За миг до удара
Шрифт:
– Мне что, опять там голой бегать?! – возмутилась я. – Эдак я скоро квалификацию поменяю, вам не кажется?
– Вот только не надо истерик, – строго проговорил босс. – Я, между прочим, сегодня тоже пожертвовал своей врождённой стыдливостью. Дело есть дело, милая моя. Нужно будет – будешь бегать голой. И не только бегать, а и…
– А вот это уж фигушки! – решительно заявила я. – Этого вы от меня не дождётесь никогда! Я не проститутка…
– А никто и не говорит, – смягчил тон босс, – что тебе обязательно придётся это делать. Может так случиться, что это и не понадобится вовсе, мало ли… Но честно говоря, я ни разу не был в подобных заведениях и понятия не имею, как у них там все происходит…
– А как оно там может происходить! Разве это не ясно? Приходят здоровенные бандиты, наваливаются всем скопом на несчастных девушек и…
– Подожди, подожди, – поморщился босс. – Во-первых, это не бандиты, а бизнесмены…
– Да какая разница?! – не унималась я. – Все они одним миром мазаны!
– Ну ладно, успокойся, – Родион нахмурился. – Других вариантов все равно нет. Если бы я мог сойти за девушку, то сам бы пошёл, но сама понимаешь…
– Да уж, вы всегда найдёте причину… – обиженно надулась я.
– Это – объективная причина. Иначе ничего не получается. Я перебрал все варианты, включая твои, абсурдные, и пришёл к выводу, что убить его можно только в сауне, когда он будет уверен, что находится в полной безопасности. Там же все его люди…
– Конечно, его люди, – хмыкнула я. – Они-то меня там и разорвут в клочья, когда я попытаюсь вонзить ему нож в сердце или что вы там задумали, не знаю…
– Какие ножи, о чем ты говоришь? Мы же не должны его убивать. Тебе нужно будет всего-навсего воплотить в жизнь собственную идею со снотворным и красной краской – все остальное уже не твоя забота.
– Всего-навсего?! – Мои глаза полезли на лоб. – И как же вы себе это представляете, интересно?
– Очень даже просто, – невозмутимо ответил он, попыхивая трубкой. – В самый разгар вакханалии ты достанешь припрятанный где-нибудь пистолет и на глазах у всех всадишь в него ампулу с краской и парализующим ядом. Он мгновенно отрубится, а на груди у него будет красоваться алое пятно. – Довольно хмыкнув, он откинулся в кресле. – Такую ампулу, вернее две, по моей просьбе уже делают в лаборатории на Петровке.
– А я? – застыла я с открытым ртом.
– Что ты?
– Со мной-то что будет потом? – ещё не веря, что босс решил пожертвовать моей жизнью ради каких-то лишних десяти тысяч долларов, сипло спросила я.
– С тобой не произойдёт ничего. По крайней мере я на это надеюсь. И вот почему…
И он начал рассказывать мне суть задуманной им очередной авантюры, смысл которой, как всегда, сводился к тому, чтобы и волки были сыты, и овцы не пострадали…
…В половине восьмого вечера за мной заехали на потрёпанном «жигуленке» два милиционера в гражданском и повезли на какую-то блат-хату, где, как они сказали, томятся в ожидании вызова посвятившие себя служению ветреной Венере московские жрицы любви. В моей сумочке уже лежал маленький браунинг, заряженный двумя капсулами с окрашенным ядом. Милиционеры всю дорогу молчали.
Только когда подъехали к какому-то пятиэтажному кирпичному дому сталинского типа, расположенному в старом районе на Бауманской, один из них, тот, что сидел за рулём, тихо проговорил:
– Сутенёру мы сказали, что ты журналистка из газеты, хочешь сделать прямой репортаж из сауны, где проводят время богатые люди. Он, конечно, в любом случае ничего бы не сказал, но мы посчитали, что так будет надёжнее. Если бы он знал, что ты из ментов, то мог бы скорее проболтаться. Так что будь спокойна…
Машина остановилась у крайнего подъезда, освещённого лампочкой под козырьком, водитель заглушил мотор и посмотрел на часы.
– Сейчас он выйдет. Зовут его Андрей. Главное, не суетись, веди себя естественно и не задавай лишних вопросов. Делай все, что скажут. – Он повернулся ко мне и посмотрел в глаза. – Надеюсь, ты знаешь, на что идёшь?
– Да, – коротко бросила я.
– Тогда все будет о'кей. А вот и он.
Дверь подъезда открылась, из неё вышел высокий худощавый парень в костюме, с довольно красивым лицом и длинными светлыми волосами, осмотрелся по сторонам и быстро подбежал к машине. Открыв заднюю дверцу, он сел рядом со мной, окинул меня изучающим взглядом и насмешливо проговорил:
– Так это она и есть? Ничего себе штучка. Пойдёшь ко мне работать?
– Кончай, Кузнецов, не до этого, – спокойно оборвал его водитель. – Ты все помнишь, о чем договаривались?
– Обижаешь, начальник. Только и ты потом не забудь, что обещал, – полгода в мою «малину» не заглядывать.
– От Румянцева уже звонили?
– Да, все тип-топ. Им на сегодня нужны три девочки на всю ночь – обычный заказ. Когда у него там гости, то и по пять, по десять берут. – Он повернулся ко мне. – А ты из какой газеты? Может, и про меня напишешь? – Он хохотнул. – Во будет здорово!
– Кончай, я сказал. Она из «МК».
– Ого, – он уважительно присвистнул, – тогда базара нет. Но чтобы без всяких сюрпризов. Иначе не сносить мне головы.
– Не волнуйся, твоя голова не пострадает. Ладно, уводи её и помни, что, пока она у тебя – ты за неё отвечаешь. Чтобы её там твои стервы не порвали…
– Не порвут, начальник, они у меня кроткие и послушные, хи-хи!
– Знаем мы твоих кротких. Неделю назад в туалете ресторана невинную девчонку насмерть затоптали – за конкурентку приняли.
– А вот этого не надо! – запротестовал Андрей. – Это вовсе не мои были, а Катькины. У неё точно все стервы, как на подбор, а у меня ласковые и милые. – Он положил руку мне на бедро. – Ну что, идём, моя сладенькая?
– Лапу убери, а то получишь, – процедила я.
– Ого! – опешил он, убирая руку. – А ты с огоньком, девочка! Ладно, извини, я ведь любя…
– Не бойся его, – усмехнулся водитель, – он «голубой».
– Ну и что? Разве это запрещено? – нагло ухмыльнулся тот и открыл дверцу. – В общем, как договорились, начальник: полгода у меня тишь да гладь.