За поворотом времени, или Магия сердца
Шрифт:
— Да.
— Скажи мне лучше, Катя, что ты собираешься делать дальше? Как я понимаю, в Баграс сегодня мы не идем?
— Ни сегодня, ни вообще. Что там делать? Ты же не хочешь, Даниил, чтобы я призналась этому ужасному Магистру в том, что наврала ему о своем социальном статусе? Падение с высоты облаков тогда для меня явится еще мягкой расправой с его стороны.
— Подожди, а Георгина? Ее приглашение на бал?
— Для того чтобы блистать на балу, Даня, надо, для начала, иметь бальное платье и туфли. Плюс еще нужно уметь, ну, или хотя бы делать вид, что я умею танцевать. Так что я туда не пойду. Не уговаривай.
— А
— Ладно, не кричи. Я подумаю. Мне сейчас необходимо уладить вопрос с жильем в доме Родиона. Так что пошли, поможем им с Ульяной Игоревной и этой ужасной Женечкой довести старика Матвея до безопасного места. Проявим свое участие и «милость бессмертной и могущественной госпожи».
Даниил неодобрительно покачал головой и отправился следом за своей подопечной, приговаривая лишь одно: «Катя, Катя!».
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Кулачные бои
Катерина вернулась к крестьянам и предложила им посильную помощь в наведении порядка в деревне.
Жизнь в Теппе начала входить в прежнее русло. Из укрытий в лесу вышли старики, женщины и дети с тем ценным имуществом, которое они сумели спасти во время нападения Злота. Мужчины, не теряя напрасно минуты подаренного им выходного дня, приступили к разбору завалов. Как пояснил Катерине Родион, пожары у них не редкость. То солнце Ардалиона иногда подолгу и нещадно палит, то их Правитель вдруг разгневается и молниями закидает. Все это и навеяло старейшин на мысль о создании запасов и сбережений вне родных стен. Есть в лесу у крестьян и общие погреба с продуктами на случай неурожая и голода, и склады с домашней утварью и одеждой для особо нуждающихся. А рядом с Теппой находится вырубка леса, где всегда наготове стоят несколько деревянных срубов. Так что отстроить новое жилье для погорельцев будет не сложно. Всем миром, дружно.
Так и принялись за работу. Дел хватало всем — и сильным мужчинам, что носили на себе тяжелые бревна, и маленьким детям, которые с большой охотой подавали инструменты или оттаскивали мусор. Женщины заступили на традиционную вахту около летних печей — сварить обед труженикам–строителям. И пока Евгения суетилась во дворе дома Ульяны Игоревны возле своего деда, Катерина предложила хозяйке помощь в приготовлении еды.
Ульяна Игоревна запричитала:
— Да как же можно это — чтобы Магистр, а такой черной работой занимался? Не годится так, госпожа!
Но мягкие и настойчивые уговоры Екатерины дали свой результат: Ульяна Игоревна допустила молодую женщину до лепки пирогов.
«Ну, Родька, держись! Будем искать путь к твоему сердцу через желудок!». Катерина счастливо улыбнулась. И хотя, конечно, ни майонеза, ни других современных соусов и приправ в наличии у бедной крестьянской семьи не было, но долгое томление пирогов в настоящей печи сделало свое дело. Сумасшедший аромат поплыл по деревне, и многие соседи завистливо зашмыгали носами.
За обеденным столом у Ульяны Игоревны сегодня было людно. И Родион пришел подкрепиться с двумя товарищами по работе, и Женя с дедом тут как тут, и Екатерина.
Разговоры,
— Если с погодой завтра повезет, то уже к обеду, а самое позднее к ужину, дома будут поставлены. Жаль, что настоящих выходных только два получается. Сегодня да завтра. Так, можно было бы еще и послезавтрашний день на работы по благоустройству употребить, но не выйдет.
— Почему? — спросил один из мужчин, присутствующий за обедом.
Родион, смакуя каждое сказанное Георгиной слово, кривляясь, доложил:
— Если еще кто не осведомлен, повторюсь: я, с подачи сестры нашего многоуважаемого господина и Повелителя, оказывается, головой отвечаю за приход крестьян в Баграс на бал. Прошу всех поберечь мою голову и отрепетировать ваши танцевальные номера.
Крестьяне дружно захохотали, воображая себя, в простецких рабочих одеждах на празднике среди знатных господ. Шуткам в адрес Злота и Георгины не было предела. Все высмеяли глупость их Магистров, обругали никому не нужный праздник, а затем и вовсе поменяли тему.
Речь зашла о прошедшем пожаре. И вот здесь похвалы посыпались на Екатерину. Ульяна Игоревна и Евгения наперебой стали рассказывать мужчинам о самоотверженности и благородстве их гостьи, о том, как она помогла вывести Матвея из огня. Да и после храбро защищала жителей Теппы от гнева их Правителя. Катерина лишь скромно кивала, не зная, куда ей деваться от восхищенных глаз. Когда же крестьяне хором начали нахваливать ее выпечку, она и вовсе ощутила краску на своих щеках. Нет, приятно, конечно. Но женщина рассчитывала на несколько другой эффект. На благодарность от Родиона, а не от его друзей и его невесты. Да, особенно не от Евгении. «Даня, Даня, дай мне силы — вытерпеть это! Дай мне силы не нагрубить Женечке за ее комплименты и участливый взгляд!»… И поздним вечером, за ужином, Катерина все так же скромно улыбалась и кивала Ульяне Игоревне с Родионом, но сейчас ее молитва звучала по–другому: «Даня, держи меня за руки! Не дай мне шанса избить Женечку за ее участливый взгляд и ее комплименты!».
А после ужина выяснилось, что на ночь всем придется потесниться: Катерина и Евгения останутся ночевать в доме у Ульяны Игоревны, Родиона с Матвеем приютят у себя другие соседи. Теперь Катерина уже с трудом сдерживала свой гнев.
«Нет, ты это слышал, Даниил? Мне придется еще и ночью терпеть присутствие рядом этой лицемерки! «Ах, госпожа Екатерина! Ах, какая Вы храбрая! Ах, какая Вы красивая! Ах, какая Вы умная!» Целый день одно и то же, по кругу! Она что — издевается?».
— Не пойму, Катя, что тебя так выводит из равновесия? — поинтересовался Даниил. — Ты смущаешься принимать незаслуженные похвалы?
«О чем ты? Как это — незаслуженные похвалы? Очень даже заслуженные! Я — храбрая, красивая и умная. Даже умнее ее!».
— В чем тогда дело? Почему сердишься?
«Сержусь? Да я убить ее готова! Это Родион меня хвалить должен! Он должен мной восхищаться, а не эта подлиза! В каждом слове Женечки звучит столько фальши, словно я на самом деле и не храбрая, и не умная, и не красивая вовсе! Мне кажется, она надо мной надсмехается».
— А по–моему, Евгения добрый и искренний человек. Она ни на грамм не умаляет твои заслуги, а ее почтительный тон в речи является таковым лишь потому, что у них в деревне принято так общаться с Магистрами.