За полшага до счастья
Шрифт:
Ромэн помолчал. Ровно столько, чтобы Жюли успела достать из рюкзака носовой платок. Он тоже смотрел вдаль.
– Знаете, из конструктора лего можно собрать все, что угодно, даже если какие-то детали потеряны. Воображение делает свою работу, – наконец сказал он.
– Для чего воображать какую-то конструкцию, если потеряна главная деталь, та, в которой заключалась вся прелесть задачи?
– Как-то наладить дело, поискав недостающие детали в другом месте. Пока еще слишком рано, Жюли. Дайте себе право прожить ваше горе. Всему свое время. На поле боя или после природного катаклизма жители при виде
Ромэн повернулся к Жюли. Ее глаза по-прежнему были полны слез. Он улыбнулся. Просто улыбнулся ей. И погладил ее мокрую щеку. Как совсем недавно Людовику. И Жюли улыбнулась в ответ. А потом их глаза вновь обратились вдаль. Тишина и безграничность успокаивают.
– Вы вышли на работу? – спросил Ромэн.
– Нет еще. Мой любезный доктор выписал мне бюллетень. Как органам соцстраха удалось вычислить, что трех дней достаточно, чтобы прийти в себя после смерти ребенка?
Жюли стала рыться в рюкзаке в поисках сухого платка. Ромэн достал плитку темного шоколада с крупинками карамели, разломил ее на кусочки, не снимая фольги, и положил на скатерть.
– Поторопитесь, у нас тут намечается соревнование с муравьями! А они в горах свирепые!
– Откуда вы знаете, что я его обожаю? Именно такой!
– Интуиция свойственна не только женскому полу!..
Ромэн наделен не только интуицией, но и вниманием. Ему достаточно было однажды заметить упаковку от этого шоколада в палате Людовика, чтобы запомнить.
– Вы занимаетесь музыкой? – поинтересовался он.
– Нет. В детстве немного играла, а теперь нет. А вы?
– Я снова взялся за скрипку. Занимался в детстве, а потом ее у меня украли. Когда меня бросила жена, все изменилось, надо было чем-то занять свои вечера. Тогда я купил себе инструмент и стал брать уроки. Когда я играю, я ни о чем не думаю. Только об удовольствии от того, что я делаю.
– Должно быть, это освобождает голову.
– Есть какой-нибудь инструмент, который привлекает вас больше других?
– Да, фортепиано.
– Тогда займитесь. Пойдите в музыкальный магазин, купите пианино и наймите преподавателя.
– Я подумаю.
Жюли не осмелилась сказать, что у нее совершенно нет возможности поставить в гостиную инструмент. Для этого, во-первых, необходимо, чтобы у нее была своя гостиная.
– Ну что, спускаемся?
– Спускаемся! Мне бы хотелось поблагодарить вас, Ромэн. Вы правда очень мне помогаете. В том тумане, где я пребываю, есть несколько маячков. И вы один из них.
– Главное, чтобы я не был красным светом.
– На сегодня было бы как раз хорошо, чтобы закрыть движение.
Счастливого Рождества
Вот уже две недели, как Жюли попала в круговорот подготовки к Рождеству. Сверкающие витрины, громкоговорители, на каждом
С некоторых пор Жюли считала, что это немного слишком. Слишком много гирлянд на улицах, слишком много дедов-морозов в окнах, каталоги игрушек становились все толще и толще, а соответствующие отделы супермаркетов начинали свою торговлю все раньше и раньше. Уж в этом-то она разбиралась.
Постыдная подачка больному и ненасытному обществу потребления.
В этом году для Жюли это стало чересчур. Она вспомнила свою прабабушку, которая рассказывала, что в прежние времена детям в сочельник дарили апельсин. Апельсин, потому что это был редкостный и дорогой фрукт.
Апельсин!
А сегодня их круглый год продают по два евро кило!
И все эти люди, нагруженные мешками и пакетами, рады свалить их под елку. Как будто Рождество – это несомненная радость для всех. Это праздник, надо быть счастливым, такова традиция. Рождество – праздник исключительно семейный.
Но вся эта радость, сочащаяся отовсюду, казалась Жюли фальшивой. Потому что в душе ее была зияющая рана. Ее терзала мысль, что под елкой не будет подарка для Люка.
Если бы она могла подарить ему в этом году хотя бы апельсин. А вместо этого она купила глиняного снеговичка, чтобы поставить его на могилу. Чудовищно!
Для нее такие символы важны. Видит ли их Людовик? Как знать? Но со стороны это почти вызывало жалость.
Шапочка для Попи
Вечером в сочельник они все устроили просто. Ужин у Поля с Жеромом и Каролиной. Все старались говорить о другом. По возможности поменьше о Люке. Его ужасно не хватало. Слезы у всех были близко: чуть что, и все бы разрыдались.
Подарочки, мелкие знаки внимания. Подарок – это всегда радость, особенно от людей, которых любишь.
Жером подарил Жюли плюшевую обезьянку Попи. Жюли улыбнулась. Какое трогательное внимание. В ответ он подмигнул ей, украдкой показав мякушки в кармане джинсов.
Когда ужин уже подходил к концу, Поль что-то вытащил из-под елки.
– Это на прошлой неделе привез Ромэн Форестье. И просил отдать тебе в Рождество.
Жюли была удивлена. Небольшой мягкий пакетик. На ленте этикетка магазина «Artisans du monde». Ничего странного, раз это подарок Ромэна.
Жюли с некоторым волнением развернула упаковку и вытащила прелестную перуанскую шапку, очень яркую, с двумя клапанами для ушей и помпончиком на прикрепленном к макушке длинном шерстяном шнуре. Из шапки выпала записка.
«Чтобы в вашей жизни было много новых ярких красок и для того, чтобы смело встретить стужу следующих воскресений месяца. С Рождеством, Жюли!»
Жюли примерила подарок и заважничала, как павлин. До чего непривычные цвета и форма!
– Во всяком случае, можно не опасаться, что ты затеряешься в снегах, – рассмеялся Поль. – К тому же теперь у тебя не будет повода отказаться ехать с ним туда!
– Я в любом случае не собиралась отлынивать.
И уж тем более этим вечером, получив от Ромэна такой трогательный подарок…