За пеленой надежды

Вуд Барбара

Сегодня Сондра впервые будет одна работать с Дерри в лечебнице, и Алек надеялся, что дела у них пойдут хорошо.

— Я вернусь завтра во второй половине дня и сменю вас, — обещал он, все еще держа ее руку.

Сондра смотрела ему в глаза, видела добрую улыбку и правильные черты лица. Почему не Алек герой ее фантазий?

— Берегите себя, — напутствовала она. — Храни вас Бог.

Сондра махала рукой, пока машины не скрылись из виду, затем направилась в лечебницу, где Дерри уже трудился, удаляя жидкость из коленного сустава.

В лечебнице был заведен

простой распорядок: местные жители, пришедшие на прием, ждали на веранде, и после того, как одного отпускали, входил следующий. Амбулатория, просторная комната с соломенной крышей, была разделена пополам занавеской. В каждой половине находились старомодный смотровой стол, шкаф с инструментами, шкаф с перевязочным материалом, лекарствами и маленький поднос на колесиках. Раковина стояла посередине, и ею пользовались работавшие и с той и с другой половины. Поскольку был январь и стояло теплое утро, вентиляторы на потолке вращались. Окна были открыты, мухи и шмели то влетали, то вылетали через них.

Сондра хорошо знала постоянных пациентов, которые приходили либо на еженедельное лечение, либо за новой порцией пилюль. К этому времени они уже познакомились с memsabu daktari [24] . Сондра все еще занималась в основном женщинами и детьми, мужчины же предпочитали дождаться приема у Дерри. Спустя четыре месяца она освоила суахили в такой степени, что могла работать без переводчика.

Первой Сондра приняла женщину из племени таита с ребенком на руках. Женщина жестами показывала, что со ртом ребенка что-то не в порядке. Однако, осмотрев его, Сондра обнаружила, что ребенок абсолютно здоров. Когда она хотела было вернуть ребенка матери, женщина стала отчаянно возражать, теперь показывая на свой рот.

24

Memsabu daktari (суахили) — госпожа доктор.

Сестра, помогавшая Сондре, объяснила:

— Memsabu, она просит вас взглянуть на зуб ребенка.

Сондра снова открыла рот ребенка и взглянула на единственную жемчужину посреди розовых десен.

— С зубом все в порядке, — сказала она, ничего не понимая.

— Нет-нет, — возразила сестра. — Первые детские зубы всегда должны расти снизу. Если первые зубы растут сверху — это плохой знак для семьи. Надвигается беда. Женщина просит вырвать этот зуб.

— Вырвать зуб?! Почему я должна это делать?

С другой стороны занавески раздался голос Дерри:

— Появление первого зуба наверху считается несчастьем, и они считают, что можно обмануть богов, удалив его.

— Скажите ей, что, к сожалению, я не могу этого сделать.

Продолжая возражать, женщина из племени таита забрала ребенка, подошла к стулу у стены и решительно уселась на него, сердито глядя на Сондру. Сондра уже осматривала следующего пациента, когда ретивая мамаша нырнула за занавеску,

после чего началась быстрая перепалка на суахили, которую Сондре не удалось разобрать. Ребенок начал кричать, голос женщины стал пронзительным. Тут Дерри что-то сказал — и вдруг все затихло. Сондра сосредоточила внимание на молодой женщине, лежавшей на смотровом столе.

Сондра не могла нащупать у девушки селезенку, а когда исследовала грудную клетку, ей показалось, что обнаружились увеличение сердца и шумы в нем. Молодая женщина сказала, что такое состояние у нее возникает эпизодически: боль в животе и рвота то появляются, то исчезают и обычно сопровождаются болью в опухших суставах. Сондра ничего не могла понять: каждый симптом в отдельности указывал на всевозможные состояния, но все вместе они создавали головоломку.

— Возьмите у нее кровь на анализ, — сказала она медсестре, которая помогла девушке сесть. — И приготовьте для нее койку в лечебнице.

— В этом нет необходимости, — возразил появившийся из-за занавески Дерри. Позади него тенью скользнула женщина племени таита с ребенком.

— Почему? Эту девушку стоит понаблюдать в стационаре. Возможно, придется делать операцию на брюшной полости.

— Не придется.

— Но вы даже не осматривали ее!

Дерри повернулся к сестре:

— Пожалуйста, уколите ее в пальчик и возьмите для меня несколько капель крови на стекло. — Сондре он сказал: — Пойдемте, я вам кое-что покажу.

Маленькая лаборатория находилась в стороне от амбулатории, она была не больше просторного шкафа. У одной стены стояла рабочая скамейка, у другой находились раковина и холодильник. Дерри взял маленький флакончик со стерильной дистиллированной водой, вооружился 10-миллилитровым шприцем и впрыснул воду в пробирку. Затем он достал бутылочку с таблетками и бросил одну в воду.

— Что это? — спросила Сондра.

— Две десятых грамма метабисульфата натрия, — сказал он, держа пробирку и наблюдая, как растворяется таблетка.

— Для чего?

— Скоро увидите.

Медсестра вошла с предметным стеклом. Дерри пипеткой добавил две капли раствора к крови на стекле, положил на него покровное стекло, удалил излишки жидкости промокательной бумагой и положил препарат под объектив микроскопа.

— Подождем пятнадцать минут, — сказал он, взглянув на часы.

Оба вышли из лаборатории.

— Как вы успокоили женщину племени такта? — спросила Сондра, подходя к раковине, чтобы вымыть руки.

— Я вырвал зуб.

Она подняла голову:

— Что?

— Мне пришлось. Если бы я этого не сделал, она сама бы выломала его. В ранку могла попасть инфекция, и ребенок умер бы.

Со следующим пациентом Сондра управилась без проблем: промыла порез головы и наложила шов. Когда она закончила, Дерри пошел в лабораторию.

— Теперь давайте взглянем на наш препарат, — сказал он.

Пока Сондра сидела на высоком табурете и вращала зеркало микроскопа, пытаясь поймать утренний свет, Дерри небрежно прислонился к рабочей скамье и, сложив руки на груди, сказал: