За короля и отечество
Шрифт:
Анцелотис с Кутой послали лошадей в галоп. Краем глаза Стирлинг видел летящую навстречу красной змеей стену. Оба пригнулись за щитами, выставив вперед копья. Ближе… еще ближе…
Удар едва не выбил Стирлинга из седла.
Он подлетел на несколько дюймов вверх, беспомощно взмахнув руками. Когда бы не стремена, он наверняка хлопнулся бы на землю. Копье Куты скользнуло по его щиту, едва оцарапав его поверхность. Его же копье ударило в щит молодого сакса с силой, отбросившей того едва не на фут назад, и стремян, позволивших бы ему удержаться в седле, у Куты как раз и не было. Кута грянулся оземь за хвостом
Впрочем, торжествовать Анцелотису было еще рано. Под восторженный рев бриттов, радовавшихся столь быстрому спешиванию сакса, Кута, шатаясь, поднялся на ноги, отшвырнул наконец щит, чуть прихрамывая добежал до своего коня и вспрыгнул в седло. Его секундант… или как там это называлось в шестом веке… подбежал к нему со вторым щитом, потом прижал первый к земле ногой, поднатужившись, выдернул из него Анцелотисово копье и протянул Куте. Анцелотис вполголоса выругался, но его оруженосец Гилрой уже оказался рядом, протягивая еще два пилумав дополнение к тому, что у него уже имелся. С точки зрения конного боя похожее на метательное копье оружие уступало длинной тяжелой пике, однако Стирлинг был рад и такой возможности оттянуть рукопашный бой… особенно с учетом состояния медицины в шестом веке.
Они снова ринулись друг на друга.
Анцелотис пригнулся к развевающейся конской гриве. Один пилумон держал в правой руке; два других покоились в кожаном гнезде на выступе седла, где прежде находилось копье — то, что сжимал теперь в руке Кута. Их разделяло еще несколько ярдов, когда Анцелотис метнул первый пилум. Стирлинг хотел было рявкнуть что-то вроде «кретин чертов!» или еще чего, менее лестного, — и тут щит Куты резко опустился. Длинное железное острие пилумапотянуло дубовый щит вниз с такой же силой, как это делало бы тяжелое копье. Конец Кутиного копья чуть дрогнул, и следующий ход Анцелотиса застал чуть растерявшегося сакса врасплох.
Бедрами и коленями шотландец чуть повернул коня, уводя его из-под удара, и конец копья сакса прошел в нескольких дюймах выше его плеча, не нанеся ему никакого ущерба. Собравшийся в ожидании столкновения Кута потерял равновесие, и это дало шотландцу достаточно времени, чтобы метнуть второй и третий пилумыточно в центр саксонского щита, окончательно выбив того из седла.
Саксонский принц вторично полетел в грязь.
Оба копья разом сломались под весом его тела.
Бритты на трибунах совершенно обезумели.
Итак. Оба копья — и Анцелотисово, и Кутино — поломаны, два щита повреждены. Кута остался пеший, имея из снаряжения один щит, меч и боевой топор. Анцелотис повернул коня и поскакал по противоположной дорожке в направлении трибун, пока Кута неуверенным шагом пытался догнать своего коня. Не доезжая трибун, Анцелотис сделал поворот на сто восемьдесят градусов и понесся прямо на центральную стену. Конь взмыл в воздух, перемахнул каменный барьер и — вряд ли это было случайностью — приземлился прямо перед все еще лишенным седока конем Куты.
Тот взвизгнул от неожиданности и отпрянул в сторону, избежав столкновения на какую-то пару дюймов и с силой толкнув плечом Куту, как раз садившегося в седло
Сакс выхватил меч; топор он уже держал левой рукой. Тем временем его оруженосец схватил последний оставшийся щит и метнул его своему господину на манер пластмассовой тарелки. Кута успел перехватить древко топора зубами и поймал-таки щит в воздухе — попробуй Стирлинг повторить этот фокус, и он наверняка стоил бы ему сломанного запястья. Небо снова раскололо молнией, а Кута молниеносным движением сунул топор за пояс и ударил мечом плашмя по щиту, словно приглашая к смертоубийственной потасовке. По арене прокатился гром, отражаясь эхом от каменных стен, и все это — и сам удар, и эхо — лавиной обрушились на Стирлинга и погребли под собой.
Отголоски грома еще не стихли, когда Анцелотис ринулся в атаку. Он с силой ударил по щиту Куты — тот отбил удар, и Анцелотис проскакал мимо, на мгновение потеряв соперника из вида. Кута крутанулся на месте: пеший он превосходил ловкостью Анцелотисова коня. Ни Стирлинг, ни Анцелотис так и не успели увидеть, что же произошло. Только что король-бритт крепко сидел в седле, а в следующее мгновение Кута оказался почти под брюхом его коня, уперся краем щита ему под колено и резко дернул вверх.
Нога Анцелотиса вылетела из стремени, он потерял равновесие и полетел вниз.
Черт, эта проклятая лошадь в холке была чуть не на голову выше Стирлинга…
Падение показалось ему до невозможности долгим.
Удар о землю выбил из него дух, и несколько критических мгновений Стирлинг даже не мог вздохнуть. Меч, вращаясь, полетел куда-то в сторону, когда он с размаху треснулся локтем о землю. Приставить острие меча к его горлу Куте помешал конь Анцелотиса. Натасканный для боя, он громко заржал и бросился на Куту, угрожая тому зубами и копытами размером со здоровую суповую миску.
Лишенному копья или пики саксу пришлось отступить, и это дало Анцелотису несколько секунд на то, чтобы подняться на ноги. Он пошарил взглядом по песку в поисках меча, покрылся холодным потом при мысли о том, что Кута, может, уже завладел им, и тут увидел его. Меч звякнул о разделяющую арену пополам стену и остался лежать на ней.
Бормоча проклятия, Анцелотис повернулся к саксу, у которого оставались еще щит, меч и топор, тогда как у Анцелотиса — ничего, кроме голых рук. В животе у Анцелотиса похолодело, и словно для усиления эффекта в небе снова блеснула молния. Стирлинг встретился с Кутой взглядом и увидел в ухмыляющихся глазах того смерть. Тяжело дышавший, но не сомневающийся более в победе Кута ринулся в атаку, заставив Анцелотиса пятиться, прижимая его к каменному барьеру. Анцелотис поднырнул под меч Куты и почти на карачках выскользнул на простор, прочь от стены, но и от лежавшего на ней меча.