За короля и отечество
Шрифт:
Арториус вздохнул с видом мужа, силою обстоятельств вынужденного мириться с положением в семье. Стирлинг пытался представить себе эту хрупкую девицу, ведущую ратников в бой.
— Ну и конечно же, — продолжал Арториус, — с нами едет Моргана. Она тоже должна принять участие в голосовании как королева Гэлуиддела и Айнис-Меноу.
Стирлинг кивнул. Ему очень не нравилось то, что истинной причиной задержки будут вовсе не женщины, но произнести это вслух он не решался. Арториус положил руку ему на плечо.
— Ты сможешь ехать верхом, Анцелотис?
— Справлюсь как-нибудь, — буркнул Стирлинг,
Церемония не заняла много времени, и незамысловатость ее буквально потрясла Стирлинга. Она проходила в большом помещении, явно исполнявшем в этой крепости на вершине скалы Стирлинг функции принципиума,то есть залы военных советов. Стены ее были лишены каких-либо росписей, только потрескавшаяся штукатурка, из-под которой виднелась кое-где ровная каменная кладка. Пол тоже был каменный, но выполненный весьма аккуратно. Зала освещалась масляными светильниками, подвешенными к закопченному потолку или к большим железным кронштейнам на стенах. Размеры помещения позволяли бы использовать его в качестве бальной залы, а на грубо сколоченных деревянных лавках и стульях без труда разместилась бы добрая сотня человек.
Впрочем, и так народу сюда набилось предостаточно, и все ждали его, Анцелотиса. Его появление в дверях было встречено одобрительными возгласами собравшихся. Его советники, все старше его возрастом, с сединой в волосах, выступили ему навстречу. Среди них выделялся священник-христианин; его можно было узнать по долгополой рясе с капюшоном (очень неплохого, надо сказать, покроя) и по кресту, богато украшенному кельтскими орнаментами. В руках он держал золотую цепь, в которой Анцелотис сразу признал ту, что принадлежала его старшему брату.
— Анцелотис, — торжественным тоном обратился к нему священник. — Времени нам отпущено совсем немного, а посему готов ли ты поклясться перед Христом блюсти законы Гододдина и защищать его от любой угрозы до тех пор, пока племянник твой не достигнет совершеннолетия, дабы править королевством вослед тебе?
— Клянусь, — отвечал Анцелотис перехваченным от горечи голосом.
— Так прими эту золотую цепь королей Гододдина с тем, чтобы передать ее Гуалкмаю, когда придет его черед.
Анцелотис потянул через голову цепочку, которую носил всю свою взрослую жизнь, и наклонил голову, поскольку священник заметно уступал ему ростом. Королевская цепь Лота Льюддока показалась ему гораздо тяжелее старой, словно к весу потертого, исцарапанного золота добавилось еще что-то. Королева Моргана с глазами, полными сдерживаемых слез, расцеловала его в обе щеки, и ритуал свершился. В момент внезапного озарения (или помрачения — Стирлинг не знал, чего именно) Анцелотис повернулся к племяннику Морганы Медройту — тот наблюдал за церемонией, обиженно насупившись. Никаких знаков принадлежности к королевскому роду у него на шее не было.
Мать его казнили, что означало для него лишения какого-либо определенного статуса. Анцелотис протянул ему свою старую
— Я объявляю тебя, Медройт, хранителем знака моей чести. Храни мою цепочку так, как ты хранил бы благополучие своей семьи, и напоминай мне время от времени, что я король только на время, дабы сохранить Гододдин сыновьям Морганы и Лота Льюддока.
Глаза паренька потрясенно округлились от этой неожиданно свалившейся на него чести. Анцелотис надел цепочку ему на шею. Даже Моргана перестала сдерживать слезы при виде того, как Медройт из отверженного, неуверенного в своем будущем подростка разом превратился в молодого мужчину, облеченного доверием и почетом старших.
— Я не подведу тебя, Анцелотис! — пообещал паренек, крепко сжимая протянутую руку нового короля.
Наблюдавшие за этой сценой советники Гододдина, оправившись от первого потрясения, согласно закивали столь мудрому политическому ходу, который связывал племянника Морганы — до сих пор остававшегося неизвестным фактором политической игры на севере Англии — с только что провозглашенным королем.
— Советники Гододдина, — негромко произнес Анцелотис. — Я благодарен вам за доверие. Прошу вас, отвезите тело моего брата домой и проследите, дабы оно было погребено со всеми подобающими почестями. Ничто, кроме как забота о безопасности королевства, не могло бы заставить меня уехать в такие дни, однако саксам надобно дать достойный отпор.
Советники вновь отвечали согласными кивками и одобрительными возгласами. А потом все осталось позади, и Анцелотис широкими шагами направился к выходу из залы с твердым намерением тронуться в путь как можно скорее. Солнце уже должно было выглянуть из-за холмов на востоке, когда они со Стирлингом вышли из ворот римской крепости в Кэр-Удей; Арториус шагал следом. Впрочем, самого солнца Анцелотис не видел. Тяжелые, набухшие дождем тучи неслись по небу над головой, едва не цепляя за крепостные стены, погрузив в сумерки раскинувшийся у подножия скалы городок.
Кэр-Удей превосходил размерами обычный сторожевой форт (как правило, такие занимали от одного до четырех гектаров земли), но заметно уступал полноценной, раскинувшейся на пару десятков гектаров крепости. Со всех четырех сторон он окружался каменной стеной, на которой с интервалом в десять-пятнадцать метров виднелись сторожевые деревянные башенки. Внутреннее пространство между стенами было отведено расставленным с римской методичностью каменным казармам, мастерским и складам, крытым плитняком: в этих северных краях римляне предпочитали его менее долговечной черепице. В общем, крепость представляла собой отличный символ организованной военной мощи, имевший целью произвести глубокое, чтобы не сказать, неизгладимое впечатление на северные племена пиктов.
Судя по угадывавшемуся положению солнца, пронизывающе холодному воздуху и ало-золотому наряду деревьев у подножия скалы, Стирлинг попал сюда поздней осенью — не самое комфортное время года в Шотландии. Стирлинг испытал сильное потрясение при виде лесов на месте тех голых склонов, которые он привык видеть от подножия замка Стирлинг-Кастл… впрочем, и его построят не раньше, чем через тысячу лет. Он прикусил губу при воспоминании о популярных среди туристов шуточках насчет безлесных холмов Шотландии.