За Родину и честь
Шрифт:
Олег Рыбаченко прекратил стрельбу, а Иосиф вцепился зубами в волосатую руку стражника. А когда тот навалился, то приемом Айкидо швырнул его через себя. Тот головой заехал в корзину, сминная медным шлемом кочаны капусты.
Олег Рыбаченко проорал во всю глотку:
– Я робот терминатор из будущего! Прочь от нас!
Выпрямившись, Иосиф уже по-французски крикнул:
– Вестники от Бога! Слушайте нас или умрите!
В те суеверные времена шанс взять на понт был. Тем более бластеры лупили ярко, смахивая на реальные молнии.
Толпа растерялась,
Такого оружия в средние века не было, и рисковать никто не хотел. Начальник стражи, англичанин Билли Бон-с, приказал срочно вызвать архиепископа. А сам состроив сладкую мину обратился на английском к Олег Рыбаченко:
– Извините ангел... Просто мы не думали, что ангелы будут похожи на босых мальчиков!
Олег Рыбаченко неожиданно понял все. Память в аду резко улучшилось, и ранее не запоминающиеся английские слова всплыли из подсознания.
Ответ был ироническим:
– А где вы выдели ангелов в сапогах и камзоле?!
Билли растерялся и даже привстал на одно колено, но затем опять поднялся и не мог ничего сказать. И другие в затруднении. А самоуверенный Иосиф посмотрел на Олега Рыбаченко с уважением. Мол хоть английский знаешь и остроумие не изменяет в трудный час. А значит не совсем безнадежный пацан!
Олег Рыбаченко же решил ковать железо пока горячо:
– Пару самых лучших коней нам!
Просьба ангелов заставила растеряться. Бон-с не знал что делать. Вдруг это демоны и тогда сослужив им, погубишь душу. А если наоборот, Божьи вестники? Не миновать геенны огня. Пусть лучше Архиепископ решит.
Но как часто бывает в таких случаях, ответственные лица как раз таки и не торопятся. Мол пускай холопы разгребают. А Олег Рыбаченко вдруг увидел в застенке Жанну.
Во время вылазки, предатели нарочно закрыли ворота, чтобы оставить вовне девчонку. И она, отрезанная с горсткой людей рубилась отчаянно. Несомненно Орлеанская Дева пала бы с оружием в руках, если бы не категорический приказ герцога Бургундского - взять ведьму живьем.
Жанна получила серьезное ранение копьем в плечо, на лице у нее были глубокие царапины, на лбу здоровенная шишка. Ранена стрелой и правая рука. Пробило крепкий бицепс.
И её раздев до гола, оставив только в домотканом рубище, приковали за руки цепями, вздернув верх. Босые ноги Орлеанской девы, лишь носками голых полошив касались холодного, каменного пола, круглые пятки вздернуты к верху. А сама она висела фактически на дыбе. Боль в раненом плече и простреленной руке оказалась ужасная. Тем не менее сильная, атлетически сложенная девушка, крепко стиснув зубы умудрялась сдержать стоны - хотя боль была на грани потери сознания.
Волосы у Жанны неожиданно оказались русыми, хотя обычно её рисовали брюнеткой или рыжей. Шея мощная, не женская, а грудь развитая, как и мускулы сильного тела. Разумеется, она вряд ли постилась, как это принято о ней писать в книгах. Но сейчас действительно, её не кормили и давали только пить, чтобы не загнулась. Для раненой девушки, такое подвешивание реальная пытка.
Герцог Бургундский навестил Жанну только на третий день. Сильная девушка, несмотря на вывернутые суставы, дышала ровно. Мало того, даже глубокая рана на плече стала уже поживать, а на бицепсе закрылась. Столько в этой девушке было жизненной силы. Крысы вертелись возле её изящных и сильных босых ног, но ни одна не решалась укусить.
Она посмотрела на герцога ясными глазами. В них читались ни боль и ни страх, а только глубокое презрение. Герцог смутился и подчеркнуто вежливо произнес.
– Извините миледи Жанна. Я не знал, что с вами обращаются столь жестоко.
И герцог проорал.
– Снимите с нее оковы и препроводите нас в более достойное помещение.
Действительно, самому сановнику находится в холодном, сыром и главное в вонючем подземелье очень неохота.
С Жанны сняли цепи, и несмотря на страшную боль, что пронзила её когда девушка опускала руки, Орлеанская дева, к своей чести, даже не поморщилась. Только зрачки сильно расширились, показав насколько больно её зверски вывернутым суставам.
Герцог пропусти Жанну вперед. Девушка шла уверено. Она немного похудела, но оставалась мускулистой и сильной. Ростом почти равна герцогу, а если учесть, что тот на каблуках, то пожалуй даже чуть выше его. Лицом конечно же красивая, но слишком уже суровая и мужская у нее улыбка.
Поднявшись наверх, герцог любезно предложил поесть и выпить дорого и выдержанного вина. Служанка в свое очередь вымыла Жанне ноги и принесла туфельки. Но они оказались малы. Из-за изящной и точеной формы загорелые ноги у будущей святой, казались меньшими, чем были на самом деле. Жанна, впрочем, вдруг отказалась переодеваться, резонно заявив:
– Если я пленница, то для пленницы сойдет и рубище. А если гостья, то имею право покинуть замок!
Герцог Бургундский приказал удалиться слугам. Лично, наливая в чашу Жанне и предлагая закуски, он заявил:
– Поверь мне! Реально, я твой пленник!
Дева-воительница улыбнулась и пригубила кубок. Затем съела кусочек косули и заметила:
– Ты не первый мужчина, которого я беру в плен!
Герцог предложил тост, а затем заметил:
– Мои права на престол не уступают и даже превосходят те, что есть у Карла.
Жанна снисходительно усмехнулась и заметила:
– В дебри родословной хочешь залезть? Будто дочь Филиппа Длинного дает вашему роду право на Французский трон?
Герцог Бургундский энергично затряс головой и подтвердил:
– Да конечно! Ведь салический закон гласит, что землю просто делят между сыновьями в роду, а к престолонаследию он отношения не имеет!
Жанна логично заметила:
– Тогда еще есть ветвь от Людовика Сварливого. У них еще больше прав на престол!
Герцог возразил, пусть и неубедительно: