За любовь
Шрифт:
— Не смей даже! Даже не вздумай, поняла меня! — яростно говорила она, смотря в пустые глаза внучки.
— Кажется, он меня сломал… .Знаешь, как я его любила?! Больше всего в жизни, даже когда бил, даже когда унижал, когда изменял — жалела его, понимала… .А сейчас чувствую, как все умирает в моей душе… .Господи, бабушка, помоги мне, что мне делать?! — прорыдала Аня. Маргарита Петровна тоже рыдала, укачивая внучку, как маленькую:
— Жить! Просто живи! Каждому воздастся по делам его!
И она жила! Ее держал Мэтт! Она должна была сделать хоть что-то, у нее оставалась только одна возможность — просить, и она не гнушалась, хоть и понимала, что надежды практически нет, но если есть маленький шанс на удачу, она им воспользуется! Она приехала в Лондон, прошел почти месяц с тех пор, как она уехала отсюда. Тридцать дней невыносимой боли, тридцать дней агонии —
В Лондоне как всегда шел дождь. Холодный ветер пробирал до костей. Аня куталась в промокшее пальто и неотрывно следила за небоскребом на Гайд парк Гарденс. Она ходила взад вперед, пытаясь унять нервную дрожь во всем теле, но ничего не помогало. Когда подъехал лимузин, она чертыхнулась — она хотела поговорить без свидетелей, но видимо не получится, Маркус в лимузине ездил со всем своим эскортом — охрана, секретарь, менеджер, личный помощник. Так и было! Из лимузина стали выходить знакомые люди, что-то весело обсуждая, а потом она увидела и его. Он был как всегда безупречен. Сердце сжалось, но она твердым шагом направилась к нему, пока охрана не задержала ее, она не стала сопротивляться, а просто позвала его, ибо он уже уходил.
— Маркус! — он вздрогнул, потом замер. Медленно обернулся, лицо ничего не выражало, глаза тоже были пусты, губы изогнулись в презрительной усмешке:
— Мне кажется, вы ошиблись мисс, если я не ошибаюсь, проститутки обитают на Сохо! — процедил он. Она проглотила унижение и продолжила:
— Маркус, пожалуйста, выслушай меня!
— У меня нет времени! — отрезал он и развернулся, чтобы уйти, она не могла это выносить.
— Нет, пожалуйста, умоляю! — закричала Аня, паника затопила ее. Она начала яростно вырываться от держащих ее охранников, вырвалась, подбежала к нему, схватила за куртку, слезы смешались с дождем ее колотило, но она знала, что у нее секунды:
— Умоляю тебя, пожалей нашего сына, прошу тебя, позволь видеть его, я молю тебя! Не будь так жесток! Я же не для себя прошу! — рыдала она. Он стоял, смотрел на нее, его губы задрожали:
— Когда ты трахалась со всякими ублюдками, ты не думала о нашем сыне! Тебе было плевать, что когда-нибудь ему скажут, что его мать грязная шлюха, что его будут этим тыкать постоянно! Тебя это не волновало — ты жила только ради своего удовольствия! Так вот я лучше избавлю его сейчас от такого дерьма, как ты, прежде чем он поймет, что ты из себя представляешь!
Она чувствовала, как все затухает в ней, в глазах темнело, пальцы все еще судорожно сжимали его куртку. Она смотрела в его лицо, пытаясь найти мужчину, которого любила, но на нее смотрели черные пустоты, и не было в них ничего, ни боли, ни раскаяния.
— Если когда-нибудь узнаешь правду, проси прощение у Бога, может он простит тебя! — прошептала она и отпустила его, медленно уходя. Она ничего не чувствовала, дождь смывал слезы, ветер обжигал, но ей было все равно. Внутри была оглушающая пустота, она была выпита до дна, выжжена дотла. Больше не было боли, отчаяния, был только холод и пустота, больше ничего не держало! Она не заметила, как попала в свой номер, она ничего больше не замечала, скинув мокрую одежду до белья, Аня подошла к зеркалу и безразлично посмотрела на свое истощенное тело, повернулась спиной, коснулась рубцов на спине и усмехнулась. Девушка открыла окно — снова холод, наверно холод — это смерть. Аня обвела отрешенным
— Анна! — услышала она смутно знакомый голос. Дверь разрывало от ударов. Она не хотела возвращаться — нет! Дверь с грохотом отворилась:
— Анна… — услышала она мужской крик, в глазах потемнело, и больше не было ничего.
Глава 27
Он бегал взад вперед, пытаясь, успокоится, но ничего не выходило! Ярость и в то же время паника разгорались как пожар в его душе! Мысли роем проносились в голове, усиливая лихорадку мужчины. Он не знал, что ему делать! Он готов был уничтожить суку — как же она его достала! Но больше он не намерен плясать под ее дудку! Все это зашло слишком далеко! Да и теперь, когда он был почти у цели, он не мог рисковать и не будет!
Причиной же подобных рассуждений мужчины — стал телефонный разговор, состоявшийся пару часов назад. Он не ждал, что Мейсон позвонит, да и после всего он горел желанием придушить гниду — хорошо, что она не догадалась позвонить два месяца назад! В тот момент он бы даже не раздумывал! В тот момент он вообще ни о чем не думал, кроме Анны! Когда он увидел ее стоящей на подоконнике, мир для него померк! В ту минуту в голове была только одна мысль — удержать и не отпускать, не отпускать никогда! Всю дорогу пока он шел за ней, он понимал, что с ней происходит что-то не то, она была будто не в себе, потерянная, отрешенная, безразличная, но он не думал, что она решится на такой кошмарный шаг! А когда она не открыла дверь, что-то шевельнулось внутри, и холодный липкий ужас окутал все существо. Уже ничего не разбирая, он рванулся к ней. Ее исхудавшее белое тело над пропастью в сотню метров разорвало его сердце на миллион кусков. Он ненавидел себя, Мейсон и Беркета, его больше всего на свете! Боже! Что они сделали с невинной девочкой, преследуя каждый свои цели?! Монстры, конченые ублюдки! Когда она потеряла сознание и начала падать, он знал, что если не успеет, то лучше ему прыгнуть следом — жизни без нее он не представлял, а без нее по собственной вине — особенно! Но Бог был милостив не к нему конечно, но он успел, схватил ее мертвой хваткой, рвал жилы, но держал! Вытащил! Чувствуя эйфорию и ужас, покрывал поцелуями каждую ее частичку, впервые прикасаясь к столь желанному телу, прижимал, боясь, что если отпустит, то потеряет! Такого потрясения в его жизни никогда еще не было, даже тогда …Он сидел на полу, держа на руках бесчувственное тело, его трясло, мозг кипел, разрывался, мужчина не знал, что нужно сделать в первую очередь, но одно он понял, точно — игре пришел конец!
И сейчас, когда позвонила эта тварь — Мейсон, охваченная своей дьявольской идеей — добить Беркета, он готов был ее убить, и это не было пустой угрозой! Пусть только попробует! Все эти два месяца он не отходил от Анны — наконец то у него получилось быть с ней, не вызывая подозрений и косых взглядов, все было логично и понятно! Да и даже дело было не в этом — главное, что Анна не противилась его помощи и поддержки, конечно, сказывалось ее состояние, но если только так ему выпал шанс попытать свое счастье, значит, он им воспользуется! И он воспользовался — тихонечко двигался к ней, окутал ее заботой, любовью, поддерживал, аккуратно давил на нужные кнопочки — пусть это мерзко, но каждый выживает, как может, он так! Без нее ему не жить уже, слишком тяжело терять мечту, когда ты почти к ней прикоснулся! И он не потеряет! Он не позволит суке все испортить, а что все пойдет прахом, когда Беркет узнает правду, он не сомневался! Нет, этого нельзя допустить, по крайней мере, не сейчас! Еще немного и тогда пусть, только тогда будет уже поздно! Осталось чуть — чуть и Анна будет его! Чуть-чуть…
Он стоял под проливным дождем, смотря ей вслед, его рвало на куски — хотелось броситься следом, хотелось умереть от боли и безысходности. Взгляд фиксировал, въедался в ее тоненькую фигурку, он жадно впитывал ее в себя. Боже! Его бросало в дрожь, но он не смел, шелохнуться — смотрел, запоминал, знал, что это последняя встреча! А еще боялся! Страх опутывал, скользил по нему, ногти впивались в кожу ладоней до крови, но он не чувствовал, ему просто нужно было сделать что-то, чтобы не побежать за ней! Кивнув кому-то, кто стоял рядом, он хрипло и как можно спокойней произнес: