, от ареста до убийства. В конце концов, Мотт остужает ситуацию, очертив позицию Инквизиции по этому вопросу.
– Несомненно, губернатор Грис является главным виновником возникшей ситуации, – соглашается он. – Но степень его вины еще только предстоит определить.
Мотт начинает перечислять соответствующие правовые прецеденты, пока Донали, знакомый со своеобразием мыслительного процесса ученого, не возвращает его к насущной проблеме.
– Коротко говоря, – в конце концов, заключает Мотт, – мы бы предпочли иметь его живым, чтобы он мог ответить за свои действия.
– Если Инквизиции он нужен, она его получит, – говорит Живан. – Но, по моему мнению, его смещение с поста является необходимым условием для восстановления хоть какой-то стабильности.
Донали поддерживает.
– Тау также согласны с этим предложением, – добавляет Донали, чем повергает собрание в хаос на несколько секунд, пока Живану не удается восстановить порядок.
– Вы обсуждали это с ними? – спрашивает лорд-генерал.
– Неофициально, – признает Донали. – У нас все еще имеется запас доверия, благодаря действиям комиссара Каина, и я старался выстраивать свою позицию исходя из этого. Если мы вышлем войска, чтобы сместить губернатора, я полагаю, они не станут мешать.
– Скажите это СПО! – выкрикивает кто-то. – Или гражданским, которых они режут, как скот!
Донали выдерживает поединок взглядов.
– Они понимают различие между нами и местным ополчением, – произносит он. – Следуя их логике, СПО атаковали первыми, так что теперь они являются честной добычей, а гражданские – это просто побочный ущерб. Уверен, тау можно убедить в том, что для всех будет лучше отступить на прежние позиции.
– Хотелось бы еще знать, как это сделать, – перебивает полковник Монстрю из 12-й полевой артиллерийской бригады.
Мотт принимается объяснять:
– Психология тау совершенно не похожа на человеческую. Они жаждут стабильности, и их ужасает любое нарушение порядка. Не будет преувеличением сказать, что для них это столь же кошмарная перспектива, как для нас – прорыв Хаоса.
Походя упомянутый Великий Враг вызывает немалое возмущение. Живану с трудом удается восстановить порядок.
– Так вы утверждаете, что нынешняя ситуация в городе, по сути, является воплощением их ночных кошмаров? – спрашивает он.
Мотт подтверждает:
– Анархия, мятеж, гражданская война между соперничающими имперскими фракциями, отсутствие определенности, ничего, на что можно опереться. Если бы кто-то пожелал принудить тау к безрассудным действиям, то ничего лучше и придумать нельзя.
Несколько наиболее понятливых офицеров, в том числе Кастин, догадываются о невысказанном предположении, скрывающемся за этими словами.
– Если они в панике и дезориентированы, – спрашивает Живан, – что заставляет вас думать, что к нам они отнесутся благосклонно?
– У них имеется догмат, называемый Всеобщим Благом, – объясняет Донали. – Если мы пообещаем им, что смещение губернатора улучшит ситуацию, они позволят нам это сделать с той же охотой, с какой мы готовы принять клятву во имя Императора.
Аудиозапись захлестывают судорожные вздохи и нелестные высказывания о языческой ереси. Живан снова призывает собрание к порядку.
– Ну, хорошо же, – заключает он. – Обратитесь к ним с формальным предложением, и поглядим, купятся ли они на него.
Донали отдает поклон и, сложив знак аквилы, уходит. Живан оборачивается к Кастин.
– Полковник, – говорит он. – Пятьсот девяносто седьмой оказался наиболее глубоко вовлечен в конфликт, чем любое другое подразделение, и ваш комиссар, кажется, пользуется доверием как Инквизиции, так и ксеносов. Если мы сможем уладить вопрос с тау, вы выделите солдат для проведения операции.
Кастин ошеломленно отдает честь, но ей не сразу удается собраться с духом и подтвердить полученный приказ.
Глава двенадцатая
Враг моего врага – это моя будущая проблема.
Но пока что он может быть полезен.
Я с гордостью могу сказать, что, несмотря на внезапность атаки, мои мыслительные способности остались на высоте. Конечно же, я нырнул в ближайшее укрытие в то самое мгновение, когда понял, что в нас стреляют. Но холодная голова на поле боя – штука хорошая при условии, что ее не сделал таковой залп шрапнели. Я еще вытаскивал свой верный лазерный пистолет, когда аналитическая часть моего сознания уже начала оценивать позиции наших солдат, ближайшие пути к отступлению и мои шансы добраться до одного из безопасных туннелей без перспективы оказаться размазанным на половину расстояния до Золотого Трона. Шансы эти казались мне несколько жалковатыми, так что я решил никуда не драпать от того крепкого куска трубопроводов, за которым нашел себе местечко. Нас поливало вражеским огнем, и, к моему ужасу, Юрген оказался прав. Мы столкнулись именно с плазменным оружием, и наши тяжелые бронежилеты были против него бесполезны. Я, конечно же, сразу затушил фонарь, и остальные последовали моему примеру, но плазменные разряды освещали подземелье не хуже солнечного света, только дерганного, будто в стробоскопе. Мои глаза мгновенно засаднило.